У л а. Я не против.
Ф е л и т а. А после тебя…
Н е м о й. (Поднимая руку, перебивает.) Ны! Ны!
Ф е л и т а. (Немому.) Ты хочешь? Хорошо. (Уле.) Растолкаешь во второй половине ночи Немого.
Фелита укладывается спать. Немой подбрасывает в костер хвороста и тоже ложится. Лирис наклоняется к Уле.
Л и р и с. (Шепотом.) Умничка.
Целует Улу в щеку и намеревается лечь.
У л а. Подожди.
Л и р и с. Чего?
У л а. Посиди со мной немного.
Лирис без возражений садится рядом.
У л а. (Шепотом.) До сих пор поджилки трясутся.
Л и р и с. (Обнимая Улу.) Всё позади. Ты самая отважная девушка, которую я встречал.
У л а. Где-то я это уже слышала.
Л и р и с. (Многообещающе.) И услышишь ещё не раз!
Улыбаясь, Ула прижимается к Лирису.
У л а. С тобой так спокойно.
Л и р и с. Хочешь, вместе на часах постоим?
У л а. Нет, что ты!.. И вообще, ложись-ка давай спать, а то завтра будешь варёным ходить.
Л и р и с. (С шутливой обидой.) Прогоняешь?
У л а. Прогоняю.
Л и р и с. А на прощанье поцелуешь?
Ула тихо смеется и целует Лириса. Потом Лирис ложится и накрывается плащом.
Ула остается сидеть на страже. Вокруг шелестит ночной лес.
Сцена шестая
К концу своей смены Ула откровенно клюет носом. Немой сам просыпается, аккуратно трогает Улу за плечо и указывает на землю: ложись, мол. Ула с сонной благодарностью кивает и вытягивается рядом с Лирисом, укрывшись половиной его плаща.
Сцена седьмая
Перед самым рассветом полено в костре стреляет особенно громко, и Ула, вздрогнув, просыпается. Открывает глаза и, сонно мигая, осматривается. Все спят, мелькает в голове. Потом она падает щекой обратно на скатку и снова засыпает. Но ненадолго. До нее вдруг доходит, что, оглядываясь, она не увидела Немого. Откинув плащ, она садится и осматривается снова.
Немого и вправду нигде нет.
Ула. (Сама себе.) Может, отлить пошёл?
Встает и вертит головой. В руках сам собой оказывает топор. Немой всё не показывается.
За спиной вдруг слышится какой-то звук – далекий и приглушенный. Ула резко оборачивается и, перехватив топор поудобнее, идёт в ту сторону. Она все дальше и дальше удаляется от костра. И тут слышит разговор.
Беседуют два многоликих – во сне она столько раз слышала эту речь, что спутать теперь невозможно. Секунду она думает, что делать. Потом принимается красться дальше, на голоса.
То что она видит, бросает ее в жар.
Немой беседует с многоликим на его, многоликого, языке!
Н е м о й. (Вполголоса.) Бу рака смагт-не. Ора за нешт-не.
М н о г о л и к и й. Зак-ри до фава эндара гушти-ва.
Н е м о й. Гушти? Дек.
М н о г о л и к и й. Ше дек. Бу йока жжок!
Но не это поражает Улу. Немой разговаривает! Вот что самое удивительное.
Ула принимается лихорадочно соображать. Что же это получается? Немой – предатель? Кровь бросается ей в голову от этой мысли. Столько лишений, столько потерь, а он – предатель!
Не думая больше, Ула выскакивает из укрытия и бросается на беседующую парочку. Ей везет: тот, с кем разговаривает Немой, стоит к ней спиной. Ула с криком опускает ему на макушку топор. Шлем звонко трещит, «затылочная» рожа распадается надвое. Ула вынимает топор и бьет падающего мертвеца в спину плечом – вместе с мертвецом она валится на Немого. Немой оказывается придавленным – глаза безумно мечутся. Ула нависает над ним и, видя, что он намеревается выбраться из-под мертвеца, дает ему навершием топора по лбу. Немой обмякает. Тогда Ула отбрасывает топор, извлекает из ножен Немого огромный охотничий нож и приставляет к его горлу.
У л а. (Быстро оглядываясь.) Вы тут вдвоём были?
Немой молчит.
У л а. (Издевательски.) Что молчишь? Снова говорить разучился?
Губы немого презрительно кривятся.
У л а. (Показывает глазами на мертвеца.) Медленно спихни его с себя.
Немой не шевелится.
У л а. (Сурово.) Не прикидывайся, что не понял! Давай, иначе мигом отправишься вслед за ним!
Немой спихивает с себя мертвого многоликого.
У л а. Перевернись на живот.
Немой опять упрямится.
У л а. (До крови тыча Немого ножом.) Ну!
Немой, кривясь, переворачивается на живот. Тогда Ула одной рукой берет его за волосы, другую, с ножом, просовывает под горло.
У л а. Вставай. Только без шуток!
Немой медленно поднимается на ноги. Нож Улы приставлен к его горлу, свободная рука держит за волосы.
У л а. Теперь топай к костру.
Вдвоем они неуклюже продвигаются на свет костра. Ула всё время озирается, опасаясь нападения. Но, слава Четверым, ничего не происходит. До костра она добирается в целости и сохранности. Немой уныло сопит через раздутые ноздри.
У л а. (Лирису и Фелите.) Подъём, сони!
Глава шестая. МАТЬ
Сцена первая
Лирис и Фелита мигом просыпаются и круглыми глазами смотрят на Улу, приставившую к горлу Немого нож.
Ф е л и т а. (Уле.) Ты что это удумала?
У л а. (Немому.) На колени!
Л и р и с. Ула, опомнись!
У л а. (Немому.) На колени, я сказала!
Немой опускается на колени. Ула всё держит нож у его горла.
У л а. А теперь рассказывай, кто ты такой?
Ф е л и т а. Ты что! Он же немой! Как он расскажет!
У л а. (Немому.) Рассказывай!
Л и р и с. Ула, убери нож… О Четверо, чья это кровь на тебе?!
У л а. (Пихая Немого в затылок.) Его подельника.
Л и р и с. (Обеспокоенно.) Ты точно не ранена?
У л а. Нет. (Немому.) Ну, что молчишь?
Ф е л и т а. (Уле.) Да что с тобой, дурёха! Это же Немой! Я с ним дольше тебя знакома!
У л а. (Издевательски.) О-о! Значит, ты знаешь, что он заодно с многоликими?
Ф е л и т а__и__Л и р и с. (В один голос.) Что?!
У л а. То! Пока мы спали, он отошел вон туда (показывает глазами) и беседовал там с одним.
Л и р и с. Ты уверена, что это был именно многоликий?
У л а. Не веришь – сходи посмотри.
Л и р и с. И схожу. Но для начала убери нож от его горла. Никуда он не денется.
У л а. Я не отпущу многоликого!
Ф е л и т а. (Орёт.) Да какой он, в пекло, многоликий?!
У л а. (Смотря на Фелиту в упор.) Говоришь, давно его знаешь?
Ф е л и т а. Да всё время!
У л а. То есть он был в отряде до тебя?
