Но спящая девушка была не единственной обитательницей в безымянной комнате. У грязного окна без занавесок покоился стул, когда-то имевший прекрасную богатую обивку. На нём сидела черноволосая девушка, опустив голову, она плакала. Связанные руки за спиной не давали дотронуться до лица, чтобы вытереть порядком надоевшие слезы, которые шли нескончаемым потоком. Она чувствовала себя слабой и безвольной куклой в руках врага, которому не смогла противостоять. К тому же являлась и предательницей. Её мысли лихорадочно возвращались в поместье Малфоев к телу невинного дитя. Она молилась каждую секунду, просила, чтобы с ним всё было хорошо. Она проклинала себя.

Ненавидела свою слабость.

Вновь и вновь горячие слезы падали на тонкие колени и впитывались вплотную, серую ткань юбки. Когда с кровати раздался шорох и тихий вздох, девушка быстро подняла голову и вгляделась в фигуру такой же жертвы. Пленница сначала открыла глаза и затем сделала глубокий вдох, словно до этого прибывала под толщей воды и сейчас выбралась на сушу. Переборов странную тяжесть во всем теле, девушка медленно села в кровати, а красное покрывало скатилось к ногам, привлекая своё внимание. Карие глаза постепенно оглядывались, исследуя заброшенное и мрачное помещение, и остановились на силуэте у окна.

- Пэнси? – прошелестела Гермиона, чуть сощурившись и попытавшись подняться. И тут её внимание привлекли цепи, они были длинными и позволяли свободно двигаться, но только для того, чтобы удобно сесть. Чтобы слезть с постели и речи не могло идти.

Брюнетка лишь поджала губы и кивнула. Ей было запрещено говорить. Когда за дверью послышался скрип половиц и тяжёлые шаги по лестнице, девушки обе вздрогнули, Гермиона тут же отползла на дозволительное расстояние, вжимаясь в спинку кровати слыша, как та тяжело скрипнула под её весом. Пэнси с ужасом в глазах уставилась на закрытую дверь. Её прожёг неистовый страх и ещё свежие воспоминания пыток.

Грязно-золотая круглая ручка повернулась, и двери открылись, впуская во мрак полоску света из коридора. На пороге появился мужчина в потёртой мантии. Гермиона быстро скользнула взглядом к его лицу и даже затаила дыхание. Знакомые светлые кудрявые волосы, знакомые глаза с вечной смешинкой на уголках и тепло улыбающиеся губы. Словно он зашёл в гости. Словно всей этой черноты и страха не было. Словно за окном светит яркое солнце, а не голодная луна. Словно не было ничего, что могло пугать. Словно напоминая тот самый день, когда Гермиона сбежала к нему и провела приятный вечер и утро за дружеской беседой.

О, как же смешно.

Дружба оказалась на вкус очень горьковатой.

- Ты проснулась, - Лео ещё шире улыбнулся и закрыл за собой дверь, затем чуть склонив голову набок, медленно подошёл к постели. Независимо от улыбки, независимо от тёплого взгляда, каждый шаг выражал знобящую угрозу. Хотелось вскочить, заметаться напуганным зверем и как можно скорее исчезнуть отсюда.

Раздался лязг цепей и Гермиона, дернувшись, пробралась вглубь кровати, дальше от того края, где просел матрас и сел юноша. Его взгляд скользнул по цепи и медленно поднялся к тонким рукам, что яростно сжимались в кулаки, подминая тонкую ткань голубого платья. Острые колени были плотно прижаты друг к другу, а красное покрывало, смятое под ногами, больше не хранило тепла. Полные презрения, карие глаза вонзились в его лицо.

- Я не могу поверить, ты, - процедила Гермиона, брезгливо морщась, - ты же мёртв!

- Верно, - Лео продолжает улыбаться и тихо фыркает, - всегда можно подделать свою смерть и выдать за правду. Разве нет?

- Ты виной всему, что происходило всё это время? Ты, - девушка запнулась и посмотрела на его губы, что постепенно теряли тень наигранного счастья. – Ты был, там?

- Когда тебя похитили? – будничным тоном уточнил мужчина. Получив неуверенный кивок, он облизал верхнюю губу и поднялся с кровати. – Конечно же, я. Абсолютно всё что происходило, сделано мной.

- Но, ты слишком…

- Молод? – мужчина обошёл кровать и встал напротив Гермионы, заслонив собой свет из окна. – Я просто хорошо сохранился, ты думаешь, если я подделал свою смерть, не смогу подделать и возраст? И свою жизнь в целом.

- Зачем? – девушка обхватила свои колени руками, с силой вжимая пальцы в кожу.

- Зачем что? - Маска фальшивого добродетеля, улыбчивого светловолосого юноши в этот миг растаяла, оставляя после себя пустой взгляд, заставляющий вжаться и ухватиться за крупицу тепла. – Зачем я выбрал тебя целью? Зачем издевался над тобой в школьное время и запугивал смертью родителями? Кстати, Драко Малфой, тебе так и не рассказал, кто оставил ту надпись в главном зале?

- Что? – на выдохе. Сердце пугающе быстро забилось.

- Значит, не рассказал, - Лео запрокинул голову, разразив тишину комнаты откровенным смехом. Позади него раздался всхлип, и зелёные глаза Паркинсон в тихой мольбе вперемежку со страхом уставились на него и затем скользнули к лицу ошарашенной Гермионы быстро махая головой в знак отрицания.

Отрицания, чего?

Гермиона сглотнула, наблюдая за тем, как Лео лениво обернулся и подошёл к Пэнси. Мужчина сжал тонкий подбородок и поднял её лицо, вглядываясь в глаза с откровенным наслаждением всей ситуации.

- Что, дорогая, боишься? Поведаем нашей золотой девочке наш большой секрет? Твой, мой и Драко Малфоя?

Паркинсон вновь закачала головой, слезы новой порцией брызнули с глаз. Лео, брезгливо скривился и обойдя стул, схватился жёстче за подбородок, заставляя смотреть прямо перед собой и чуть склонившись, прижался щекой к волосам обдавая ухо горячим дыханием.

- Тот, кто оставил тебе послание, Гермиона, тогда утром в школе, это была милая брюнеточка по имени Пэнси Паркинсон. А тот, кто знал об этом – Драко Малфой.

Слова, сошедшие с его губ, холодными тисками сжали грудь. Произнесённое имя, полоснуло хуже любого острого лезвия, позволяя горячей жидкости политься через край.

- Он и помог ей избежать наказания, подправив воспоминания. Как я погляжу, ты об этом не знала? – мужчина скалился в хищной ухмылке, не сводя взгляда с Гермионы, и шумно вдыхал запах волос Пэнси Паркинсон. – А ведь он мог сказать тебе, не так ли? Мог бы успокоить тебя. Твоих родителей я не собирался убивать. Потому что это была невинная шалость. Ну, не считая дохлого домовика из его дома.

- Невинная шалость? – процедила Гермиона, вкладывая в каждое слово всю ярость, что клокотала в ней, разрывая все границы. – По-твоему, убийство невинного эльфа и запугивания людей это невинная шалость?!

- Есть куда страшнее вещи чем убийство слуги.

- Например, убийство людей, что ты совершил за все эти года?! – девушка не сдержалась и уже кричала, выбираясь из своего угла. Сейчас она походила на разъярённого зверя в клетке. Только дай волю. Только дай свободу.

И встреть врага.

- Ну, я не убил своими руками никого, это делали за меня. Так, что, я не считаю себя таким уж и злодеем. Людьми очень легко управлять, я дал возможность отомстить Малфою, они этот шанс потеряли. Я дал возможность мстить грязнокровкам и маглам, они и это упустили. Жалкие трусы, им постоянно нужен, какой-нибудь предводитель, как стаду пастух. – пока Лео говорил он выпустил Пэнси и пошёл вдоль комнаты касаясь пыльной мебели и оставляя после себя чистую полоску среди многолетней нетронутой памяти. – Я всё ждал удобного момента. Честно, Грейнджер, у меня не было в планах тебя сломать физически, не ожидал, что дикари накинуться на тебя в тот вечер, семь лет назад.

- Да что ты говоришь, - шипит она, в ответ, дёрнувшись, отчего металлическое кольцо впивается в тонкую кожу. – Для чего всё это было?! Что ты хотел?

- Я многие года вдохновлялся умениями Тёмного Лорда, я был восхищен его мощью и я хотел стать лучше.

- Жалкий подражатель, - Гермиона выплюнула оскорбление с презрением, отчего Лео поджал губы и в пару шагов оказался рядом с ней, сжимая пальцы на тонкой шее.

- Я не собирался ему подражать, к чему мне занимать одно место с полукровкой, когда я чистокровен и могу добиться большего?! – прорычал он, обдавая горячим воздухом, бледное лицо пленницы. Затем зашипел от покалывающей боли в руке, которую та яростно сжала, пытаясь отодрать от своей шеи.