Хёнджину тяжелее. На самом деле, ему гораздо тяжелее. В отличии от Чанбина, Уджин всё время волновался о нём, пытался прекратить всё это, ради него пошёл на многое. Столько раз спасал. Уджину было сложно ему врать. Он предпочёл уйти, чтобы не подставлять Хёнджина под угрозу, хотя его самого это уничтожало. Уджин до последнего доказывал, что его чувства не обман и никогда ими не были.

В голове Хёнджина и прямо перед глазами до сих пор стоит мягкая улыбка Уджина, его тёплые руки, кожей чувствуются крепкие объятия. Он помнит как Уджин волновался, когда дело заходило о чувствах и как отчаянно целовал, потому что знал, что, возможно, это никогда больше сделать не выйдет. Как смотрел на Хёнджина, словно он самое дорогое, что может быть в его жизни.

Хёнджин помнит как они вместе пили чай на кухне, как Уджин мягко смеялся над рассказами Хёнджина о Феликсе и учёбе. Помнит, как тепло и нежно его называли дураком и гладили по голове. Как Уджин провожал его домой, даже если ему было идти в обратную сторону, а дорога занимала больше часа. Помнит, как Уджин стоял тогда в дверях и то отчаяние и боль, что были в его глазах, когда Хёнджин всё понял. Даже в тот момент он позаботился о Хёнджине и попытался его уберечь. Он всегда пытался ничего не давать знать о SK, но рассказывать про себя, если Хёнджину было интересно. И в тот день он предпочёл уйти навсегда ради хоть малейшего шанса, что Хёнджин больше не будет в этом всём замешан, что его жизнь не станет всё же чередой опасностей, он не будет нести груз их преступлений на себе, сможет жить нормально.

А ещё потому что понимал, что если пойдёт вместе с остальными к Хёнджину в школу, то больше не сможет от того уйти.

На самом деле, им всем раз написал Чан с одноразового телефона. Сообщение было коротким. Чан в нём ещё раз попросил прощения, сказал, что Чанбин начал пить и ему очень плохо, как никогда ранее, а Уджин остался в Корее, не смог уехать. Но найти его вряд ли выйдет, да и Ким не хотел бы, чтобы его искали. И добавил, что Феликс и Хёнджин всё равно навсегда останутся для него младшими братьями, даже если они его теперь ненавидят.

Это было в начале четвёртого месяца и Хёнджин с ужасом понял, что воспрял духом. Что, возможно, Уджин не смог порвать с ним все связи. Но его телефон всё так же оставался вне сети, страница в фейсбуке удалена, а местонахождение неизвестно.

Сынмин сначала отказался с этим помогать. Причём яро. Он не мог позволить, чтобы его друг во второй раз в это влез и страдал. Вообще, Сынмин сначала надеялся, что Хёнджин начал приходить в себя, но когда узнал в чём причина, то вышел из себя. Причём настолько, что швырнул клавиатуру ноутбука в стену и ушёл, хлопнув дверью. Правда, спустя два дня вернулся и согласился помочь. Сынмин не мог отказывать друзьям, особенно таким разбитым, как Хёнджин и Феликс. И хоть он и понимал, что ничего найти не выйдет (и слава богу), что это в итоге ещё раз ударит по друзьям, но тех ещё больше ударит, если окажется, что они ничего не сделали, когда, в теории, могли бы.

Ожидаемо, ничего не нашлось. Никаких зацепок, никакой информации. А тот аккаунт, который скинул Сынмину в своё время фото, оказался удалён.

А потом, в середине четвёртого месяца, Уджин восстановил страницу, но ничего не писал и не был в сети вообще. Трясущимися руками Хёнджин написал всего одно предложение.

«The XXX

Я скучаю»

И каково было его удивление, когда он увидел через четыре часа ответ.

«Special Dork

Я тоже»

Сердце Хёнджина замирает. Он пару раз просчитывает сообщение и думает ответить, но у Уджина пропадает онлайн. Тогда Сынмин пробует отследить месторасположение Уджина. Больше шансов. Проблема в том, что, в отличии от самого Уджина, Сынмин не гениальный хакер, а всего лишь человек, помешанный на технике, а это чертовски большая разница. В понимании Феликса и Хёнджина, Сынмин делает невероятные вещи с компьютерами и прочим, а в понимании Сынмина ему далеко до уровня Уджина, как до космоса.

И, как бы не хотелось этого признавать, но Сынмин бы многое отдал за парочку уроков от Ким Уджина.

Смотреть на воспрявшего духом Хёнджина оказывается больно, потому что все понимают возможность падения всех надежд. Так, вероятнее всего, и будет. А вместе с Хёнджином воспрял и Феликс, ведь если найти Уджина, то есть шанс найти и Чанбина. И всё это сваливается на Сынмина, который боится такой ответственности. Он не настолько отчаян, как его друзья, но это тот случай, когда вразумить их просто напросто невозможно.

Сынмин соглашается сделать всё, что может.

Поиски идут безрезультатно почти. Уджин не выходит в сеть. В полицию идти ни в коем случае нельзя. Уджин вряд ли в опасности, но, если они дойдут до полиции, то точно будет. Нельзя идти в полицию. Ни в коем случае нельзя. Но что тогда делать?

— Мы его найдём, — обещает Сынмин, хотя и видно, что он сам в это не верит.

Хёнджин слабо кивает, тоже не веря. Вдруг ему на плечо кладёт руку Феликс.

— Он зачем-то объявился всё же, значит, возможно, и сам покажется, — неожиданно мягко говорит, улыбаясь слабо.

И это впервые за всё время, когда Феликс делает что-то такое и выглядит так… будто у него есть надежда.

— Ну или он сорвался и больше не будет, — не выдерживает Сынмин. Он больше так не может. Не может делать вид, что всё становится лучше, когда ничерта нет.

— Он любит Хёнджина, — напоминает Феликс.

— Или любил, — жестоко поздравляет Сынмин.

— Тогда бы не стал рисковать так ради одного сообщения. А он посчитал важным напомнить, что скучает тоже, — Феликс складывает руки на груди. — А зная Уджина, — Сынмин саркастично хмыкает и на него шикают. — А зная Уджина! — с нажимом повторяет Феликс. — Можно сделать вывод, что он на крайней точке отчаяния, раз написал. Вспомните сами, он пытался много раз скрыться и не причинять своим присутствием Хёнджину вреда, но! Так же Уджин никогда не мог видеть, как Хёнджин страдает. Особенно из-за него самого. Так что… — неопределённо пожимает плечами. — Уджин и вправду сорвался, и если попробовать додавить, то, возможно, он появится.

Хёнджин качает головой.

— Так нельзя, — голос ломается. — Если он захочет, то сам вернётся, понимаете?

— А что если он, твою мать, и так хочет, но не может, потому что думает, например, что больше тебе не нужен? Или всё испортит? Или что подвергнет опасности?! — повышает голос Феликс, сжимая и разжимая кулаки.

— Ты этим успокаиваешь самого себя, — Сынмин поджимает губы. — И да, чёрт возьми, Уджин реально опасен и подвергает опасности!

Феликс почти что рычит.

— Но кто сказал, что сам Хёнджин против этой опасности?!

И Хёнджин правда не против.

Но лишь качает головой.

— Я не буду ничего делать. Пока что.

Слышит ликующий хмык Сынмина и чувствует на себе тяжёлый взгляд Феликса.

Он идёт спать часов в десять, долго ворочаясь на одном месте. Не может заснуть часа четыре, всё думая и думая о словах Феликса. Что если и вправду стоит попробовать? С этой мыслью он борется ещё час, как и с решимостью. И в итоге достаёт телефон, быстро набирая сообщение.

«The XXX

Пожалуйста, вернись. Я тебя люблю»

Поняв, что ещё немного и заплачет, Хёнджин убирает телефон обратно, обещая себе до утра не проверять. И когда, проснувшись, видит уведомление о сообщении, сердце замирает. Уджин ему… ответил.

Дрожащими руками, Хёнджин открывает сообщение и сглатывает.

«Special Dork

Не могу, прости

Я тебя тоже»

Посомневавшись с секунду, Хёнджин отвечает.

«The XXX

Я не боюсь происходящего

Если ты думаешь, что я перестал тебя любить из-за этого, то ты дурак, понял?

Нет, конечно, я адски зол

Был

Ещё два месяца назад

Но сейчас я понимаю, что это и близко не стоит с тем, как я по тебе скучаю. Ты мне нужен. Вернись ко мне. Я хочу, чтобы ты был рядом

Special Dork

Малыш

Я и так всегда рядом

И я присматриваю за тобой