На стенах висели пучки разных трав для чая: душицы, зверобоя, мяты и других, которые могут и согреть, и вылечить. При скудном свете свечки казалось, что по углам прячется что-то неведомое и как будто перешёптывается. Ей было страшно, потому что одной здесь ночевать ещё не приходилось. Она повернулась, окинула помещение придирчивым взглядом и, убедившись, что её страхи надуманные, успокоилась и стала смотреть на языки пламени, которые мелькали в треснувшей дверце. В избушке охотники всегда оставляли запасы: спички, свечку, хлеб, соль, крупы, была и лампа, заправленная керосином, и обязательно запас дров. Таковы законы тайги о взаимовыручке.

Пока ждала, когда нагреется избушка, от тепла, шедшего от топки её разморило, и она не заметила, как задремала на скамеечке перед печкой. Сколько она так просидела, неизвестно, но вдруг скрипнула и открылась дверь. Сашка, вздрогнув, схватилась за нож, который она всегда держала под рукой, резко вскочила на ноги и тревожно уставилась на вошедшего. Спросонья она ещё не поняла, кто перед ней, и рука её крепко сжимала рукоятку охотничьего ножа, который она готова была уже метнуть в вошедшего. А тот, весело поприветствовав её, стал стряхивать с себя снег. Сашка уже не тревожно, а изумлённо смотрела на мужчину, который снял с себя шапку и расстёгивал шубу.

Он был молод, высок и красив. Она смотрела на него и удивлялась, откуда в тайге почти ночью взялся молодой мужчина и один. Обычно охотники из их деревеньки по одному не ходили. Александра хоть на мужчин никогда не обращала внимания, но сразу поняла, что мужчина приезжий. Обычно у неё не хватало времени куда-то сходить, да и не на кого было в посёлке смотреть, молодёжь сюда не ехала. Когда они с отцом приходили с охоты, надо было срочно снять шкурки со зверушек, потом выделка шкурок занимала очень много времени, а их надо было успеть подготовить до того, как приедут закупщики пушнины, да и по дому матери надо было помочь. Если честно сказать, то и мужчин, подходящих ей по возрасту, в посёлке не было, а те, которые были, – все семейные.

Ей исполнилось двадцать пять, она была высокой, крупной девушкой с короткой стрижкой, длинных волос не отращивала, потому что в тайгу ходить с ними неудобно, но волосы и без того были её украшением, густые, с рыжим отливом. Вообще она была красивой девушкой, но сама об этом никогда не думала. А теперь и вовсе осталась единственной кормилицей в семье. Мать на охоту никогда не ходила и стрелять не умела, она всю жизнь занималась домом. Александра закончила школу, которая была в посёлке и обучали там только до седьмого класса, а потом отец её стал брать с собой в тайгу, так она и осталась жить в посёлке. Теперь она стояла и смотрела на мужчину, не сводя с него глаз.

Незнакомец разделся, прошёл, сел на лавку и сказал:

– Давай знакомиться, лесная фея! Меня Дмитрий зовут, Дмитрий Александрович Алейников. А тебя?

– Сашка, Александра Матвеевна Одинцова, – робко сказала она, в сильном волнении прижимая руки с ножом к груди.

– А почему Сашка?

– Не знаю. Меня с детства все так зовут.

– А родители?

– Отец звал Сашка, потому что он хотел сына, а родилась я, поэтому он назвал меня Сашкой, а мама просто доченькой зовёт.

– Значит, ты Александра? Красивое имя, да и сама ты красивая, тебе говорили об этом?

– У нас в посёлке нет молодёжи. – сказала она, опустив в смущении голову.

– А ты почему не уезжаешь в город?

– Некуда мне ехать, у нас нигде никого нет, мы с мамой вдвоём.

– А с отцом что случилось?

– Его шатун в тайге заломал этой зимой.

– Прости за моё любопытство. Давай не будем о грустном. Может, поужинаем, чем Бог послал?

– Давайте поужинаем, у меня есть консервы, я сейчас их разогрею и в котелок снегу наберу, вскипячу для чая.

Она вытащила две банки консервов из рюкзака, потом схватила котелок и быстро выбежала за дверь снега набрать, там остановилась, привалившись спиной к стене, и приложила руку к сердцу, которое тревожно билось в груди, как будто ему не хватало места. С ней такого ещё никогда не было, и она не знала, как ей к этому отнестись, но в груди вдруг томно стало, а перед глазами стоял незнакомец, такой большой и красивый. Александра постояла так некоторое время и, немного успокоившись от взволновавшей её вдруг неожиданной встречи, быстро набрала в котелок снега, примяв его, чтобы вошло побольше, и пошла в сторожку. Когда она зашла, Дмитрий уже открыл консервы и поставил их греться на печку, на столе лежал нарезанный хлеб и стояла фляжка. Александра поставила котелок на печку и, повернувшись к мужчине, спросила:

– А вы как в тайге оказались?

– Приехал поохотиться, но, видно, охотник из меня неважный, добычи нет, зато чуть не заблудился, хорошо, что случайно набрёл на избушку, а то пришлось бы в лесу ночевать. Обычно мы с друзьями ездим на охоту, а тут у меня небольшой отпуск нарисовался, и я решил побродить немножко по тайге. Я, конечно, не заядлый охотник, но хожу не первый год. Обычно на зайца, лису.

Александра подошла к печке, проверила консервы, они уже согрелись, она, прихватив банки рукавичками, поставила на стол. Дмитрий взял фляжку, налил содержимое в кружки и, подняв свою, сказал:

– Давай, Александра, выпьем за знакомство, неожиданное и приятное.

Она подняла кружку, они чокнулись и выпили. Спиртного она практически никогда не пила, дома у них это не приветствовалось, кроме как на Новый год и дни рождения, по чуть-чуть, как дань обычаю, и поэтому буквально через минуту у Александры наступило лёгкое головокружение. Она почувствовала, как уходит напряжение, и ей стало хорошо и спокойно.

В течение ужина Дмитрий наливал по чуть-чуть ещё пару раз, и к концу ужина Александре стало казаться, что она Дмитрия знает давно, они сидели, о чём-то болтали, в основном он говорил, а она смотрела на него не сводя глаз, а внутри разливалось тепло то ли от выпитого спиртного, то ли от того, что этот молодой мужчина вдруг взволновал её, и она смотрела на него и не понимала, что с ней происходит. Ей хотелось дотронуться до него рукой, провести ладонью по его волосам, потрогать его колючую щёку, а он всё говорит, говорит, а о чём, она уже давно потеряла нить беседы. Очнулась она от того, что Дмитрий помахал рукой перед её глазами, спросив:

– Эй, ты где?

Она, взглянув на него и опустив глаза, шёпотом сказала:

– Здесь я, видимо, пора спать, устала что-то. Как размещаться будем, полати одни? Правда, они широкие.

– Значит, поместимся, – весело сказал Дмитрий, улыбнувшись.

Александра кивнула, встав из-за стола, сняла с себя лишнюю одежду и, оставшись в спортивном костюме, легла на полати и подвинулась к стене, укрылась одеялом и затихла. Дмитрий убрал со стола пустые банки, подбросил дров в печку, задул свечку и лёг с краю. Вскоре она услышала, что он дышит ровно, значит, уснул, она закрыла глаза и вскоре тоже уснула. Проснулась среди ночи и испугалась, что, пока она спала, Дмитрий ушёл, оставив её в избушке одну. Она протянула руку и коснулась его небритой щеки, потом нежно провела по его волосам. Он взял её руку и поцеловал в ладошку, быстро повернулся к ней и стал целовать её своими горячими губами сначала нежно, чуть прикасаясь, потом всё дольше и требовательнее, и, наконец, поцелуи стали страстными, а рука его легла на её упругую грудь, а потом стала опускаться всё ниже и ниже. Она помнит, как снимала с себя одежду дрожащими руками, а дальше всё происходило как во сне, потому что Александра ещё не знала мужчины, и всё, что с ней потом происходило, было удивительно и незнакомо. Дмитрий был удивлён тем, что у такой страстной девушки до сих пор не было мужчины, она была неутомима, как будто хотела впрок запастись мужской лаской, ей понравилось ощущать рядом с собой мужчину сильного и ласкового. Они не заметили, как за окнами рассвело, а в сторожке стало прохладно. При дневном свете она, посмотрев на Дмитрия, смутилась и сказала:

– Извините.

– Александра, ты чего? Тебе спасибо за такой подарок, фея ты лесная. Ты торопишься? Может, ещё поспим?