- Рон, давай ты сейчас поправишься, и мы потом поговорим? – даже сейчас она хотела оттянуть разговор.

- Нет, - юноша здоровой рукой коснулся пальцев девушки, - Малфой был прав?

- Прав, в чём? – Гермиона напряглась, но не выдала этого внешне, а лишь удивлённо подняла взгляд.

- У тебя кто-то появился?

- Ох, - облегчённый выдох, - нет, Рон! Что за глупости, я бы не стала изменять тебе! Клянусь!

Как бессовестно сейчас лгала Гермиона Грейнджер.

«А разве то, что случилось в спальне на твоей постели, где ты только недавно была с Роном, уже не считается изменой?» раздался голос разума в голове девушки.

- Тогда, ты разлюбила меня?

- Нет, - хватит врать, Гермиона хотела дать себе пощёчину, только бы заткнутся.

- Но ты не любишь меня как парня? – вопрос за вопросом наотмашь бил по осознанию, что пришло в голову Рона.

- Рон…

- Просто скажи мне правду, сейчас! – он впервые повысил голос на неё.

Гермиона прикусила губу, вглядываясь в глаза Уизли, он смотрел решительно плотно поджав губы, и ожидал. Ожидал того, о чём подозревал, но не хотел признавать.

- Рон, я очень люблю тебя, но не как парня, а как друга, как брата. Ты мне нравился всегда, но я не сразу поняла, что это за чувства… и я боялась сказать тебе, я, правда, боялась и не сама запуталась…но у меня никого нет и никто не появился, чтобы тебе там не говорил этот Малфой, мы же знаем его столько лет…

-Я понял. Спасибо за правду, - Рон убрал руку и лёг на подушки, - иди, Гермиона, я хочу отдохнуть. Малфой неплохо, оказывается, дерётся для нежного аристократа.

Ему было больно.

Невыносимо жгло в груди.

Гермиона тихо шмыгнула носом и, кивнув, медленно поднялась, взглянув ещё раз на юношу, она направилась к выходу. Она знала, что сейчас слова ни к чему.

Рон просто закрыл глаза, неровно вдохнул через нос, он справится.

Как только дверь в больничное крыло была закрыта, Грейнджер рванула в комнату старост. Злость клокотала внутри, и она намерена разобраться с этим слизняком Малфоем. Она хотела обвинить его всех бедах этого мира.

-Ты, гнусный мерзкий ублюдок! – она вихрем влетела в его спальню, дверь с шумом ударилась о стену, хотя прежде и не думала даже переходить эту половина коридора, что уж говорить о том, чтобы просто подходить к двери.

Малфой сидел на постели в одних брюках, подогнув одну ногу под себя, а другая свисала с кровати, босая нога касалась бетонного пола, мантия валялась неопрятно на стуле, там же покоился джемпер и окровавленная рубашка. Юноша обрабатывал раны на лице, и синяки на теле, что оставил с тёплой любовью Уизли. Честно, он не ожидал увидеть старосту в спальне у себя, она очень умело его избегала, поэтому он удивлённо изогнул бровь, и уставился на девушку, занеся руку с мазью над лицом.

- Я.

- Какого черта ты побил Рона?! Что ты ему наговорил!?

- Ну, если ты не заметила он и меня побил.

- Ты заслужил, засранец мерзкий! Говори, что ты ему сказал?! – голос девушки угрожающе нарастал, Малфою даже пришлось сморщиться и прикрыть уши.

- Мерлин, Грейнджер, ты хуже полной дамы визжишь, когда та пытается показать свои навыки оперной певицы.

- Хватит заговаривать мне зубы! - Гермиона полыхала яростью.

- Да кто виноват, что твой рыжий Уизлик не умеет сдерживать свои эмоции.

- Нет, ты его довёл! Он всегда сдерживался!

- Перестань кричать, ненормальная. Голова раскалывается.

Девушка стремительно приблизилась к нему и направила палочку к горлу юноши, заставляя того поднять голову.

- Малфой, Рон мне очень дорог, и из-за тебя я сделала ему больно! Из-за тебя мне приходится скрывать от него правду!

- Какую правду? – Малфой ухмыльнулся, - не уж-то ты про тот вечер?

- Это измена, Малфой! Для тебя, конечно, такие слова и чувства не писаны! – она надавила кончиком полочки сильнее.

- Не тебе решать, какие мне чувства писаны, а какие нет, - юноша резко поднялся, чем заставил девушку отшатнуться, но палочку она не опустила - Я лишь облегчил тебе задачу.

- Что?

- Только дебил не заметит, что ваши отношения вовсе не такие безоблачные.

- Какая тебе разница, какие у нас отношения?

- Верно, абсолютно никакой, я лишь нашёл слабое место и ударил по нему. Так же как и сегодня, когда Уизли сорвался, я получил, что хотел.

Гермиона непонимающе забегала взглядом по лицу Малфоя, этот лиловый синяк у виска, треснувшая губа и рана у уголка, рассечённый висок, взгляд скользнул ниже, два кровоподтёка на рёбрах, на ключице и один сплошной синяк на левом боку. Взгляд карих глаз вернулся медленно к лицу аристократа, на котором покоилась улыбка.

- Ты хотела, чтобы я перестал принимать зелье, и вот я показываю тебе результат. Я его честно не принимал, староста Грейнджер, - юноша шагнул к девушке навстречу, натыкаясь сильнее на палочку, - и не принимал в тот день.

Гермиона поняла, о каком дне он говорил, так вот что происходит с ним, если он не принимает зелья.

- Почему? – это единственный вопрос, что сорвался с её губ.

- Что почему? Почему я такой без зелья?

Его улыбка стала шире почти маниакальной и нездоровой, с трещинки просочилась кровь, и он её моментально слизнул, медленно проводя языком по губе. Девушка невольно сглотнула и медленно опустила палочку.

- Я тебе покажу, смотри Грейнджер, внимательно.

Гермиона не сразу поняла, что происходит, но голову пронзила дикая боль и, ахнув, она опустила на пол и сильно зажмурилась. Картинки вспышками появлялись в сознании, одна за одной.

Она видела поместье Малфоев.

Видела фигуры в плащах.

Видела Воландеморта.

Видела помещение с длинным столом, где пытали людей.

Картинки сменялись быстро, она не могла детально их понять, но ловила сам смысл.

Слышала крики, крики жертв над которыми измывались пожиратели и сам лорд.

Слышала, плачь женщин и мужчин.

Слышала их предсмертные дикие крики, что обжигали кровь в жилах.

Видела лужи крови, слышала звон цепей.

Видела, как вновь, и вновь проводились пытки в подвалах поместья Малфой-мэнора.

Воспоминания закончились, девушка зажимала рот руками, из глаз лились слезы, она уставилась в пол и задрожала всем телом. То, что она видела, видел тогда ещё совсем мальчик. Да, она пережила войну и видела много смертей, но ей никогда не доводилось видеть пытки лично, ей не доводилось слышать таких душераздирающих криков. Она не знала, что Драко настолько хороший оклюмент, она никогда не думала, что испытает на себе подобное магическое воздействие.

- Да, Грейнджер, - Малфой опустился рядом с ней, зарываясь пальцами в её волосы и немного оттягивая назад, чтобы она взглянула на него, - именно, когда ты стоишь там и слышишь эти крики, а помочь нельзя. Ты стоишь и слушаешь их. Как тебе?

Гермиона лишь всхлипывала, шок был сильней неё, она подняла красные полные слёз глаза, на юношу ища в его глазах хоть каплю человечности. Драко особенно нравилось смотреть на неё, он приблизился к ней и уткнулся носом в волосы, вдыхая запах девушки, он впитал её страх и получил истинное наслаждение. Но вот сама она действовала на него очень странно. Ему хотелось обладать ею, чтобы она всегда была рядом и подпитывала его желаемыми эмоциями.

- Я поняла…

Драко открыл глаза и, отстранившись, посмотрел на девушку.

- Я понимаю, почему ты теперь такой… но ведь в тебе есть хорошее…я, - девушка сглотнула, - я видела твои письма матери.

Взгляд юноши тут же сменился, на лбу залегла морщинка, а губы дрогнули в несказанных колкостях, так как девушка осторожно коснулась его губ пальцами, она ощутила шершавость его губ мягкими подушечками пальцев.

- Ты скрываешь все в себе, считая, что проявление чувств – слабость. Я не стану говорить тебе что это не так, - Гермиона другой рукой медленно высвободила свои волосы из пальцев Драко сжимая его ладонь, - я, правда, хочу помочь тебе, нам всем сложно, я поняла твою ситуацию… Позволь тебе помочь?