- Во мне Его сила, которая через храм проникнет в каждого. Я была здесь всегда и просто ждала. Ждала, когда появятся те, кто захочет донести Его Слово другим. Я молилась Ему о том, чтобы вы явились, и вот теперь вы здесь. Теперь я молюсь Ему, чтобы это место обрело Его силу, и храм обретёт её.
То, чего на самом деле хотела Элдис, взяв под свой контроль главного служителя храма Великого Очищения на станции - было частью умысла, доступного лишь ей одной. Именно она - Элдис, а не некромант, призвавший её, теперь шла к той цели, которая, казалось, уже умерла однажды вместе с ней. Заставить людей думать так, как этого хочет Слепой Отец, не взирая ни на какие взаимовыгодные договоры с посланниками дьявола, вопреки всем запретам, наложенным на церковь. Этот храм - он всего один на весь забытый всеми город, и именно это делает его таким удобным инструментом в достижении самой великой цели - обратить всех граждан в веру, избегая вмешательства со стороны. Но как бы амбициозны не были эти планы, они были не только естественны, но и реальны.
- Те, кто правит, даже здесь, на этой станции, хотят земных богатств. - Элдис говорила в своей манере с такой уверенностью, которая передавалась тому, кто её слушал. - За эти богатства они даже готовы отдать свою власть. Они глупы и не поймут, как потеряют и то и другое, в то время как это обретут услышавшие Слепого Отца. Правители охотно согласятся передать храму часть своих полномочий, если это будет в пользу их финансовых интересов. Люди, живущие в гето, пойдут за теми, кто даст им хоть какую-то надежду на счастливую жизнь.
Такая позиция устраивала настоятеля храма Великого Очищения. Но он подчинялся митрополиту - верховному служителю церкви Слепого Отца, а проявление такой инициативы могло привести к конфликту с главной церковью. Но, с другой стороны, храм имел достаточно прав на то, чтобы вести переговоры с органами местного самоуправления. Ведь именно для этого и был разработан проект Великого Очищения. Церковь достаточно консервативно и осторожно относится к влиянию на социальное мышление, но если действовать в рамках своих полномочий, не прибегая к советам верховного духовенства - можно распространить Слово и обратить людей в его веру.
-Я Вам верю, и буду делать, как Вы говорите, если не оставите своих намерений. - Признался настоя-тель Элдис.
- Я всегда буду рядом, буду ближе к храму, чем вам это будет казаться. - Ответила девушка. Её болезненное худое и бледное лицо не выражало никаких эмоций. Мешки под глазами и сведённые брови придавали ей вид мученицы, которую хотелось защитить, спасти. И любой, к кому бы она обратилась - сразу выразил бы полную готовность к этому.
- Могу я узнать Ваше имя? - спросил настоятель - Или то, как я могу к Вам обращаться?
- Можете называть меня Сестрой. Меня так всегда звали. - Ответила Элдис.
ГЛАВА 15: Контроль церковью.
Главный настоятель храма Великого Очищения на станции Глубокий Котлован опубликовал в местных газетах своё обращение к гражданам. Сообщая о желании Слепого Отца помочь всем услышавшим Его, настоятель просил придерживаться некоторых правил:
«Слепой Отец не станет помогать тем, кто уродует свою плоть, - говорилось в статье - давайте же вместе постараемся стать лучше. То, что должно делать нас с вами сильнее - делает нас слабее. Обширная доступность фармацевтических препаратов вызывает у нас зависимость и неспособность самостоятельно сопротивляться навалившимся на нас проблемам. Если мы не прекратим быть зависимы от попыток стараться искусственно улучшить себя - мы не сможем услышать Его и оказаться там, где мы достойны находиться».
Настоятель храма, за время своей деятельности на станции, успел узнать тонкости менталитета здешнего контингента, поэтому проводить масштабную миссионерскую деятельность с использованием СМИ и властей поручалось ему. Политика церкви Слепого Отца осуждала использование всех фармацевтических препаратов, но если эти препараты были ещё и нелицензированные - то церковь имела право выказать своё нетерпение на этот счёт. Заказать статью можно было в любой местной газете. Следующим шагом готовилось выступление в передаче на местном телеканале. Ну и естественно, что одними призывами полностью достичь цели не получится. Служители храма уже обратились в администрацию станции с внесением поправок в законопроект, запрещающий кустарное производство химических препаратов и их реализацию. Пока данный вопрос только рассматривался. Местное самоуправление не извлекало для себя коммерческой выгоды при положительном ответе на обращение служителей. Но что касается возможности снизить потребление данного товара за счёт увеличения стоимости лицензии на его производство и продажу - тут администрация станции особых проблем не находила. Во избежание возмущений со стороны жителей, служители храма пообещали местным властям развить культ образа жизни без фарм-поддержки. Вскоре, государственные больницы станции перешли на лекарства, соответствующие государственным требованиям, отказавшись от нелегальных препаратов. Но это был самый первый шаг, чтобы прощупать, как такая реформа скажется на жителях и экономике станции. Это явление осталось почти не замеченным благодаря финансированию церковью закупок городскими больницами лекарств, произведённых в НИИ, подчинённых коллаборации.
Следующим шагом политики храма Великого Очищения стало снижение уровня безработицы. Админи-страция станции приняла решение о снижении льгот своим безработным жителям. Но не всё было заключено только в этом. Предоставление рабочих мест контролировалось теперь согласованно со служителями храма, которые запустили свои щупальца в программу биржи занятости. Появление дополнительных рабочих мест также увеличилось за счет распределения рабочих смен на городских предприятиях станции. Хотя руководство этих предприятий теперь тратило больше средств на зарплату рабочим, уровень производства на них увеличился в меньшей степени. Но такое распределение теперь было установлено органами местного самоуправления, которые осознали, что смогут сэкономить средства на выплатах безработным за счёт средств работодателей. Церковь стремилась не только снизить классовую дифференциацию общества, но и избавить это общество от паразитирования.
Ещё одно направление, которое не обошлось без контроля со стороны служителей храма - это, ко-нечно же, четвёртая ветвь власти. Средства массовой информации теперь вынуждены были фильтровать свой эфир. Служители попросили телевизионные каналы, радиовещательные станции и периодические печатные издания советоваться с ними по части того, какую информацию предоставлять аудитории. Распространение слова Слепого Отца по средствам СМИ не входило в приоритеты церкви, но должно было занимать там своё определённое место. Наиболее важно было прекратить демонстрацию светской жизни в научных городах, которая отличалась своим изобилием. Церковь старалась отгородить жителей станции от наблюдения за роскошной жизнью учёных коллаборации, заменив эту тему освещением положительного роста уровня жизни на самой станции, который, конечно же, оказался возможен благодаря совместным действиям администрации органов местного самоуправления и служителей храма Великого Очищения.
Все эти изменения ввелись не сразу, а начали постепенно проникать в жизнь горожан, чтобы не спрово-цировать возмущений среди населения. Церковь Слепого Отца имела опыт в проведении подобных реформ и понимала, что сейчас было важно шаг за шагом, внедряя новые устои, следить за состоянием внутри общественности, пресекая недовольства по мере их проявления и корректировать политику служителей храма Великого Очищения, исполнявшего теперь роль наместника церкви Слепого Отца на станции.
ГЛАВА 16: Синдром Дауна Грэя.
Один из жителей станции Глубокий Котлован, простой рабочий мусорной свалки Даун Грэй, занимался сортировкой мусора. В его обязанности входило разделять кучу бытовых и технических отходов на металл, пластик, органику, бумагу, элактопласты и другие материалы по отдельным контейнерам. Несмотря на то, что среди всего прочего в груде мусора появлялись и довольно увесистые детали, та часть цеха сортировки, в которой работал Даун Грэй, использовала исключительно ручной труд. Когда Даун раскопал от всякого дерьма здоровую металлическую трубу, то ему потребовалось время, чтобы собраться. Была ли труба частью какого-то двигателя, или частью от какой-то насосной системы - его не интересовало. Сортировщик приподнял её и прикинул, что весит она килограмм семьдесят. Сделав вдох, как пауэрлифтер перед подъёмом штанги, Даун поднял трубу на уровень груди и закинул её в контейнер с прочим металлом, который стоял на повозке. Труба не помещалась полностью в контейнер, и часть её торчала сверху. Взяв лопату, сортировщик разгрёб мусор, который никак нельзя было классифицировать. Опять что-то здоровое попалось, о чём известил звонкий удар лопаты о что-то твёрдое. Как оказалось - на этот раз здоровая керамическая посудина, возможно, что своеобразная раковина. Весом она оказалась почти такая же, как и труба. Очередной подход - и раковина попала в контейнер с керамикой. Когда рабочий день подходил к концу - Даун почувствовал, что его физическая сила начала отступать. Он мог бы поработать ещё, но с недавних пор руководство свалки сократило рабочее время, снизив заработную плату. Возле груды мусора появился очередной сортировщик, пришедший на смену Дауну. Вот пусть теперь он и занимается ей с новыми силами.
