Князь Довмонт[1] в доме Святой Троицы

© Андреева Ю., 2018

© ООО «Издательство Родина», 2018

Псков. В древних документах иногда пишут Пьсков, Пльсков, Плесков, в самом названии слышится нежный плеск воды и песок. Плеск, блеск, рыбная река, серебряная чешуя, сверкающая в свете солнца или луны. Вода реки Псковы набегает на песчаный берег волна за волной, как строка за строкой пишется великая книга прошлого и грядущего. Волны Псковы выводят на песке историю великого города и тут же стирают, слизывают часть текста, превращая историю явную в историю тайную. У воды своя логика, свои причины поступать так, а не иначе. Волна за волной, строка за строкой, дни складываются в недели, недели в месяцы, те – в годы, потом десятилетия, столетия, дальше, дальше… волна за волной, волна за волной…

По-эстонски pihkva означает «смолистая вода». Ну вот, опять вода, все начинается из воды, от самых истоков, из сокровенных глубин… Археологами установлено, что в Пскове X–XI веков жили предки славян – псковские кривичи, представители прибалтийско-финских, балтских и скандинавских племен; так, может, весь этот плеск, блеск от них?

Вот и поэт Олег Михайлович Дмитриев[2], восхищаясь Псковом, говорит о воде и реке Великой. В виде исключения позволю себе поставить здесь его стихотворение полностью:

Однажды юный князь Игорь[3] отправился со своими ближниками на охоту. Они должны были переправиться на другой берег реки, недалеко от деревни Выбуты, для чего наняли перевозчика. Каково же было их удивление, когда вместо старого паромщика перед молодыми охотниками предстала юная красавица в мужском платье.

Это только на пасторальных картинах представлена Русь сарафанная. В таких торговых городах, как Псков, Новгород[4], Киев[5], женщины могли свободно носить и европейские платья. Купили и носят, никто их за это не осудит. Не те времена, не те нравы. Что же до штанов, которые, насколько мы знаем, женщинам не позволялось носить в средневековой Европе, то на Руси с нашим неустойчивым климатом штаны были самой ходовой одеждой, особенно в холодное время года, или вот, скажем, как в случае Ольги[6], во время работы, связанной с физическими нагрузками. И даже если какие-то правила вдруг все же приписывали носить юбку, застужаться никто не собирался, и под этой самой юбкой на женщине было что-то типа рейтуз или длинных чулок.

Когда лодка оказалась на середине реки, Игорь, подстрекаемый друзьями, попытался приобнять незнакомку. Девушка оказалась в довольно непростой ситуации: кругом лишь вода да мужчины, от которых не убежишь. Звать на помощь бесполезно. Плакать, умолять – только хуже получится.

Но Ольга, а именно так звали юную перевозчицу, вдруг повела себя необычно и вместо того, чтобы плакать, кричать и от беспомощности картинно заламывать руки, спокойно посмотрела в глаза зарвавшемуся юнцу и начала с ним разговаривать: «Зачем смущаешь меня, княже, нескромными словами? Пусть я молода и незнатна, и одна здесь, но знай: лучше для меня броситься в реку, чем стерпеть поругание». Она говорила просто и понятно, разговаривая с ним как с равным. Княжич не привык к такому обращению, но сразу же понял, что девушка не из тех, над кем можно покуражиться да и бросить.

Пока кто-то из друзей греб, княжич и перевозчица мирно беседовали, так что, когда лодка причалила к берегу, Игорь и Ольга поняли, что предназначены друг для друга, и княжич обещал засылать сватов. Легенда приведена по «Степенной книге»[7].

Официальной датой основания Пскова по сей день считается 903 год – первое известное его упоминание в Лаврентьевской летописи[8], когда, согласно тексту «Повести временных лет»[9], Игорь женился на Ольге: «Когда Игорь вырос, то сопровождал Олега[10] и слушал его, и привели ему жену из Пскова, именем Ольга». То есть Игорь не забыл свое обещание жениться на дочери простого перевозчика Ольге и в 903 году действительно сочетался с ней узами брака по языческому обычаю.

Житие святой равноапостольной Русской православной церкви княгини Ольги рассказывает, что родилась она в деревне Выбуты, что располагается в двенадцати километрах от Пскова выше по реке Великой. Согласно общепринятой версии, Ольга была дочерью перевозчика, имя которого не сохранилось. Известно только, что родители ее были из варягов. Интересно само имя Ольга – не русское, а норманнское Хельга. Впрочем, имена Олег (Хелег) и Игорь (Ингвар) тоже не славянские. Некоторые археологические находки подтверждают присутствие в первой половиной X века в тех местах скандинавов.

Другая легенда, сохраненная в «типографской летописи», датируемой концом XV века, и более поздний пискаревский летописец[11] передают слух, будто Ольга была дочерью Вещего Олега, который правил Русью как опекун малолетнего Игоря, сына Рюрика[12]: «Нѣцыи жє глаголютъ, ѩко ѻльгова дщєри бѣ ѻльга».

Скорее всего, слух возник оттого, что Олег дал согласие на брак молодого княжича с дочерью простого перевозчика, что казалось странным, союз получался неравным.

Другая версия о знатном происхождении Ольги приводится в «Иоакимовской летописи»: «Когда Игорь возмужал, оженил его Олег, выдал за него жену от Изборска[13], рода Гостомыслова[14], которая Прекраса звалась, а Олег переименовал ее и нарек в свое имя Ольга. Были у Игоря потом другие жены, но Ольгу из-за мудрости ее более других чтил».