– А почему бы и нет? А вдруг, кто-то, из наших, предупредил его об этом задании, и он заранее пришёл на ту квартиру, где втихаря и спрятал эту коробку?
– Слушай, а ты не сглупил, подавшись в осветители? Талант-то какой, зря пропадает. Да тебе место не среди прожекторов, а в доблестных рядах работников прокуратуры, потому что равняясь на твоё рвением, мы бы никогда не оставили ни одного, нераскрытого дела. Ну что ты мне ерунду городишь? За семь дней конкурса он не сделал ни одного прокола. Чем ты объяснишь, что во время поиска спрятанного вами футляра, он сразу же направился в нужную сторону, а когда ваш продюсер, заподозрил неладное и неожиданно приказал перенести футляр в другое место, он, мгновенно изменил свой маршрут, и начал идти именно туда.
– Не напоминай мне об этом! Он же не просто шёл. Он шёл, пританцовывая, и откровенно насмехался над нами. Подкалывал ведущего, предупреждая, что если наш продюсер вздумает поменять место схрона ещё раз, то не лучше ли сообщить ему о бесполезности этого метода и посоветовать выбросить эту бредовую идею из головы, так как, куда бы мы не пытались перепрятать этот футляр, он его всё равно найдёт.
– Так ведь нашёл, и согласись со мной, что найти в лесу небольшой футляр от очков, да ещё завёрнутый в маскировочную ткань, дело не то что трудное, а скорее, невозможное. Ты, наверное, запамятовал, что с этим заданием, кроме него, так ведь никто и не справился. Поэтому, давай-ка оставим в стороне твою симпатию и антипатию, и постараемся воссоздать все события тех дней, а уж потом будем решать, кто есть кто.
– Хорошо. Я расскажу тебе то, что считаю необходимым, но не буду вдаваться в подробности, так как ты все равно мне не веришь и не воспринимаешь всерьёз мои догадки. Поэтому предупреждаю тебя заранее, что буду очень краток. Итак, начну с отборочного тура. В этот раз претендентов наехало очень много и в конкурсе приняло участие свыше тысячи человек, но, несмотря на такое обилие, он с самого начала уже сумел выделить себя тем, что принялся громогласно заявлять о нецелесообразности такого, огромного количества претендентов, потому что лишь единицы из них обладают хоть какой-то силой. Само собой, мало кому понравилось выслушивать такое, и очень скоро, своими заявлениями и поведением, покойный добился откровенной неприязни со стороны всех участников. А ему всё это, было совершенно по фигу. Испортил всем настроение, а потом простоял весь отборочный тур в сторонке, и рассматривал всех с такой нескрываемой усмешкой, что одного этого было достаточно, чтобы вывести человека из себя. И это был даже не осмотр, а откровенная заявка собственного превосходства над всеми, плюс ко всему и его ухмылка, как бы означающая всю бесполезность состязания с ним. Своим независимым видом и показной уверенностью, он, как бы провоцировал всех к конфликту, но когда один из участников решился сделать ему замечание, то, не успев закончить фразу, отлетел от него так, будто его кувалдой огрели. И знаешь, что интересно? Когда все бросились на помощь этому бедолаге, этот пижон продолжал стоять, как ни в чём не бывало, и смотреть на всех с той же усмешкой. Он даже не попытался создать хотя бы малую видимость сожаления о происшедшем. И неудивительно, что после этого все стали его сторониться и уже никому не приходило в голову чем-то его задеть. Что касается отбора, то он прошёл его легко. А потом, с той же лёгкостью выполнял и все последующие задания. Уверяю тебя, мы не первый день в этом проекте и успели повидать многих экстрасенсов, но то, что вытворял он, не вписывалось ни в какие рамки. Не успевал ведущий прочесть условие задания, как он сразу же давал верный ответ. Куда бы, мы не прятали вещи или же, людей – он безошибочно шёл именно к тому месту. Дело дошло до того, что продюсер уже перестал доверять всем, подозревая в пособничестве, этому выскочке. Да, да. Знаю, что о покойных нельзя так говорить, но знал бы ты, как накипело у меня за все эти дни. Он ведь и с нами разговаривал так же, как и с остальными. Нехотя. С одолжением. Однажды я имел глупость попросить его, помочь мне с поиском работы. Знаешь, надоело уже бегать с этими прожекторами и выслушивать постоянное недовольство оператора. А он ответил мне, что каждому – своё. Классно, да? Типа мне, кроме этого, нечего и мечтать о чём-то другом? Говорю же, ещё тот был фрукт, а ведь мог бы и помочь. Уверен, что мог бы. Но не захотел. Ну, а сегодня всё начиналось, как обычно, без каких-либо особых происшествий. За весь день не было ничего такого, что смогло бы помочь вам определить причину его смерти. Задание этого тура было очень трудным. С помощью, спрятанной в конверте фотографии, нужно было определить адрес запечатлённого на ней человека, и в течение двадцати минут привести нас туда. Трое участников уже попытались пройти этот этап, но, не справившись с заданием, дожидались окончания съёмок в машине, а этот, как всегда, не успел взять в руки конверт, как сразу же повернулся к нужному дому и прямиком пошёл туда, да ещё таким быстрым шагом, что мы еле поспевали за ним. Учти, что вокруг стояли десятки одинаковых домов, но он направился именно к тому, где и жил тот человек, и, сразу же определив нужный подъезд, вошёл в него. И если обычно, другие участники поднимаются по лестнице пешком и на каждом этаже перепроверяют свои догадки, то этот прямиком вбежал в лифт и ни секунды не раздумывая, нажал кнопку четырнадцатого этажа. Скажешь, что и теперь это не кажется тебе странным? Стопудово, кто-то сливал ему всю информацию и заранее предупреждал обо всех заданиях турнира. Не было ещё в нашей практике такого, чтобы кто-то смог пройти все этапы состязания с такой лёгкостью и без единой ошибки. Ну, да фиг с ним. И вот, вышли мы на том этаже, а он безошибочно подходит к искомой двери, и говорит, что именно здесь живёт человек, чьё фото находится в конверте, потом звонит в квартиру, но, не дожидаясь, когда её отворят, почему-то сразу подбегает к соседней двери, и начинает колотить в неё изо всей дури. Мы, естественно, к нему и просим объяснить причину, но он орёт на нас, чтобы не мешали, и продолжает колошматить в дверь, причитая при этом, что надо поторопиться иначе сейчас там кто-то умрёт. Наконец-то, дверь открыла какая-то пьяная баба, а он, не спрашивая ни о чём, оттолкнул её и побежал на кухню. Мы, естественно за ним и видим, на диване малец лежит. Весь чумазый. Глаза закатаны. Стонет. Синий уже весь и трясётся то ли от боли, то ли ещё от чего. Помню, что он сразу же подбежал к нему, и, взяв его на руки, закружился по кухне. Прижал голову пацанёнка к своей груди и запел ему в ушко какую-то мерзко-заунывную песню. А в это время, из комнаты, неожиданно вылезло четверо алкашей и стали угрожать нам, чтобы сваливали из квартиры, но что было потом, я уже не знаю, потому что заместитель продюсера вызвал скорую, и отправил меня встречать врачей.
– Как долго пришлось ждать приезда “скорой”?
– Так я не помню, сколько это продлилось. Но вот что странно. Пока я дожидался “скорую”, ко мне неожиданно, подошёл Саня, выбывший участник проекта, и спросил, умер ли он уже? Мне показалось это очень странным. Как он смог там оказаться? И от кого узнал о мальчике? Я, конечно же, удивился этому, и потому попросил его объяснить, что он тут делает? Но он ничего не ответил и сразу же отошёл от меня, а когда я попытался подойти к нему и всё же выяснить причину его присутствия, мне помешали те самые алкаши, которые с такой резвостью вылетели из подъезда, и, растолкав нас, с таким видом разбежались в разные стороны, будто абсолютно не знают друг друга. А сразу после этого приехали врачи, и когда мы поднялись наверх, выяснилось, что малышу полегчало. Покойный попытался помешать врачам, и стал упрашивать их ничего не предпринимать, уверяя, что с мальчиком уже всё в порядке, но мы помогли доктору оттеснить его, и он всё же смог вколоть малышу укол. Как видно, было уже поздно и врачи ничего не успели сделать для спасения ребёнка, так как мальчик снова забился в конвульсиях и через пару минут умер. Тут он опять начал чудить. Дико зарычал, а потом вдруг расплакался, как баба. Упал перед мальцом на колени и завыл так, что мороз по коже пошёл, а затем, неожиданно замолчал и мгновенно изменился до неузнаваемости. Вперил в нас свои зенки и, честно говоря, в тот момент стало довольно-таки страшно не только смотреть на него, но и слушать, потому что не только глаза, но и голос его стал очень угрожающим. Совсем не его голос. Какой-то металлический, будто с нами не человек, а робот разговаривает. Сначала он начал орать на врачей и обвинять их в убийстве, а затем не позволил увезти тело мальчугана, и, вышвырнув всех из кухни, опять схватил малыша на руки, и снова закружил с ним по кухне. Помню, что потом, он резко упал на колени, и, протянув руку к окну, стал что-то бормотать. Так он и простоял несколько минут, а затем, начал чему-то улыбаться и радостно кивать головой, и когда повернулся к нам, то мы с удивлением увидели, что мальчик-то уже ожил. Увидев это, он встал с колен и, положив малыша на диван, стал обрызгивать его из бутылки, водой. Затем, поцеловав мальчугана, снял с себя нательный крест, повесил ему на шею и перекрестил его, а, закончив все эти манипуляции, подозвал к себе ту алкашку, и сказал, что-то типа, надеюсь, ты поняла, о чём я тебя попросил, а потому не забывай это и исправляй свою ошибку. И, не успел закончить фразу, как неожиданно свалился на пол. Врачи бросились к нему, а он уже мёртвый. Сколько они потом ни пытались спасти его, но так и не смогли ничего сделать. Вот так всё и было. Никто его не убивал и никакого насилия не совершал. Довыпендривался, короче говоря.
