— Ничего не хочешь спросить? — пропуская вопрос мимо ушей, тем самым не посчитав его нужным, Чон приоткрывает глаза и из-под ресниц смотрит на Тэхена, который лишь качает головой, а после так обыденно произносит.
— Я спросил.
— Не делай вид, что не понял о чем я, хён. — Чонгук ждёт, когда парень переводит на него взгляд. Он ждёт, пока тот приходится языком по сухим губам. Ждёт и видит, как Ким подносит к губам указательный палец, слегка приоткрываются губы, на которых очерчивается подобие улыбки, а после мотает головой будто не понимает о чем речь. Но нет, он просто избегает этого, за что младший ему и благодарен и наорать хочется. Двоякое чувство.
— Давай поднимайся и иди завтракай. Конечно если не хочешь, чтобы мы опоздали. — Тэхен поднимается с дивана и подняв одеяло, которое вчера одолжил Чонгуку, топает в комнату дабы убрать его на место, на верхнюю полку в шкафу.
Чон, вместо каких-либо слов поднимается и проведя ладонью по запутавшимся волосам направляется в ванную комнату, ведь избавится от запаха уж сильно хочется.
Наконец вернув себе прежний вид, он идёт в сторону кухни, неосознанно цепляясь взглядом за парня сидящего на том самом диване и смотрящего утренние новости. Хотя выражение его лица заставляло напрячься, ведь хмурый взгляд на пару с закушенной губой, не вселяли ничего кроме неприятного ощущения.
— Думаешь его можно спасти? — не успев поднести ко рту ложку с хлопьями в молоке, Чон жмурится, но не отвечает. Есть хочется сильнее. — У тебя десять минут. — не услышав ответа на поставленный вопрос, Тэхен поднимается и включив телевизор, идёт собираться, в то время как у Чонгука отпало все желание есть. Хотя, возможно, чашечка кофе будет заменой полноценной еде.
Экраны. Множество разнообразных кадров, множество лиц от которых начинает воротить за прошедшие семь часов просмотра. Но времени мало, выбора нет. Есть только замкнутый круг, окружённый колючей проволокой, цель которой найти.
Выбросив в урну не первую банку уже остывшего чёрного кофе, Чимин вяло потянулся в кожаном кресле, прикрывая ладонью открытый рот. Пройдясь глазами по комнате, он заметил, что Хосок практически перестал подавать признаки жизни, что крайне не охота, особенно когда на кону жизнь восьмилетнего мальчика. Нащупав на столе ручку, он повернулся и прикусив язык, прицелился в сонного детектива. Секунда, и ручка попала точно в цель, разнося по и так не большой комнате, недовольный писк.
— Я кое-что нашёл, — возвращаясь на место, Пак начал нажимать по клавишам, чтобы максимально приблизить фотографию мужчины в статном костюме темно-синего оттенка стоящего возле банкомата. — Это же Ки Мин? — сузив глаза, Чимин стал приближаться к монитору, дабы внимательнее вглядеться в черты уже знакомого лица, пока чья-то ладонь, по-видимому Хосока, не преградила ему путь, отправляя обратно в начало, так сказать, пути.
— Сходи к начальнику Кану и попроси чтобы выписал арест на его имя, — отстраненно протянул Чон, сжимая листы бумаги в руках. — Чёрт, надо было раньше его арестовать.
Последнее что услышал Пак, перед тем как закрыть дверь, злобный рык и остатки шума от удара чем-то по чему-то.
— Снимок был передан во все подразделения, дабы помешать каким-либо действиям со стороны господина Ки Мина. — оглядывая ребят, начальник Кан прикрыл глаза, ведь поток мыслей не давал сосредоточиться на чем-то одном, постоянно меняя направление хода.
— Привлекали ли речевых экспертов для поиска и определения речевой модели? — откидываясь на спинку стула, произнёс Намджун, стараясь не выдать гнетущее состояние.
— В интернете эти трюки не проходят. — спокойно и четко ответила Юн, попутно печатая по клавиатуре. Взгляд карих глаз был полностью прикован к маленькому экрану на котором шло анонимное голосование или же выкуп мальчика.
— В основном, — начал Хосок, прикусывая щеку изнутри. — Они используют некий шифр, наподобие «ПМСМ — по моему скромному мнению», «НВ — ночные встречи». Поэтому не всегда можно выйти на их диалог.
— Но можно же, — тянет Сокджин, на что Чон неловко приподнимает уголок губы выдавая подобие улыбки.
— Если у него в течении года был этот ребенок и он никому его не показывал, тогда зачем он решил продать его именно сейчас? — открывая крышку бутылки минеральной воды, Чонгук подносит горлышко к губам и делает несколько коротких глотков, ощущая неприятное шипение в горле.
— Потерял интерес, — выдает Тэхен. — Мальчик же растет и есть вероятность того, что теперь его тело его не устраивает. Не подходит по шкале, которую преступник составил. А судя по тому, что мы знаем, то вероятней всего, он насильник, к тому же очень привередлив к своим пристрастиям.
— Но, что будет если он не сможет его продать? — как бы невзначай спросил Юнги, который сразу же пожалел о сказанном, улавливая гнетущую и слишком тихую атмосферу.
— Чимин и Тэхен ещё раз проверьте камеры с Го Юном. Есть вероятность, что мы могли что-то пропустить. Чонгук с Хосоком задержат Ки Мина, пока Юнги будет готовить обвинение. Остальные пробиваем сервисы и повторно допрашиваем всех, кто хоть как-то, но был причастен к этому делу год назад. — поднявшись с кресла и взяв папку, Кан Тэжи вышел из кабинета, пока остальные собирались с мыслями.
— Ты в порядке? — догоняя Чонгука и пристраиваясь рядом с ним, поинтересовался Тэхен, так как состояние младшего было слишком очевидно для окружающих глаз.
— Да. — кратко бросает он и дождавшись Хосока, сбегает от самого себя.
— Идём? — спрашивает Пак, кладя левую руку на плечо парня, а правой подталкивая его к компьютерному кабинету.
— Угу. — на автомате произносит Тэхен и благодаря давлению позади, начинает вышагивать.
Добравшись до кабинета, Ким и Пак сели напротив друг друга, включая запись.
Повтор. Ещё повтор. И ещё раз повтор уже отложившийся в голове картины.
Отбитые стены, маленькая комната, камеры разных размеров и мальчик и солдатом в руках. Обыденно, слишком приелось в мозгу. Пока…
— Подвал? — тянет Ким, проводя подушечками пальцев по экрану и отчерчивая квадратные линии.
— Вряд ли, — отвечает Пак, не отрывая глаз от монитора. — Что-то по меньше. Самодельная комната?
— Комната в комнате, — шепчет Тэхен, вместо каких-либо слов получая пару вопросительных глаз ожидающих объяснение. — Он мог сам сделать ещё одну комнату, но уже значительно меньших размера или же под определённого человека.
— Под Го Юна.
Вновь приевшиеся серые стены, камеры, один стол прямоугольной формы и пара стульев, стоящих друг напротив друга, дабы позволять видеть лицо собеседника.
Открыв дверь, Мин прошёл к месту и сев, открыл папку, доставая оттуда фотографии и бросая их на стол перед мужчиной сорока лет.
— Вы же помните Го Юна? — положив руки на стол и сомкнув их между собой, Юнги уставился на Ки, ожидая от того хоть что-нибудь. Но вопреки всему получил презрение с незаметной ухмылкой на губах. — В прошлом году вы также проходили по этому делу и лишь благодаря высокоспециализированным адвокатам смогли выйти сухим. Но вас это ничему не научило и вот вы снова здесь. Я уверен, что в этот раз будет не так все гладко, поэтому будет лучше, если вы во всем сознаетесь.
— Я не понимаю, что вы имеете виду. — перекинув левую ногу на правую, Ки положил на колени руки, слегка сжимая меж собой.
— Уверены в этом?
— Повторюсь, что я не понимаю, что вы имеете виду.
— А ведь хотел по хорошему, — складывая бумаги в папку, Мин убрал их на пол, чтобы через секунду схватить ошарашенного мужчину за идеально выглаженный воротник алой рубашки. — Ты, гребаный педофил, мне зубы не заговаривай. Думаешь, что в этот раз будет все также. Нет, дорогой мой, я тебе такой ад устрою, что черти обзавидуются. Так что хватит строить из себя хер пойми кого и говори, как зовут того, кто торгует Го Юном. — откинув мужчину назад, Мин провёл пальцами по волосам и сел на место, не забыв поднять папку и снова вытащить те же фотографии. — Надеюсь, что мы обо всем договорились. — убийственная улыбка плюс дрожащий мужчина равно необходимая и точная информация. Другого и не нужно.
