========== Пролог. Лучше не видеть. ==========
В сквере возле старинного театра на лавочке устроился лысый тип самого неблагонадежного вида - из тех, кому бы самое место в какой-нибудь рок-группе. Вел он себя, впрочем, вполне прилично: не пил, не дебоширил, просто сидел, раскуривая одну сигарету за другой и не замечая ничего вокруг.
- Привет, - тихий хрипловатый голос, прозвучавший совсем рядом, заставил его вздрогнуть. - Как ты?
Мужчина поднял голову; чуть помедлив, сдвинул очки на лоб, открывая покрасневшие воспаленные глаза:
- Хреново.
Его собеседник без слов устроился рядом.
Помолчали. Очередная сигарета догорела почти до фильтра. Лысый щелчком отправил ее в мусорное ведро, поскреб массивный подбородок:
- И нас так же отправят в мусорку рано или поздно… пинком под зад и с веселым улюлюканьем… Я был у Хави. Овощ овощем.
- Что врачи говорят?
Ответом ему послужил раздраженный вздох:
- Лэнс, тебе-то какая разница? Ты знаешь прогноз куда лучше врачей, ты своими глазами все видел.
- Некоторых вещей лучше не видеть, - Лэнс провел обеими руками по лицу, запустил пальцы в длинные белые волосы; пряди немного выбились из ворота куртки и теперь висели неопрятными петлями. - Знаешь, а я тебе завидую, Рэй. Правда. Ты можешь надеяться.
- Ни черта я не могу. Было бы на что надеяться, ты давно бы всем сказал, - а вместо этого молчишь и ходишь с кислой миной; я ж тоже не дурак, я понимаю. Не первый год знакомы.
С того самого дня, когда Хави впал в кому, Лэнс был всем как бельмо на глазу, да и себе, пожалуй, тоже. Его молчание было красноречивее самых заумных врачебных терминов.
Строго говоря, там еще погибла девчонка… но по ней никто особенно не убивался. Джейн некому было помянуть добрым словом, слишком она была молода, слишком явно принимала знаки внимания своего покровителя Вольтури и слишком высоко себя держала, чтобы завоевать чьи-либо симпатии. Умерла - и земля ей пухом, всем там быть. А вот при виде развалины, в которую превратился еще недавно полный сил и энергии Хави, у многих сердце разрывалось.
Тонкие бледные пальцы, посиневшие на холодном ветру, слегка сжали ладонь Рэя, облитую кожаной перчаткой.
- Я вот думаю, может, на балет сходить? Хоть какое, а развлечение.
- А что ж не в наш театр?
- Да ну к черту, там сегодня “Спартак”. А мне хочется какой-нибудь сказки. В нашей поганой жизни слишком мало сказки… Здесь идет “Ватханария Хранителя Драконов”, что-то типа “Красавицы и чудовища”, только с крылатой змеюкой, - ухмыльнулся Рэй. - Эй, ты что так в лице-то переменился? Все настолько плохо?
От природы лишенное красок лицо его собеседника исказилось отвращением:
- Хуже, чем ты думаешь. Мы с Ланой ходили несколько лет назад, так ушли с середины первого акта - смотреть невозможно. Кошмар, все в восторге, многие слезу от умиления пускают, а меня едва прямо в зале наизнанку не вывернуло… Короче, я тебе так скажу - некоторых вещей лучше не видеть.
Он встал и быстро пошел прочь, на ходу заправляя волосы за воротник.
То было прекрасное зрелище, прекрасное до последней детали. Потрясающие декорации, великолепные костюмы и, конечно, бесспорное мастерство исполнителей расцвечивали волшебную историю любви совершенно необыкновенными красками.
Однако одному из почетных гостей, казалось, балет был не слишком интересен - он то и дело отвлекался, бросая короткие взгляды вниз, в партер, - туда, где сейчас сидела его бывшая жена, ныне супруга его брата. Впрочем, нет, не брата, семья отреклась от этого идеалиста-бессребреника. Просто жена нищего.
Променяла миллиардера на обычного врача, будь она проклята. Не захотела дальше жить с чудовищем… Как эта девушка, главная героиня спектакля, - она-то и вовсе собиралась броситься со скалы, чтобы не стать супругой монстра. Глупая.
Повезло, что дракон успел-таки ее подхватить, а после - убедить не делать глупостей. Нет, ну как все-таки цинично - любое желание в обмен на ребенка… И очень жизненно, никакой любви, только бизнес.
Он стал бы для своей Эсми таким же драконом, добрым волшебником, исполняющим любые желания. Да и был таковым, собственно, многие годы… Она же предпочла разбить свое счастье, швырнув его с самой высокой скалы. Молодец.
Ничего, сама прибежит. Самые крепкие чувства в мире - те, что основаны на деньгах.
А правитель из дракона все-таки так себе, раз он позволил мелким людишкам восстать против себя. Что для него люди? Обед. Ну, или добытчики золота, как вариант. А он - не смог подавить восстание, не был к нему готов, за что и поплатился жизнью.
Девица все-таки покончила с собой, видимо, от разочарования. Ну правильно, вполне можно ее понять, такая сделка сорвалась… и винить ведь некого.
- Наверное, в одиночестве сильных мира сего есть что-то очень правильное…
- Вы что-то сказали, Эли? - богач слегка повернул голову к телохранителю.
- Нет, ничего, мистер Мейсен. Ничего.
Правильно, нечего болтать ерунду. Семья для мужчины, особенно облеченного властью, значит очень многое. Взять того же Эли, старого волка-одиночку, - чего он добился? Немногого. Наемная сила, всегда в тени. Хотя деньги, конечно, за свои услуги получает немалые. А взять господ Вольтури, сидящих сегодня в ложе вместе с красавицами-женами - у них деньги, слава, удача во всем. Кто прав? Ответ очевиден…
Мужчина так глубоко ушел в свои мысли, что не сразу заметил, как быстро свернули представление, как поспешно опустился занавес. Услышал только, что что-то случилось с примой, кажется, получила травму во время финального прыжка. Ну что ж, всякое бывает…
Но читая на следующий день о трагической случайности, оборвавшей жизнь талантливой балерины, Чарльз Мейсен вспомнил слова Эли - и почему-то ему стало неуютно.
Комментарий к Пролог. Лучше не видеть.
Мнение автора может не совпадать с мнением персонажей. Как правило, так оно и бывает.))
========== Глава 1. Прекрасный принц. ==========
Четыре года спустя.
Мы сидим на крытой террасе, пьем чудесный английский чай с лимоном и бергамотом; за стеклом шумит дождь. Мама деликатно задерживается, давая нам возможность обменяться впечатлениями наедине.
- Ну что? - глаза Дориана горят неподдельным интересом. - Его неприступное величество согласился взять тебя в ученицы?
- Согласился, - улыбаюсь и тут же притворно вздыхаю, - с таким лицом, как будто слопал целый лимон вместе со шкуркой и косточками.
Дориан хохочет, запрокинув голову; знаю, что он играет, но невольно смеюсь в ответ.
С ним чудесно. Он лучше всех, мой прекрасный принц, тезка известного красавца - хотя, пожалуй, намного красивее. Мы вместе с самого детства, с самого первого дня в балетной школе, когда нас, тогда еще пятилетних детей, поставили в пару. Вместе оказалось намного интереснее танцевать и мечтать о большой сцене…
У моих родителей дома висит великолепная картина в полный рост - мы вдвоем в костюмах Зигфрида и Одетты. Знакомый художник нарисовал с фотографии - мы не смогли бы позировать, слишком много времени отводили в то время танцам; а так получился еще и отличный рождественский сюрприз.
Помню, в первый миг мы просто онемели, разглядывая себя, таких неправдоподобно красивых. Я даже не сразу нашла в себе силы пошутить:
- Не вздумай ничего пожелать, а то знаю я тебя…
- Ты тоже не вздумай, - в его глазах, темных омутах, на миг блеснула сталь, - будем в равных условиях, оба без волшебства.
И вот зачем я его тогда остановила? Конечно, магии нет, но, если бы она была, может быть, мы бы…
Может быть, тогда бы Зигфрид на картине покрылся шрамами после страшной аварии и неловко опирался на палку, а мы сегодня вдвоем показывали свое мастерство знаменитому хореографу.
А может, если бы Дор был со мной год назад, мастер взял бы нас обоих сразу же, вместо того, чтобы указать мне на дверь.
