Залив Монтерей отличается широким разнообразием населяющих его животных. В зависимости от времени года здесь можно увидеть стада серых китов, горбачей, японских китов, косаток, малых полосатиков, клюворылов и даже величественных синих китов, крупнейших из всех морских животных. Здесь водятся в изобилии дельфины и морские свиньи, а также морские слоны – любимое лакомство больших белых акул.
Но если заглянуть в глубь вод этого воспетого Джоном Стейнбеком залива, с забегаловками и магазинчиками на побережье, туристами и рыбацкими лодками, то можно обнаружить удивительную аномалию подводной геологии, не имеющей аналогов в мире. Под темно-синей поверхностью неподалеку от побережья прячется колоссальная расщелина со сложной системой приливов, течений и апвеллинга, обеспечивающей питательными веществами всю экосистему залива Монтерей. Это подводный каньон Монтерей: образовавшееся 15 миллионов лет назад в результате динамических геологических процессов ущелье, по своим размерам и форме способное поспорить с Большим каньоном.
Как правило, материки нашей планеты окаймлены пологими шельфами, глубина воды в районе которых только через несколько миль достигает нескольких сот футов. Совсем другая история с каньоном Монтерей. Если вы нырнете со старого пирса в Мосс-Ландинге, то окажетесь прямо над подводной расщелиной глубиной почти 12 000 футов, тянущейся на полмили.
Подводный каньон Монтерей – это не только ареал распространения морских животных, но и обитаемое ущелье, генерирующее свои отливы и приливы. Изначально расположенный вблизи Санта-Барбары, залив Монтерей за многие миллионы лет сдвинулся на девяносто миль к северу, параллельно разлому Сан-Андреас, на длинном и узком блоке-террейн, известном как Салиниан. Сам каньон представляет собой сочетание разных геоморфологических формаций: местами он узкий, с крутыми склонами, а местами – широкий, как долины Гималаев. Отвесные склоны высотой две мили уходят в океанское ложе, которое покрыто слоем осадков, датируемых плейстоценом. Ближе к побережью извивающиеся расщелины, иногда глубиной 6000 футов, отходят от основного ущелья, словно растопыренные пальцы рук.
Эти глубоководные расщелины простираются от Санта-Круза до самой Камбрии, но нигде они не расположены в такой близости от береговой линии, как на подковообразном участке у побережья Мосс-Ландинга.
Тридцатидвухфутовый спортивный катер «Ангел II» фирмы «Албемарл» идет на скорости десять узлов вдоль береговой линии залива Монтерей.
Бывший летчик ВМС США Джеймс Макрейдс сбрасывает скорость, затем заворачивает в полотенце еще два ледяных кубика и прижимает к пульсирующему левому виску. Вздымающиеся и опускающиеся двухфутовые волны раздражают Мака даже больше, чем воющие спаренные моторы.
Вверх – вниз, вверх – вниз.
Мак наваливается на штурвал всей своей двухсотфунтовой массой, и при виде отражающегося в хромовой отделке консоли бледного лица с ястребиным профилем стискивает зубы. Мальчишеские задорные искорки в серо-зеленых зрачках давным-давно исчезли, от дикого похмелья размером с гору Рашмор под глазами в красных прожилках залегли черные тени.
Посмотри на себя. Ты выглядишь старше, чем грязь у тебя под ногами, и вдвое безобразнее.
Мак стонет – в животе снова поднимается ураган.
– Боже мой…
Мак выключает моторы и спешит вниз, в гальюн. Упав на колени, он склоняется над унитазом, его рвет.
Катер дрейфует на волнах, яростно бьющихся в дно. Мак теряет равновесие, его снова неудержимо рвет, горло горит огнем, боль в области глазниц усиливается.
Господи, возьми мою душу грешную! Положи конец этому жалкому существованию и забери меня…
Мак выблевывает остатки содержимого желудка. Спускает воду. Наклоняется над раковиной. Набирает пригоршню воды. Сплевывает, глотает, кладет гудящую голову на холодный фаянс и вырубается.
Ангел скользит по черным как смоль водам промежуточного слоя подводного каньона Монтерей вдоль отвесных склонов подковообразного ущелья.
Миллионы лет назад эти прибрежные воды Калифорнии были излюбленным ареалом обитания предков мегалодона, пока моря не стали слишком холодными, вследствие чего пути миграции китов резко изменились. Лишившись основного продукта питания, высшие хищники постепенно исчезли – вымерли из-за массового голода, по мнению некоторых так называемых экспертов.
Как и их кузены, большие белые акулы, мегалодоны населяли все океаны мира, обитая на разных глубинах в широком диапазоне температур. Будучи очень крупными животными, эти монстры обладали метаболизмом, свойственным теплокровным морским обитателям. Благодаря шести жаберным щелям мегалодоны могли дышать при незначительной скорости движения и даже поддерживать нормальную жизнедеятельность в бедной кислородом водной среде. А уменьшение концентрации кальция в хрящах и повышение содержания воды в мышцах способствовали улучшению плавучести и сокращению расхода энергии.
Если в мире и существовали особи, умеющие адаптироваться и выживать в экстремальных условиях, то таковыми в первую очередь являлись представители вида Carcharodon megalodon.
Ангел следует вдоль отвесных склонов каньона Монтерей, ее похожее на торпеду гладкое тело медленно скользит, подобно извивающейся змее. Четкий ритм движения обеспечивается крепящимися к позвоночнику из хрящей мощными мышцами под толстой шкурой – надежной оболочкой, защищающей от расплющивания. При сжатии этих боковых мышц хвостовой плавник мегалодона и задняя часть тела совершают ритмичные пульсирующие движения, толкающие акулу вперед. Огромный хвост в форме полумесяца обеспечивает продвижение практически без волочения; выемка в хвостовом плавнике, расположенная в верхней части, способствует ламинарному потоку воды.
Устойчивому движению вперед способствуют огромные спинные плавники, напоминающие семифутовый парус, и пара грудных, помогающих сохранить равновесие, словно крылья пассажирского авиалайнера. Кроме того, у мегалодона имеются более мелкие парные брюшные плавники, непарный спинной и крошечный анальный плавник.
Легко скользя на глубине более мили, Ангел ловко маневрирует между выступами в стенах каньона, которые невозможно заметить невооруженным глазом. Но хищница способна «видеть» буквально все, поскольку ее основные органы чувств настроены на магнитные колебания окружающей среды, потоки у океанского ложа и едва уловимые вибрации, поступающие сверху. И хотя у акул ушные раковины как таковые отсутствуют, большая самка способна «слышать» звуковые волны, воздействующие на каналы внутреннего уха, в которых имеются щетинки с особыми сенсорными рецепторами. Передающиеся по слуховому нерву «сигналы» не только предупреждают акулу об изменениях в окружающей ее среде, но и позволяют отслеживать точное расположение источника возмущений.
Ангел чувствует доносящееся с юга постукивание – тук-тук-тук – и тихий шелест – отзвук бьющихся сердец и работающих мускулов серых китов. Ближе к берегу какофония поверхностных возмущений усиливается до отчетливых всплесков от десятков тихоокеанских белобоких дельфинов. Откуда-то сверху доносится чужеродный звук подвесного мотора, его электрическое поле привлекает внимание самки, но ненадолго. Очень скоро она переключается на высокочастотные щелчки, исходящие от семейства косаток.
После чего она полностью сосредоточивается на серии приближающихся коротких вибраций.
Поймав восходящий поток богатой питательными веществами холодной воды, гигантская самка поднимается к поверхности, голод настойчиво дает о себе знать.
Чернота уступает место всем оттенкам серого. Краем глаза самка улавливает движущиеся тени. Реверберации и запах экскрементов еще больше возбуждают аппетит.
Выровнявшись, самка скользит вдоль стены каньона и попадает на мелководье, в заросли водорослей. Теперь она словно тигр, преследующий добычу в высокой траве. Обыкновенные тюлени, не подозревая о присутствии самки, прыгают туда-сюда из-за плотной завесы водорослей.
