Алисия: Тоже. Как учёба?

Даже не думая над ответом, убираю телефон в сумку. Я разберусь с этим потом.

— На следующем занятии будет тест, так что будьте готовы.

— Ненавижу тесты.

— Да, тесты — это отстой, — говорит Гарри, проходя мимо нас.

Он уходит, оставляя после себя шлейф своего парфюма, а лишь думаю о том, как пахнет его рубашка.

***

ed sheeran — bloodstream

В доме Луи полно незнакомых мне людей, но все очень весёлые и пьяные.

— Я всё-таки собираюсь повеселиться, Роуз, — говорю я и беру бокал с какой-то жидкостью. — Это бакарди? — какой-то парень, который уже явно выпил достаточно, кивает. — Отлично, — залпом выпивая алкоголь, отправляюсь искать именинника.

По пути встречаю Лиама, Дрейка и Майкла, которые даже не здороваются со мной, но мне плевать, если честно. Я чувствую тепло внутри себя и расслабляюсь.

— Луи, — со счастливой улыбкой обнимаю шатена. — Счастливого двадцати двухлетия.

Я чувствую руки парня на своей талии, но не спешу их убрать.

— Спасибо, Джеймс, — Томлинсон смущённо улыбается.

— Я долго думала, что тебе подарить, поэтому вот, — вручаю парню небольшую коробку тёмно-синего цвета. — Откроешь потом, — я подмигиваю ему, и он смеётся.

С Луи было просто. Очень просто, по правде говоря.

— Не стоило, Джеймс.

— Перестань, — я тепло улыбаюсь ему и беру ещё один бокал бакарди. — Классная вечеринка.

— Спасибо. Ты уже видела Гарри? — откладывая коробку в сторону, спрашивает шатен.

— Нет, — я делаю последний глоток и убираю бокал.

Луи смотрит на меня несколько секунд, прежде чем сделать глоток из своего бокала.

— Я хочу с тобой поговорить, — парень берёт меня за руку и куда-то ведёт.

— Помедленнее, — я смеюсь. — Дама выпила и плюс дама на каблуках, так что не торопись, ковбой.

Я даже не задумываюсь над тем, как это звучит. Мы проходим ещё немного, и я вижу кудрявую шевелюру. Гарри смотри прямо мне в глаза, но я не спешу отвести взгляд. В руках Стайлса гранёный стакан с тёмной жидкостью.

— Куда мы идём?

— Не бойся.

Луи толкает какую-то дверь и та со скрипом открывается. Я ищу выключатель. Когда загорается свет, я понимаю, что мы на кухне.

— О чём ты хотел поговорить со мной?

— О Гарри.

Я закатываю глаза. Почему это так всех волнует? Я, например, не хочу о нём говорить.

Сейчас, во всяком случае.

— Что ж, давай поговорим обо мне, Луи.

Я слышу голос Стайлса и оборачиваюсь. Он стоит с тем же стаканом в руках, облокотившись о косяк двери.

— Нет, Гарри, я хочу поговорить с Джеймс наедине, — подчёркивая последнее слово, говорит Томлинсон.

— А ты уверен, что она хочет говорить с тобой? — Гарри ухмыляется и я отмечаю, что прежде не видела его таким.

— Думаю, что да. Из тебя собеседник не очень, я так понимаю, а Джеймс, уверен, хотела бы сказать тебе многое, но ей приходится молчать, а когда девушка, которой есть что сказать, Гарри, молчит, то эта тишина оглушает.

Луи даже не подозревает, насколько прав.

— Мы с Джеймс разберёмся сами, — сквозь зубы проговаривает Стайлс. — Пошли, — кудрявый протягивает мне руку, со звуком поставив стакан на столешницу.

Я смотрю на Луи, а потом на Гарри. Снова на Луи и снова на Гарри.

— Джеймс, ты не должна, — Томлинсон говорит с надеждой. — Останься, пожалуйста…

Я хочу парня, который не хочет разговаривать о моих чувствах к нему и меня просит остаться парень, который хочет поговорить о моих чувствах к другому парню — как я до этого дошла?

— Прости.

Отсутствие поводов остаться — хорошая причина уйти.

========== Часть 6 ==========

***

Пора перестать наводить порядок в том, от чего следовало бы избавиться.

Луи толкает какую-то дверь и та со скрипом открывается. Я ищу выключатель. Когда загорается свет, я понимаю, что мы на кухне.

— О чём ты хотел поговорить со мной?

— О Гарри.

Я закатываю глаза. Почему это так всех волнует? Я, например, не хочу о нём говорить.

Сейчас, во всяком случае.

— Что ж, давай поговорим обо мне, Луи.

Я слышу голос Стайлса и оборачиваюсь. Он стоит с тем же стаканом в руках, облокотившись о косяк двери.

— Нет, Гарри, я хочу поговорить с Джеймс наедине, — подчёркивая последнее слово, говорит Томлинсон.

— А ты уверен, что она хочет говорить с тобой? — Гарри ухмыляется и я отмечаю, что прежде не видела его таким.

— Думаю, что да. Из тебя собеседник не очень, я так понимаю, а Джеймс, уверен, хотела бы сказать тебе многое, но ей приходится молчать, а когда девушка, которой есть что сказать, Гарри, молчит, то эта тишина оглушает.

Луи даже не подозревает, насколько прав.

— Мы с Джеймс разберёмся сами, — сквозь зубы проговаривает Стайлс. — Пошли, — кудрявый протягивает мне руку, со звуком поставив стакан на столешницу.

Я смотрю на Луи, а потом на Гарри. Снова на Луи и снова на Гарри.

— Джеймс, ты не должна, — Томлинсон говорит с надеждой. — Останься, пожалуйста…

Я хочу парня, который не хочет разговаривать о моих чувствах к нему и меня просит остаться парень, который хочет поговорить о моих чувствах к другому парню — как я до этого дошла?

— Прости.

Я поступаю отвратительно.

— Я хотела бы поговорить с Гарри, — поджимаю губы и смотрю на Луи тем взглядом, которым смотрят люди, говорящие при расставании: «проблема не в тебе, а во мне».

Лгунья.

— Ты, Джеймс, чёртова мазохистка, — Томлинсон делает глоток из своего бокала. — Он играет с тобой, а ты и рада. Почему ты такая глупая и не видишь очевидных вещей?

Моё сердце сжимается и я чувствую, как мои руки начинают дрожать. Смотрю на Гарри и не вижу никаких эмоций на его лице. Это… разочаровывает?

— Вы, девушки, придумываете у себя в голове образы, а потом гоняетесь за ними. И попробуй сказать, что я не прав.

Прав.

— Нет, Томлинсон, — я сбрасываю со столешницы стакан Гарри и чувствую руку на своей талии. — но ты говоришь чертовски жестокие вещи.

— Правда редко когда бывает другой, — он легко пожимает плечами и смотрит на Гарри. — А ты что, Гарри? Весь такой хороший, что аж тошнит. Не знаю, что в тебе находят девушки, но твоя скрытность раздражает.

Хватка Гарри усиливается и я слегка вздрагиваю. Я не хочу смотреть на него сейчас, но почему-то желания убрать руку с талии нет. Если это то, что ему нужно, то я готова дать это.

— Почему ты молчишь, Стайлс? — Луи делает шаг в нашу сторону и Гарри отпускает меня. — Знаешь, — говорит Томлинсон, смотря на меня. — если ты думаешь, что твоя влюблённость в него не была очевидной, то ты ещё глупее, чем я думал.

Удар.

— Ты заслужил это, — буквально выплёвываю я и поворачиваюсь в сторону двери.

Я обхожу Стайлса, когда слышу кое-что всё ещё не совсем очевидное для меня:

— Гарри такой же, как и все, Джеймс, так что не делай из этого трагедию.

nf — paralyzed

Такое ощущение, что у меня в сердце рана, которая гноится. Я постоянно её лечу, а потом кто-то говорит, что она уже не должна гноиться и снимает повязку, под которой уже другая рана.

— Джеймс, — я слышу, как Гарри зовёт меня, но даже не оборачиваюсь, потому что он последний, с кем бы я сейчас хотела говорить.

С трудом признаю, что я глупая девчонка, которая думала, что живёт в мыльном пузыре и всё вокруг действительно такое радужное и красивое.

— Подожди, Джеймс.

Он продолжает звать меня и я слышу его настигающие шаги, чувствую, как он хватает меня за руку, но успеваю вывернуться.

— Отвали от меня, Стайлс, — говорю я, шагая дальше.

Слёзы наворачиваются и я понимаю, что уже не в силах их сдерживать. Так я выгляжу — жалко. Если у боли и есть вкус, то именно её я чувствую — горько-сладкую, оставляющую после себя привкус того, о чём обычно хотят забыть.

— Не веди себя, как девушка-подросток.

Я резко оборачиваюсь. Гарри стоит, засунув руки в карманы своих скинни.

— Так вот оно что, — ухмыляюсь и вытираю слёзы. — Так я себя веду, да?