Как мало значат слова, когда ты немного припозднился.

— В личной жизни у него полнейшее дно, если тебе вдруг интересно.

Но мне плевать, что там у Найла в личной жизни. Меня интересует только Гарри и его руки на моей талии — словно мы снова на вечеринке в старшей школе, а я хорошая девочка в короткой юбке.

— Я начал курить, — пытаясь разбавить беседу, как бы невзначай заявляет Стайлс.

— Да, я чувствую запах сигарет.

Слишком долго жизнь Гарри вращалась вокруг меня. Он жил по моим правилам, которые я каждый день меняла. Я превращала голубое небо в дождевые тучи — никак не наоборот.

— Стало ещё холоднее, — я прижимаюсь к Гарри ближе и слышу его сердцебиение.

Лиллиан повезло, потому что, клянусь, этот зеленоглазый безумец лучший парень во всей этой вселенной! Признаюсь честно, я завидую ей, ведь она получила лучшего парня в мире — заботливого и верного Гарри. Теперь она слышит его сердцебиение, когда он её обнимает.

— Я отвезу тебя домой, — тихо говорит Стайлс и я просто киваю.

В машине отогревается моё холодное сердце и я сама. Гарри стучит кончиками пальцев по рулю и меня это не раздражает так, как раньше.

— А сейчас время поэзии, леди и джентльмены, — говорит ведущий и Стайлс делает звук громче.

На самом деле мне нравилась только ты,

мой идеал и мое мерило.

Во всех моих женщинах были твои черты,

и это с ними меня мирило.

Я резко выключаю радио и шатен смотрит на меня с удивлением.

— Голова болит.

Мы катаемся по ночному городу в тишине. Несколько раз Гарри сбрасывает вызовы на телефоне и я догадываюсь, что это его девушка.

— Ты действительно простил меня? — задаю вопрос я, когда мы останавливаемся около моего дома.

Что-то в глазах Гарри меняется, но я не хочу знать, что.

— Я никогда не забуду тот день, когда мы впервые встретились, Джо. Знаю, прошло много времени, но с твоей первой улыбки я понял, что готов пройти мили ради тебя, — кудрявый облизывает нижнюю губу и заглядывает мне прямо в душу. — Это настоящие чувства, когда ты знаешь, что не хочешь ничего забывать.

Вот он настоящий: сломленный, одинокий, разбитый и опустошенный. Со всем этим Гарри всё ещё помнит хорошее обо мне и когда он обнимает меня обеими руками, утыкаясь куда-то в шею, я точно знаю, что дом — это две обнимающие тебя руки, когда всё хуже некуда.

— Я был сильным со своими врагами и недоброжелателями, но ты делала меня чертовски слабым, Джолин.

Это чистая правда.

— Хотя бы честно.

Наши тела содрогаются, и я отпускаю Гарри.

— Увидимся на работе? — спрашивает он, неловко потирая переносицу.

— Конечно, мистер Стайлс.

Я выхожу из автомобиля Гарри будучи полностью опустошенной и разбитой — вот, что со мной сделало чувство вины, но когда я чувствую, как сильно бьётся моё сердце после прикосновений Стайлса, я задаюсь вопросом о том, кто всё-таки главный обманщик…

Я врал себе…,

но так и не поверил…

***

Гарри снова не появляется на работе, но в этот раз его секретарша не знает ничего о том, что происходит.

— Вот видите, до чего Вы доводите людей, мисс Моррис, — усмехаясь, говорит Оливия. — Теперь даже гендиректор игнорирует работу и дедлайны.

У меня нет сил спорить с ней, но я уже придумала способ поставить её на место раз и навсегда.

— Надеюсь, что отчёты выполнены хорошо.

Лицо блондинки кривится и она удаляется, назвав меня стервой. Ничего, всё в порядке, потому что это тот образ, который для меня придумали люди. Если они хотят меня такой, то я дам им это не задумываясь.

— Мисс Моррис, там приехал Глен Стемп и он рвёт и мечет, — Алекс поправляет свою идеальную причёску, и его глаза горят огнём. — Он требует мистера Стайлса или кого-то, «кто знает о делах фирмы больше уборщицы», — вероятно, парень цитирует Глена.

В моей голове нет места работе и решению проблем. Я думаю лишь о том, где сейчас Гарри. Возможно, у него проблемы и ему нужна помощь? Или он просто решил уйти по-английски?

— Сейчас подойду, — чеканю я холодно и парень кивает головой. — Спасибо тебе за то, что всегда здесь для того, чтобы помочь, Алекс.

Мой голос звучит неожиданно тепло даже для меня. Пауэрс расцветает буквально на глазах и делает шаги ко мне навстречу.

— Знаю, что должен соблюдать субординацию, мисс Моррис, — Алекс глотает ком в горле и смотрит на меня глазами преданного щенка. — В будущем я очень хочу стать кем-то вроде Вас, потому что Вы кажетесь сильной и непреклонной девушкой — такой, какой должна быть настоящая деловая леди. Надеюсь, что когда-нибудь стану достойным конкурентом для Вас.

Я ошарашена.

— И ещё, — улыбаясь, добавляет парень. — Я никогда не считал Вас стервой.

Мне не нужно ничего говорить. Я просто посылаю Пауэрсу сдержанную улыбку и говорю то, о чём молчала последние несколько лет, проведённые в стенах этого офиса:

— Репутация очень много значит, Алекс, — покачав головой, я разбиваю вазу, подаренную нашей компании спонсорами. — Сегодня тебя считают счастливицей и говорят о том, как мило на тебе сидит платье в горошек, а завтра ты уже самая большая неудачница из всех и платье твоё ужасное.

По лицу парня понимаю, что он озадачен больше меня.

— У меня есть эта репутация, потому что я слишком долго была окружена людьми, которые живут скандалами и интригами. Я научилась искромётно мстить и давить на нужные

струны, Алекс, но так и не научилась любить. Подумай хорошенько: а оно тебе надо?

Это было всё, что я думала о своей жизни и о том, что меня окружает. Говорят, что на людей очень сильно влияет их окружение и они меняются благодаря навыкам, приобретённым в социуме. Мне казалось, что я смогла опровергнуть эту теорию, но люди вокруг меня говорят грязные слова и отправляют меня на костёр.

И я прозреваю. Ощущение, словно долгое время была в коме и слышала лишь то, что говорили для меня специально.

— Поэтому у меня ничего хорошего здесь не вышло, — со своего стола я забираю единственную фотографию, на которой изображена вся моя семья.

Осматриваю кабинет в последний раз и выхожу, оставляя Алекса одного. Моя походка как никогда уверенная и за моей спиной вырастают крылья. Голос прорезается и все слова мраморные.

— Мисс Моррис? — мистер Стемп окликает меня, когда я прохожу мимо конференц-зала. — Где мистер Стайлс?

Я пожимаю плечами и улыбаюсь.

— Не имею малейшего понятия, мистер Стемп. — Вероятно он там, где хочет быть.

Мужчина моргает пару раз и оглядывается по сторонам.

— Вы выпили, мисс Моррис?

— О, нет, — глупо хихикая, я отмахиваюсь рукой от столь глупого вопроса. — Всё своё я уже выпила на кухонном полу своей квартиры, а сейчас я просто осознала, что играла свою роль паршиво и «Оскара» мне не ждать.

— Пройдёмте в мой кабинет, мисс Моррис. Вы явно не в себе.

— Как раз сейчас я очень даже в себе, знаете.

Краем глаза смотрю на фотографию в руке, и мои губы расплываются в улыбке. Надеюсь, что моя семья будет гордиться мной. Они часто жалуются, что я мало времени провожу с ними и постоянно чем-то занята, но теперь я понимаю ценность времени и того, как важно всё делать вовремя.

— Ищите кого-то другого на роль цербера, а я пас.

На пол падают мои бусы и остатки той репутации, которая когда-то была правдивой. Теперь я очищена от грязи, лжи, интриг, скандалов и мести. Я получила своё, но и Оливия получит своё — так устроен мир.

— Что Вы себе позволяете?

Почему-то в моей памяти всплывает Луи Томлинсон со своей фразой о том, что я не разобралась в себе, но в чужих головах копаюсь. Так вот, это ерунда. Я просто позволю ему и дальше так думать, ведь мне нет дела до человека, который корчит из себя того, кем не является ещё в большей степени, чем я.

И в смерти своей репутации я по-настоящему ощутила себя живой.*

***

robyn — dancing on my own

Когда я переступаю порог квартиры, в моей голове появляется план действий на ближайшие несколько часов: заказать билет на ближайший рейс в Брайтон, связаться с братом, собрать чемодан, уволиться с работы и, наконец, перестать винить себя за то, чего я не знала, когда была юной.