Люди.

Человечество.

Тут с меня словно спесь сбили. Воспоминания новой эры, словно грохочущий водопад, доставляя неимоверную боль, обрушиваются на сознание с ошеломляющей силой. О, великая бездна, меня разрывает на два фронта. С одной стороны я дико хочу остаться здесь, вдали от всех и всего, а с другой, мне необходимо вернуться обратно. За глупыми «детьми» нужен постоянный глаз да глаз. Да и ещё они остались наедине с этим грязным На’арек и его одурманенными ангелами. В конце концов мне нужно вернуться к моим друзьям, к брату. Но я не знаю, сколько по их времени я тут находился. Секунды? Месяцы? Годы? Столетия? Время такое торопливое, а здесь всё стоит на месте, не меняется, даже если вся Галактика канет в небытие. Да и потом, примут ли они меня после того, как я трусливо сбежал, поджав хвост? Стыд накрывает с головой.

Я не решаюсь вернуться назад, я не хочу пока. Я боюсь их реакции на моё возвращение. Ноги сами ведут меня незнамо куда. Стоит мне вынырнуть из своих далеко не радужных размышлений, как передо мной раскинулась пустыня, одинокая и печальная. Смотрю назад — Хагалаз на месте, поворачиваюсь — пустыня не пропадает. Её здесь не было ранее. Откуда она?

Песок обжигает панцирные голени. Глаза впервые слезятся от чересчур горячего воздуха. Или не о него? Может у меня слёзы наворачиваются от утонувшего в песках поселения людей передо мной? Вон там наши статуи, доказательство поклонения людей нам, за ними — руины небольшого городка. Люди тогда хотели жить рядом с нами, и мы им это позволили, однако в Хагалаз мы их не пускали. Мы ревностно охраняли наше пристанище от всех, даже от наших детей. Даже когда нас оставалось не более десятка, мы не пускали их за порог нашего дома. Никогда прежде нога человека не ступала в этот прекрасный город. И что теперь? Я последний и единственный его житель.

Помимо стыда, на меня волной накатили тоска и досада. Что лучше? Одиночество в давно ушедшем прошлом, или будущее бок о бок с нашими детьми?

Чего я по-настоящему хочу?

Шепчу на грани слуха «я хочу к ним», проливая горькие слёзы досады. Похоже, пришло время разобраться с той кашей, что мы заварили. Пришло время перестать убегать от настоящего. Пора уже проснуться и пережить этот кошмар. Пора взять в себя в руки, наконец!

Концентрируясь на волокнах пространства Тумана Забвения, дергая определённые ниточки, получаю доступ к миру людей, уже и моему миру. Несколько манипуляций, разряд силы по нервной системе, и я оказываюсь в реальном мире.

***

Ночь. Редкие облака плывут по звёздному небу, полная луна освещает белёсым светом частые надгробия. Да, я оказался на кладбище. У меня перехватывает дыхание, волнение сжалось комком глубоко в грудной клетке. Неужели я опоздал? Неужели они…?

Периодически сглатывая, иду меж рядов каменных плит, на которых высечены имена ушедших. Может для этого люди придумывают себе имена? Чтобы помнить? Проходит час наверное, прежде чем я цепким взором разглядел до боли родную фамилию. Акаши. Мне подурнело резко. Подхожу ближе и выдыхаю от облегчения.

Шиори.

Акаши Шиори.

Его мама.

Слышу быстро приближающиеся шаги. Кажется, принадлежат одному человеку. Нет. Аура не та. Демон.

— Ну и где ты был? Не охренел ли ты в край, лапуль?

========== Акт 23: Пять лет спустя/Союзники и первые шаги ==========

Комментарий к Акт 23: Пять лет спустя/Союзники и первые шаги

Вот, как я и писала на стене группы, написала родную продочку в день своего 21-летия. Я решила главу поделить на две части, чтобы вам, читателям, легче воспринимался текст. Напишу вторую часть и вас будет ждать очередная Игра)) Надеюсь, вам понравится)

Словно в трансе, смотрю на пепельноволосого демона. С виду он не изменился, ибо наши творения долговечны, но что-то в нём изрядно поменялось. Его взгляд… совсем не такой, как раньше. Больше нет того безумного, можно даже сказать азартного, блеска в глазах. С виду и не скажешь, но он точно повзрослел.

— Хайзаки-кун. Я рад встрече, — как можно более равнодушно говорю, нельзя напоказ выставлять свои чувства. Особенно после всего, что случилось. Мои эмоции — мои враги. Надо быть хоть чуточку хладнокровнее.

Изящная серая бровь взметнулась и скрылась за седой чёлкой, глаза цвета грозового неба сощурились, показывая всю степень тихой ярости олицетворения гнева. Верхняя губа подрагивает, обрамляя ряд белых зубов и обнажая острые клыки. Его пальцы сжались в кулаки так, что костяшки побелели, а яркие искры, потрескивая, заплясали вокруг Шого.

— И это всё? — язык его тела просто вопит от немого бешенства, мне приходится отступить на пару шагов назад, но он сокращает и до того маленькое расстояние между нами одним длинным шагом. — Это всё, что ты можешь сказать после пятилетнего отсутствия? И ты смеешь говорить это так буднично, словно ничего не было?!

Он схватил меня, его пальцы с силой сдавили мои плечи, а лицо в опасной близости от моего. Демон вдавил меня в холодную, каменную стену склепа, рыча, словно дикий зверь. Пять лет… Неужели несколько дней за пределами Тумана Забвения для меня оказались равны пяти годам для людей на Земле? По крайней мере я могу понять злость Шого. Я его, их всех, по сути, бросил на произвол судьбы. Но убегать уже поздно. Я для себя решил, что необходимо делать. И бегство делу никак не поможет.

— Я не обязан перед тобой отчитываться, Хайзаки-кун. Я волен делать что хочу и когда хочу.

Я надеялся, что он от меня, по меньшей мере, отшатнётся. Его заминка дала бы мне время улизнуть. Однако мои слова только подлили масла в жгучее пламя гнева демона. Он громко зарычал и изо всех своих сил больно впечатал меня в стену, каменная крошка осыпалась у наших ног. Не удивлюсь, если в стене останется дыра в форме моего тела. Всё поплыло перед глазами, голова закружилась, а кауда, локти и спина отдают пульсирующей болью. На осколки стены вниз потекли первые капли пурпурной крови.

— Тут ты не совсем прав, лапуль, — приторно-сладко промурлыкал демон, его ладони переместились на выступающие ключицы, а пальцы легонько поглаживают шею, ясно давая понять, кто сейчас владеет ситуацией.

— Я требую объяснений, — пальцы немного сжались на моей шее, его лицо уткнулось в мой левый висок, его губы зашевелились прямо над слуховым каналом, его тихое шипение проникало в самые глубины подсознания, вызывая мелкую дрожь во всём теле. — Немедленно.

Непроизвольно сглатываю, сейчас мне уже не кажется абсурдным тот факт, что наши же творения смогли повергнуть и убить воинов моей расы, расы их Создателей. Мы наделили их чересчур могучей силой, а сила, как известно, пьянит своего обладателя. Тело Шого немного подрагивает, его пальцы то разжимаются, то резко впиваются в частично бронированную шею, его дыхание шумное, частое и прерывистое. Понимаю, он сдерживается, он старается не прикончить меня в одночасье одним взмахом ладони. Это лишь доказывает, что его самоконтроль намного лучше моего. Оказывается, мне есть, чему поучиться.

— Отпусти. Пожалуйста. Я всё расскажу, — не узнаю свой голос. Тихий, хриплый, но всё так же отдаётся эхом тысяч тембров от каменных надгробий и ночного тумана.

Его ладони переместились на мои скулы, бедра вжались в мои, опасные красно-жёлтые искры вновь заплясали вокруг нас. Олицетворение греха гнева долго, раскатисто и надрывно прорычал в мой слуховой канал, вызывая новую волну дрожи во всём теле. Мои трясущиеся руки легли на вздымающуюся грудь демона, немного поглаживая и призывая демона к спокойствию. Его рык постепенно сходил на нет, его крепкие и сильные руки с невиданной ранее нежностью обвили мою шею и голову, а его щека легла на мою макушку.

— Пойдём ко мне. Здесь не самое подходящее место для разговора, — хрипло усмехнулся пепельноволосый спустя пару минут молчания. — Только это… Перевоплотись в человека. И желательно повзрослевшего, а то общие знакомые начнут задавать слишком много вопросов.

Я безоговорочно послушался, меняя своё человечнее обличье. По человеческим меркам я стал немного выше, возможно лицо немного заострилось, а так всё осталось прежним.