В Варшаве его игру услышал любитель музыки и скрипач-любитель, имевший значительный бизнес в Лодзи в текстильной промышленности – производстве ковров – Эрнст Поссельт, ставший спонсором молодого артиста. Без помощи его семьи были бы невозможны триумфальные дебюты молодого артиста в Вене и Берлине, положившие начало его мировой карьере. Поссельт спросил, почему артист не выступал в Берлине? «Это легче спросить, чем сделать», – был ответ. «Нужны деньги, чтобы снять зал, чтобы заплатить аккомпаниатору, на рекламу и т. д.». Конечно, Поссельт понял, что молодой артист находится на полной финансовой «мели». Крейслер в Варшаве проиграл в карты свой смокинг и играл концерт в смокинге, одолженном у официанта ресторана… Но страстью фабриканта Поссельта было отыскивать молодые таланты, помогать им стать на путь концертантов, и в этом он видел своё предназначение. Кроме того, он во всевозможных лавках скупал скрипки не дороже стоимости 50 долларов, в конце концов приобретя, таким образом, настоящего «Страдивари», который он и одолжил Крейслеру для его дебютов в Вене и Берлине. Для начала он пригласил артиста выступить на его «серебряной свадьбе», готовящейся в старинном замке в Гейдельберге. Крейслер с удовольствием принял это приглашение.

Вскоре он стал добрым другом всей семьи Поссельтов – Эрнста, его жены и их четырёх детей – троих сыновей и дочери. Фотография 22-летнего артиста в новой одежде отражает подарок семьи Поссельт – они его полностью одели и даже пригласили придворного фотографа для рекламного фото. Всё это было исключительно важным при той скудной жизни, которую вела семья доктора Крейслера. Вскоре после окончания военной службы в 1896 году Крейслер решил как-то облегчить финансовое бремя своего отца и поступить в оркестр венской Придворной Оперы на вакантное место в группу вторых скрипок. И что же? Его кандидатура была отвергнута на основании мнения концертмейстера профессора Арнольда Розэ: «Он не может читать ноты с листа!» Этого, конечно, быть не могло, так как Крейслер уже в возрасте 12–13 лет имел опыт оркестровой игры в парижском симфоническом оркестре за первым пультом первых скрипок! Почему же это произошло? Скорее всего потому, что Розэ не мог принять совершенно новый для него подход к звукоизвлечению, тону французской школы игры на скрипке, придерживаясь германских канонов игры без вибрации на проходящих нотах, позволяя себе вибрировать только на длинных нотах.

Новым подход к звуку был не только для Розэ, но и для таких скрипачей, как Йозеф Иоахим и его лучших учеников – совершенно неприемлемым. Вероятнее всего, это и могло быть единственным объяснением такого курьёзного происшествия в истории венского оркестра оперы и Филармонии! А впрочем, профессору Розэ весь мир должен был быть благодарен за это – он сохранил гениального артиста для его истинного предназначения – концертировать на мировой эстраде, создавать свои произведения, делать бессмертные записи с С.В. Рахманиновым («Дуэт» Шуберта для скрипки и ф-но, Соната Бетховена для ф-но и скрипки соль-мажор № 8, и Соната № 3 Грига до-минор), записи всех Сонат для фортепиано и скрипки Бетховена, первые в истории звукозаписи пластинки с Концертами для скрипки с оркестром Бетховена, Брамса, Мендельсона, которые подарили минуты и часы счастья приобщения к великому исполнительскому искусству слушателям на всех континентах земли в течение половины столетия!

Недолго молодой артист был в депрессии: вскоре он снова стал выступать, в том числе даже в «тирольском ансамбле» – уличном оркестре в тирольских костюмах, виолончелистом в котором был не кто иной, как Арнольд Шёнберг!

Они иногда выступали в пивных Пратера – главного парка Вены; этому не следует удивляться – примерно в эти же годы в одном из таких ресторанов-пивных играл духовой оркестр под руководством будущего всемирно известного автора оперетт, а также друга Фрица Крейслера – Франца Легара! Ещё до своего сенсационного дебюта в Вене Крейслер совершил свою вторую поездку в Россию, где по протекции австрийской княгини Виндишгрец он получил приглашение выступить при царском дворе. Всё обернулось необычным образом: в Гельсингфорсе (Хельсинки) он познакомился с красавицей-финкой, последовавшей за ним в оставшиеся города его концертного тура. Молодой артист совершенно забыл о приглашении выступить при дворе и уже в Риге, куда за ним последовала его спутница, его разбудили в отеле среди ночи полицейские и потребовали немедленно его выдворения из пределов Империи. Так неудачно закончился его второй тур в Россию. Курт Блаукорф в своей книге пишет о том, что в туре в Россию в 1896 году Крейслер часто исполнял с большим успехом Концерт для скрипки с оркестром П.И. Чайковского, но других подтверждений этому обнаружить пока не удалось.

Медленно, несмотря на все трудности, через год после знакомства с Поссельтом, 23 января 1898 года состоялся венский дебют Крейслера с оркестром Венской Филармонии. Дирижировал концертом известный композитор и дирижёр Ганс Рихтер. В программе концерта была Увертюра Мендельсона «Спокойное море и счастливое плавание», Концерт для скрипки с оркестром Бруха № 2 соль-минор и Шестая Симфония Бетховена. Самый известный и авторитетный критик Вены Эдуард Ганслик писал об этом дебюте: «Второй скрипичный концерт Бруха представил г-ну Крейслеру возможность проявить себя скрипачом-виртуозом. Последние годы он посвятил себя самоусовершенствованию, и это дало ему возможность выступить перед венской концертной публикой законченным мастером. Его много раз вызывали после блестящего виртуозного исполнения концерта. Вне сомнения, эта честь была оказана скорее исполнению Крейслера, нежели произведению Бруха».

Наконец, 1-го декабря 1899 года Фриц Крейслер выступил в Берлине с оркестром Филармонии и дирижёром Артуром Никишем с исполнением Концерта Мендельсона. В программе концерта Филармонии была также Увертюра Вагнера «Фауст», Шестая Симфония Чайковского и «Две пьесы» для оркестра современного композитора Риттера. Поссельт обязался выкупить 500 билетов в качестве «залога» для концертного агентства «Вольф и Закс». Все дни перед дебютом Крейслер жил в доме Поссельтов, и жена фабриканта заставляла его тщательно ежедневно заниматься в преддверии столь ответственного берлинского дебюта. На концерте присутствовал старший коллега Крейслера Эжен Изаи. Он сказал известному дирижёру Вальтеру Дамрошу, что очень скоро Крейслер станет величайшим артистом среди всех скрипачей мира! С того времени двух великих скрипачей связывала тесная личная и музыкальная дружба, продолжавшаяся всю жизнь Изаи до его кончины в 1931 году.

История самого Эжена Изаи в высшей степени интересна и романтична. Он родился в 1858 году, по официальной версии в Льеже, однако по другим источникам в Шарлеруа от горничной отеля и неизвестного отца. В официальной биографии Изаи его отец – скрипач и дирижёр. Много легенд сопровождали жизнь этого великого скрипача. После окончания своих занятий в Брюссельской Консерватории у Анри Вьётана, он работал в Берлине в пивной Бильзе, где имелся постоянный оркестр. Изаи занял место Сезара Томпсона – в качестве концертмейстера, «стоячего скрипача» и дирижёра. Оркестр Бильзе часто исполнял серьёзную музыку, в том числе переложения для оркестра сочинений И.С. Баха. Как-то в пивной весь вечер сидел таинственный посетитель, закутавшийся в чёрный плащ. После концерта он подошёл к Изаи и сказал ему следующие слова: «Идёмте со мной, молодой человек, и я укажу вам цель, достойную вас!». Это был Антон Григорьевич Рубинштейн. Многие в Европе в те годы и позднее были убеждены в том, что Изаи был внебрачным сыном великого музыканта. Мой профессор Д.М. Цыганов показывал мне два фотопортрета – молодых Изаи и Рубинштейна – действительно, сходство их в молодости было значительным. Из Берлина Изаи уехал с А.Г. Рубинштейном в концертную поездку по Скандинавии. То было началом карьеры впоследствии всемирно известного музыканта – скрипача-виртуоза, композитора и дирижёра.