Безымянный вдруг вскочил на ноги и, сделав несколько шагов в сторону двери, загородил путь стражнику своим мускулистым телом.

-Давай, я пойду вместо него.

-Результаты жеребьёвки уже объявлены. К тому же, не спеши, парень, так рано отправляться на тот свет. Твоё время ещё придёт. Скоро Син Тай вырежет всех вас, а затем бросит вызов Полосатому и, победив его, станет нашим следующим правителем. Гуляй и веселись, пока есть такая возможность, ведь скоро, с новым цезарем для нашего города настанут по настоящему чёрные деньки.

До арены они дошли вместе, но внутрь пустили уже только одного Столетнего. Когда Безымянный хотел было последовать за своим другом, перед самым его лицом вдруг скрестились две тяжёлые, стальные секиры стражников и ему пришлось отступить назад.

Син Тай, к тому времени, уже поджидал своего соперника. Увидев его, старик достал свой меч и с обречённым видом двинулся прямо на него. Первый удар Столетнего был быстрым и внезапным. Ещё чуть-чуть и он, казалось, разрубил бы на две части голову азиата. Но ещё раньше тот выхватил свой клинок и мгновенно отбил атаку. Следом за ним последовал ещё один выпад, но и он тоже не достиг свей цели. Старик атаковал снова и снова, но, как он ни старался, Син Тай всегда был на мгновение быстрее его. Поединок представлял из себя странное зрелище. Двое противников сошлись в смертоносной схватке и у каждого из них был свой стиль и свой темперамент. Один, словно дикий зверь, метался из стороны в сторону, размахивая своим мечом. Второй стоял на одном месте и чёткими, рассчитанными до миллиметра движениями легко отражал этот напор.

Такая борьба продолжалась, наверное, минут десять. Безымянный всё это время следил за происходящим, когда неожиданно, прямо на его глазах, Син Тай вдруг сделал короткий выпад вперёд и тотчас его острое, стальное лезвие рассекло грудь Столетнего. Старик сделал шаг назад, украдкой посмотрел на свою ужасную рану и, истекая кровью, снова бросился в бой. Он, казалось, совсем не чувствовал боли и, словно одержимый, продолжал, один за другим, наносить удары. Через некоторое время азиат снова повторил свой приём. Публика на трибунах ахнула. Безымянный бросился вперёд и лишь только пятеро стражников, вцепившись в него сразу с нескольких сторон, с трудом удержали его на месте. Столетний упал на одно колено. Перед глазами всё поплыло, но слабеющая рука продолжала, по прежнему, мёртвой хваткой сжимать меч. Из груди вырвался тихий стон. Он медленно поднялся на ноги и, шатаясь, снова вступил в схватку. Когда он подошёл вплотную к противнику и замахнулся для новой атаки, Син Тай вдруг, со скоростью пантеры, метнулся вперёд и своим острым клинком насквозь пробил живот старика. Дрожащие пальцы ещё несколько мгновений хватали воздух, пытаясь вцепиться в горло соперника. Затем жизнь оставила Столетнего. Лёгкие в последний раз вдохнули воздух, глаза закрылись и тело, потеряв прежнюю силу, обмякло и медленно опустилось на землю.

Публика снова взорвалась аплодисментами и Син Тай, как и прежде не дожидаясь объявления победителя, демонстративно развернулся и направился к выходу. В то же время Безымянный, наконец вырвавшись из цепкой хватки пятерых стражников, выбежал на арену и склонился над стариком. Как ни странно, Столетний был пока ещё жив. Его веки на миг приоткрылись и, увидев своего приятеля, он даже, напоследок, улыбнулся. Слова его были тихими и отрывистыми. Он понимал и сам - жизнь, капля за каплей, покидает его уже навсегда.

-Не повторяй моих ошибок, малыш. Найти способ уйти из этого города. Каждый сам хозяин своей судьбы и ты достоин большего чем быть просто игрушкой и развлекать на арене этих зажравшихся аристократов. Ты воин... ты герой...

Больше он уже ничего не смог сказать. Смерть навечно остановила его сердце и в это мгновение Безымянный вдруг, словно, что-то вспомнил. Впрочем, память не вернула ему никакого реального образа... только чувства. Он вспомнил боль. Боль невосполнимой утраты и боль потери родного человека. Безымянный поднял голову вверх и посмотрел вслед уходящему Син Таю. Как ни странно, тот также остановился и, обернувшись, посмотрел ему в глаза. На один миг их взгляды встретились. Он хорошо запомнит этот холодный взгляд. Взгляд за гранью добра и зла. Взгляд пронзительный, гипнотизирующий и безжалостный.

С Син Таем в тот день ему пришлось встретиться ещё раз. Во время вечернего ужина в столовой гладиаторов, Безымянный совершенно не притронулся к еде и всё это время лишь печально смотрел куда-то в окно. Солнце медленно садилось за горизонт. Столовая опустела. Оставив свой ужин, он поднялся и, не спеша, направился к выходу, но у дверей его уже поджидали двое. Огромного африканца с литой мускулатурой все здесь называли - Годзилла, а типа поменьше, с чёрными, кучерявыми волосами и итальянским акцентом - Бонапарт. Когда он подошёл поближе, они оба тотчас встали плечо к плечу, преградив ему путь.

-Босс хочет поговорить с тобой.

Безымянный обернулся назад. Син Тай сидел на одном из столов и, не отрываясь, внимательно смотрел прямо на него.

-Я не разговариваю с тем, кто убил моего друга.

Годзилла уже было замахнулся для удара, но Бонапарт вовремя остановил его и, усмехнувшись, подошёл чуть ближе к своей жертве.

-Я, по моему, ясно выразился? БОСС хочет поговорить с тобой. Нас здесь боятся все и ты, ничтожество, вовсе не исключение из этого правила. Если ты разозлишь Годзиллу, то он просто разорвёт тебя на куски. Впрочем, это ещё не самое страшное. Вот если ты уже разозлишь Син Тая - это будет куда похуже. Босс будет медленно, одна за другой, отрубать тебе твои части тела и, каждый раз, плевать тебе в лицо, как только ты будешь просить у него пощады.

-Пошли к чёрту вместе со своим боссом.

Безымянный вдруг сделал резкий шаг вперёд и, оттолкнув плечом здоровенного африканца, направился в коридор. Годзилла уже хотел было броситься за ним следом, но, сидевший в стороне, Син Тай неожиданно взмахнул рукой и тот тотчас замер на одном месте.

-Пускай идёт. Он всё равно уже не жилец на этом свете.

Сражение затихало. Последние защитники свободного поселения были вытеснены с цирковой арены и битва разбилась на множество мелких стычек в коридорах и комнатах, примыкающих к основному помещению. Беверли Хиллз пал. Надежда погибла. Ещё через пол часа хамелеоны уже окончательно подавили все очаги недавнего сопротивления и из селения наружу потянулись длинные цепочки пленных. Тысячи людей, скованных цепями и подгоняемых криками и ударами прикладов, шли вперёд, молча и безропотно прощаясь со своей свободой. Впереди их ждало только рабство и каторжный труд на раскопках завалов и стройках Верхнего Города.

Фиона, тихонько сидела в углу и, прислонившись к каменной стенке, дрожала от холода и страха, когда рядом с ней, зловеще скрипя шарнирами, вдруг остановился огромный металлический монстр вооружённый тяжёлым пулемётом. Фаталок, наклонив голову, внимательно рассмотрел свою пленницу, после чего снова выпрямился и сам про себя тихо усмехнулся.

-Похоже, я тебя знаю. Ты та самая предсказательница, благодаря которой Виктор всегда был на шаг впереди меня. Сколько же горя ты мне принесла! С каким удовольствием я прикончил бы тебя прямо сейчас, но, оказывается, есть ещё кто-то, чья ненависть к тебе ещё сильнее чем моя. Это один твой старый знакомый и ты очень скоро с ним встретишься.

После этого вдали показалось ещё одно безобразное стальное чудовище и неторопливо направилось в её сторону. Этот был уже гораздо меньше первого и в куда более лёгкой техноплоти. Когда он подошёл совсем близко и заговорил, Фиона вздрогнула. Этот голос... он не мог принадлежать фаталоку. Скорее человеку и, вдобавок, в нём было что-то такое до боли знакомое.

-Ну вот, ведьма, судьба снова свела нас вместе. Жаль, конечно, что ты не можешь видеть как я великолепен в своём новом обличии. Я вернулся и по моему у нас с тобой осталось ещё одно незаконченное дело. Пять лет назад ты избежала моего костра, но больше тебе этого не удастся. Можешь сколько угодно кричать и звать на помощь. Это тебе больше не поможет. Тот кто тогда спас тебе жизнь, теперь уже мёртв. Ты проиграла. Готовься к смерти, проклятая еретичка, тебя ждёт поистине жестокая расплата.