Денис всегда спокойный, часто улыбается, никогда не жалуется. Он молчалив и только однажды, на продлении срока содержания под стражей в ноябре, Денис выступил. Вот что он сказал: "Ваша честь, мы сидим в этой клетке уже полгода, и знаете, этот зоопарк всем уже надоел. Возможно, все произошло бы быстрее и намного более эффективно, если бы мы сидели рядом с нашими адвокатами, а не в этом месте. Мы не помним половины заседаний и показаний, потому что половину заседаний мы проспали. А спим мы из-за наших ранних и поздних поездок в автозаке, нам не хватает времени для полноценного сна. Из-за этого мы не можем в полной мере осуществлять свою защиту и участвовать в процессе. Я не говорю уж о том, что большинство подсудимых болеют физически и дальнейшее пребывание в этой коробке чревато заболеваниями другого характера".

Денис Луцкевич стал первым из оставшихся в заключении "болотников", кто ответил на вопросы "Новой газеты", переданные через адвокатов.

- Вы невольно стали подсудимыми в политическом процессе. А были ли у вас раньше выраженные политические взгляды? Изменились ли они за время заключения под стражу?

- В то время, когда я пришел на митинг 6 мая, у меня не было четких политических взглядов, и я не преследовал каких-то конкретных целей. Я чувствовал, что с Россией происходит что-то не то. Из СМИ я слышал про беспредел и воровство чиновников, про бездействие правоохранительных органов и заказные дела, про преступное равнодушие власти к проблемам России. Наверное, интуиция привела меня в тот день на Болотную площадь: мне казалось, что я там смогу получить ответы на свои вопросы. Что же, я их и получил. Я своими глазами увидел всю трагическую глубину кризиса власти в России. Став обвиняемым (подсудимым) по делу, я на себе ощутил все бесправие обычного человека в России и чудовищное бездушие этой машины, которая называется "государством". Я осознал, что "суд" и "правосудие" - это совершенно разные понятия. А судья - такой же чиновник системы, исполняющий приказы "сверху" и не имеющий на самом деле никакого права ни на свое собственное мнение, ни на свои внутренние убеждения, если, конечно, они есть.

Так что благодаря "болотному делу" я эти самые политические взгляды приобрел, а суд и полтора года в СИЗО убедили меня в их правильности. Да, теперь я четко знаю, с чем нам всем необходимо бороться. Думаю, что эти взгляды сейчас - это взгляды любого культурного, образованного, порядочного, неравнодушного человека в современной России.

- Почему, на ваш взгляд, процесс в самой важной его части запрятали в Замоскворецкий суд из большого зала Мосгорсуда, а потом из большого зала Никулинского суда?

- На мой взгляд, перевод в маленький зал Замоскворецкого суда можно объяснить только одним: власть признала полное фиаско тех целей, которые она ставила перед судом в "болотном процессе".

Грозного обличения раскаявшихся и испуганных погромщиков с промытыми госдепом мозгами не получилось! Все видят, кто на самом деле растерян, фальсифицирует факты и прячет глаза... Для людей все очевидно и не нуждается в комментариях. И я думаю, что многие понимают: любое решение суда - это провал для власти! Обвинительный приговор - власть с помощью политически заказного суда "разобралась" со своими неугодными оппонентами. Оправдание - значит, СК полтора года выполнял политический заказ или по собственной инициативе держал в тюрьме невиновных. В шахматах есть такое понятие "цугцванг" - это когда любой следующий ход только ухудшает ситуацию. Именно этот момент мы наблюдаем сейчас в Замоскворецком суде. Естественно, никто не хочет выставлять проигрыш на всеобщее обозрение.

- Чувствуете ли вы в этом моральную победу?

- Да, конечно! Я понимаю, что при любом решении суда мы уже победили! Ведь победа - это не решение суда, который изначально был заказным. О правосудии речи и не велось. Ведь все люди - прокуроры, судьи, сотрудники силовых структур и т.д., считают, что есть на свете такие положения, в которых человеческое отношение к человеку не обязательно.

Наша победа - это то, что им не удалось убедить людей, что они судят обычных преступников, достойных разве что жалости. Нами гордятся, и за нас выходит множество людей на улицы. И это победа!

- Часть "болотников" амнистировали: когда их отпускали в зале суда, вы за них радовались как за родных. Сейчас прошло время. Что вы испытываете по отношению к амнистированным ребятам?

- Надежду на то, что ни тюрьма, ни подобная "милость", которую назвали амнистией, - не изменят ничего в убеждениях этих людей, и они дальше будут продолжать бороться за права всех жителей России. Конечно же, я рад за ребят! Тюрьма - не место для подобной деятельности.

- Вы думаете о том, каким может быть приговор, на что вы рассчитываете, верите ли, что он хотя бы частично зависит от работы адвокатов и вашей позиции?

- Как я уже говорил, рассчитывать на какое-то решение суда можно только при условии, что суд честный, а наш суд есть только административное орудие для поддержания существующего порядка вещей, выгодного определенному сословию. В то, что решение зависит от работы адвокатов и моей позиции, не верят и сами адвокаты. Но! Грамотная и четкая работа адвокатов помогла показать обществу абсурдность и бесполезность обвинения. Работа адвокатов со свидетелями обвинения показала всем сфабрикованность дела, заученность одобренных начальством показаний ОМОНа, предвзятое и политически мотивированное поведение судьи на процессе. А это мне кажется значительно более важным в таком знаковом процессе, чем приговор суда, который изначально не мог быть справедливым.

Большое спасибо адвокатам и защитникам за работу, а также журналистам и неравнодушным людям.

"Статья 282 стала резиновой".

Правозащитники призвали ликвидировать центр "Э" и отменить 21-й закон.

На Всероссийском съезде в защиту прав человека, прошедшем 26-27 ноября, правозащитники приняли резолюцию, в которой призвали ликвидировать центр "Э" (Управление по противодействию экстремизму МВД России. - Ред.) в его нынешнем виде, отменить 21-й российский нормативно-правовой акт и прекратить пытки в колониях.

С заявлением о необходимости "ликвидировать центр "Э" в его нынешнем виде" выступил, в частности, руководитель движения "За права человека" Лев Пономарев. Он отметил, что ведомство "в значительной степени вместо реальной борьбы с тер╛роризмом и экстремизмом преследует идеологических оппонентов власти". "По сути, центр "Э" МВД России выполняет функции Пятого управления КГБ СССР, кото╛рое следило за диссидентами и преследовало их", - сказал Пономарев.

Правозащитник заявил, что сегодня под флагом борьбы с терроризмом и экстремизмом происходит урезание прав и свобод человека.

"По статистике судебного департамента, число осужденных по уголовным статьям за преступления против основ конституционного строя и безопасности с 2003 года увеличилось в 28 раз. Можно ли поверить, что численность преступников увеличилась в 28 раз? Конечно, нет!" - сказал Лев Пономарев в своем обра╛щении к участникам съезда.

Причины того, что все больше людей подвергают╛ся преследованиям по "экстремистским" статьям, по мнению Льва Пономарева, кроются в том, что Госдума принимает законы, которые противоречат Конституции и нормам международных договоров, к которым Россия присоединилась. Нечеткие формулировки законов, до╛бавил правозащитник, позволяют выносить приговоры на длительные сроки невиновным гражданам, которые попали в немилость к кому-либо из власть имущих.