Легкая улыбка на лице.

- Потом скажи ему, что это ты. – Он кивнул на телефон и поднялся. – Одевайся и пошли. Мою куртку можешь оставить.

И он вышел из кабинета. Киря распахнул глаза, проводив его взглядом. Крепче сжал телефон и опустил взгляд. Он знает об этом. Что ж говорить, даже стыдно, что он так поступил. Хиде влюблен в него, а он говорил о своем восхищении к полицейскому. Он переспал с полицейским, стонал под ним, как сучка. А потом оказывается, что это его родной брат. Родной брат Хиде.

Кирилл делает вид, что ничего не произошло. Тогда и он будет это делать. Забудет об этом. О том, что произошло. Он просто постарается помочь найти его и Тимура. И потом обнимет брата, повисит на нем, подойдет к Тоше и скажет ему.. Пригласит на свидание. И увидит удивление в его глазах и улыбку, от которой сам улыбаешься.

Тимур посмотрит на него и лишь хмыкнет, потом даст ему подзатыльник. И отправится спать от потраченных нервов.

Он верил, что его брат выберется из этого дерьма и вытащит Тошу в крайнем случае. Он хотел в это верить. Тимур сильный. Он справится.

Машины с мигалками выехали от участка.

Соколовский сидел на заднем сиденье и смотрел вперед.

Они смогут. Они справятся.

- Стойте! – Резко скомандовал Кирилл. Машины остановились. Он вышел и прошел к мосту, склонился и с перил вытащил шарф. Подошел и протянул Кире. Тот узнал его. Этот шарф принадлежал Тимуру, он недавно заболел и носил его на шее. Черный шарф, вязанный. Его связала бабушка.

Дрожащими пальцами он взял его и притянул к себе. А потом оттуда вывалилась бумажка, написанная кровью на визитке больницы.

«Овцы».

- Овцы? – Непонимающе спросил Киря. Тут всплеск. Кирилл прыгнул с моста в реку. Все полицейские моментом бросились туда, смотреть, что творит их старший. Фонари были направлены вниз.

Соколовский и сам резко вскочил и подбежал к перилам, посмотрел вниз. Взгляд заскользил по воде.

Кирилл плыл в сторону берега от моста. Куда он? Что он делает?

А потом фонари достали его и увидели человека, лежавшего на берегу, наполовину в воде и водорослях. Человек был без сознания. Герц вытащил его из водорослей и взял на себя, поплыв к нормальному берегу. Некоторые полицейские быстро спустились вниз, а некоторые уже вызвали скорую.

С помощью коллег Кирилл поднял на мост человека. Склонился и начал слушать пульс.

- Живой.. – Прошептал он. На его лице появилось облегчение. Киря подошел к ним и упал на колени.

Анатолий. Его волосы были грязные, прилипшие ко лбу. Одежда была в крови. Но он дышал. Видимо его повесили на мосту на шарфе Тимура. Потому что на шее были следы удушения. Но он смог вырваться и упасть в воду, потом доплыть до берега и уже там вырубиться.

Скорая приехала быстро.

Но тут он резко очнулся. Схватил брата за руку и посмотрел на него.

- Ки… Тимур.. Овцы.. Заброшенная ферма.. Ал..

- Тише. Врачи сейчас тебя отвезут в больницу. – Сказал Кирилл.

Тоша покачал головой.

- Я.. сейчас буду норм.. – Его голос был хриплым. – Я должен..

И тут впереди раздался взрыв и они смогли увидеть огромнейший взрыв, который был похож на гриб. До них дошла волна.

Кирилл вскочил на ноги.

- Что там находится?

И Тоша сморщился, присев. Перевел взгляд туда. Киря и он проговорили одновременно:

- Заброшенная овцеферма.

========== Тимур. ==========

Тимур резко дернулся, когда неизвестный в маске овцы снял с него бабушкин шарф и стал завязывать его на мосту.

- Это бабушкин шарф, а ну фу! – Крикнул он.

Удар. Его сильно ударили по лицу и он зажмурился. Его крепко держали за руки, заставляли стоять ровно и смотреть на то, что сейчас будет.

Анатолия толкнули вперед. Его так же держали за руки. Они резко перехватили нож и разорвали его футболку, резко вырезав на груди какой-то знак.

- Суки! – Громкий крик бедного студента. Он дернулся, чувствуя, как футболка пачкается в крови. Больно, эта рана была не такой уж глубокой, но шрам останется.

- Пустите! – Тоша вырывался. Его взгляд бросился на Тимура. Он смотрел на него с ужасом. Ведь эти люди уже поняли, что он фальшивка. Они слышали их разговор, когда они подходили к каждому в фургоне. Их всего было 6-ро, и лишь Анатолий был искусственно созданный рыжий. И они сказали, что его надо казнить, что он не подходит под обряд.

- Да будут духи к тебе благосклонны. – сказал один из этих людей в маске овцы, завязывая второй конец бабушкиного шарфа на его шее.

Тимур понял, что они хотят сделать. Он снова дернулся. Как же крепко эти овцы держали его. Сколько их здесь? Настоящая секта, готовая сделать все ради достижения своей цели. Тим ничего не мог поделать в этой ситуации, кроме как смотреть. Смотреть на то, как этого парня убьют прямо на его глазах.

Кирилл не сможет нормально пережить смерть своего брата. И почему он волнуется о Герце? О его брате? Ведь главное спастись самому. Но он ничего не мог сделать. Кроме того, как смотреть на то, как Анатолия скидывают с моста.

Толчок. Парня скинули с моста.

Он услышал хрипы.

- Уезжаем! – Сказали овцы, сев в фургон. Тимура запихали обратно. А в его голове до сих пор стояли эти хрипы, этот кашель.

Фургон уехал с моста. Потом им завязали глаза и Соколовский не знал, куда его привезли.

Открыли им глаза лишь через некоторое время, когда их положили в круг.

Рыжий похлопал глазами. На стенах были вырезаны иероглифы Древнего Египта, весь пол был в крови. Их теперь пятеро, они лежат на этом грязном и холодном полу, чувствуя, как к спине прилипает кровь, как опарыши забираются за ворот.

Это была такая жуткая и страшная атмосфера, что некоторые люди, чей желудок и без того был отравлен алкоголем после клуба, не выдержали этой картины, блеванули прямо на пол рядом.

Тимур отвернулся. Как же было противно. Он провел взглядом по этому месту. И остановился на газовом баллоне в углу этой комнаты. Как врач понял, это было здание заброшенной овцефермы, потому что в стороне от этой комнаты можно было увидеть специальные отсеки для держания этих животных.

А газовый баллон держали или для приготовления пищи, или согрева помещения, Тимур этого не знал. Знал лишь, что это один из вариантов, как можно было бы сбежать. Его мозг старательно думал, он пытался понять, анализировать, найти выход.

Другие же люди были под воздействием паники. Им было страшно, они походили на животных, которых сейчас забьют на шашлык.

Тут эти люди в масках овец начали петь песню и кружиться вокруг них с ножами в руках. Их песни походили на какие-то обряды, а такого языка Соколовский и вовсе не знал. Скорее всего это и был древний египетский язык, но откуда люди могли знать их правильное значение? Правильно, никак. Поэтому мозг и не мог принять этого факта.

Резко песня закончилась. Здесь было только три человека в масках овцы. И каждый остановился у своего рыжего. Они присели и одновременно воткнули ножи в глаза этих людей, вырезая яблоко. Тимур распахнул глаза, смотря на все это. Он слышал истошные крики людей, которые вырывались, пытались убежать.

Они вырезали один глаз и взяли его в рот, начав жевать. Сок и кровь текла по их маскам вниз. Они проглотили глаз. И вырезали второй, повторив это.

Отвращение и чуть ли не рвота.

Тим провел взглядом по еще одному перепуганному парню, который не мог справится с рвотой. Как хорошо, что во время песни они не остановились возле них. Взглядом, на полу, Соколовский нашел железную дверь в подвал.

План придуман.

Он пошевелил руками. Сильно связаны. Но все же он был ко всему готов. И из рукава появился маленький ножик, которым он начал резать веревку. Медленно, незаметно, но хоть как-то.

Эти люди доели глаза и начали зашивать им рот. Этим людям, которые кричали от боли, но все еще были живы. А потом они уже не могли кричать, только мычать.

Вырезали на груди иероглиф и отошли, поклонившись и начав что-то шептать на неизвестном языке.