- Записал…

- А к Харлампиеву прямо в клинику… Сядешь на метро, доедешь до Калужской, или как там она сейчас называется, пройдешь прямо и повернешь направо… Тебе любой покажет.

- Не нужно все это, Гервасий Васильевич… - глухо проговорил Волков, пряча лицо от ветра. - Я вернусь. Я обязательно вернусь…

- Хорошо, хорошо… - торопливо перебил его Гервасий Васильевич. - И сам шевели пальцами почаще… Начинай потихоньку разрабатывать кисть. Достань кусок резиновой губки и сжимай ее…

- Я вернусь, - упрямо повторил Волков. Он обнял Гервасия Васильевича одной рукой и прижался лицом к его щеке. - Я, может быть, не один вернусь…

И тогда Гервасий Васильевич подумал о том, что он слишком стар для того, чтобы так долго себя сдерживать, - подбородок у него затрясся, и он почувствовал себя точно так же, как и много лет тому назад, когда на перроне Казанского вокзала провожал своего сына в Среднюю Азию.

- Ты мне только пиши! - прошептал Гервасий Васильевич. - Только пиши…

Он, кажется, даже сказал то же самое. И в этом не было ничего удивительного…