Убедительным и очень своевременным индикатором вектора тех изменений, о которых грезят силовики, стало убийство в Грозном приехавшими из Ставрополя сотрудниками МВД чеченца Джамбулата Дадаева. Даже из беспомощно лживого заявления МВД, сделанного после убийства, ясно следует, что бойцы приехали не задерживать подозреваемого, а ликвидировать жертву. Это рутинная ежедневная практика, к которой силовики годами прибегали в Чечне и которой регулярно пользуются в Дагестане и других северокавказских республиках. Эти ликвидации настолько обыденны, что их даже часто демонстрируют в новостных сюжетах федеральных каналов, видимо, в целях патриотического воспитания молодежи. Но Кадыров подобные сафари для федералов в Чечне прекратил. Он оставил эту привилегию только для самого себя. И снова превращаться из немцев в евреев гитлеровского рейха чеченцы не хотят. И будут такой перспективе сопротивляться. С Кадыровым или без Кадырова.
Вот несколько заявлений самых разных известных чеченцев, от Кадырова до Закаева, прозвучавших в последние дни.
"Времена 2000-х годов прошли. Кому-то захотелось "сделать результат" - забрали чеченца и убили. Такого не будет. Хватит. Нас унижали, оскорбляли. Мы не для того принимали Конституцию, чтобы нас убивали".
"В памяти людей еще достаточно свежи бессудные казни, незаконные задержания и аресты, пытки и другие массовые нарушения прав человека, которые совершали неизвестные люди в масках на автомобилях и БТР без опознавательных знаков по отношению к местным жителям. У нас пять тысяч человек пропали без вести. Сотни тысяч убиты".
Бойцы подразделений специального назначения слушают речь Рамзана Кадырова на стадионе "Динамо" в Грозном.
"На сегодня население Чечни, конечно, будет поддерживать Рамзана Кадырова. Он пользуется лояльностью со стороны чеченцев именно потому, что их защищает. Люди увязывают прекращения зачисток и беспределов, которые творились в Чечне, с именем Кадырова. Единственное, что не может простить Путину и чем недовольна основная масса в России, - это тем, что он не сдержал главного обещания.
Кадыров выступил перед добровольцами на бывшей домашней арене футбольного клуба "Терек"
Когда его поставили у власти и он баллотировался в президенты, он сказал, что всех замочим в сортире. А в массовом русском сознании получилось так, что нет, не замочили, чеченцы только под другими флагами сегодня творят по всей России что хотят".
Зачистки и массовые убийства совершались в Чечне от имени российской власти столетиями. Все мы помним свидетельство русского офицера, участника этой бесконечной кавказской войны: "Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русским никто и не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения".
Я читал "Хаджи-Мурата" и в детстве, но только сравнительно недавно понял смысл этих страшных, невыносимых для русского сознания слов - после убийства Анны Политковской, его расследования и суда над непосредственными исполнителями. Анна, писавшая правду о преступлениях российской власти в Чечне, была святой. В небесном Иерусалиме ее место в Аллее Праведников. Ее строки были наполнены невыносимой человеческой болью, страданием разрываемых тел и душ жертв. Им, умершим в аду, Анна возвращала сочувствие и достоинство после смерти. Заказали и организовали ее убийство русские властные мерзавцы. Убийцам оказывали логистическую поддержку две оперативных группы МВД и ФСБ. Но убили ее чеченцы.
И ни ее убийство, ни обнародование имен ее убийц не потрясли чеченское общество. Оно осталось абсолютно равнодушным к судьбе Анны. Оно было озабочено тем, как укрыть от суда Рустама Махмудова, стрелявшего в Анну. Это казалось мне совершенно непостижимым, пока я не понял, наконец, простую вещь. Путин и Политковская для чеченцев по большому счету неразличимы.
И тот, и другая, как и мы все, по факту своего рождения принадлежат в их восприятии к категории тех самых существ, к которым они испытывают чувство, что сильнее ненависти. Путин просто полезнее как сегодняшний пахан этих существ, с которым приходится вести важные переговоры и заключать сделки. Принести ему в день рождения в качестве подарка голову ненавидимой им незначительной журналистки может оказаться полезным для чеченского этноса тактическим ходом. Та жа история и с Немцовым. Под копирку. А он ведь собрал миллион подписей у себя в Нижнем, привез их в Кремль и сделал многое, чтобы остановить первую чеченскую войну.
Но после всего того, что наворотили в Чечне в XIX, XX и XXI веках Романовы и Ермоловы, Сталины и Ельцины, Путины и Шамановы, это чувство стало для чеченцев настолько всепоглощающим, что они просто не утруждают себя более попытками разбираться в оттенках русских. Два этноса с таким устойчиво сложившимся отношением друг к другу не могут жить в одном государстве. Проект "Кадыров" с его тикающей бомбой отложил решение проблемы на десятилетие, но его время истекло. Российские законы действительно не действуют в Чечне. Но разве кто-то еще верит, что они исполняются в России?
Не о возвращении кадыровского тоталитарного офшора в наше отечественное путинское "правовое" поле, даже если для этого потребуется еще более кровавая третья чеченская война, надо сегодня думать. А об освобождении нас от имперского наваждения, заставляющего третье столетие подряд разрывать снарядами и бомбами клочок земли, населенный так и не покорившимся самым трудным для нас народом.
Чем опасен Кадыров.
Дмитрий Губин
В последние годы, когда новый российской строй стал очевидно и серьезно болеть, в качестве главного средства лечения стала использоваться отвлекающая терапия. Это когда раздражают неопасные зоны, чтобы переключить внимание с больных. Горчичник жжет ноги - и горло болит меньше.
Все "угрозы России" последних лет (которые появлялись, а потом растворялись, уступая место новым способам отвлечения от боли) имеют одно общее свойство. Они являются либо вымышленными, либо несущественными. Ну не грозят будущему России ни гомосексуальные браки (до их легализации в России я еще доживу), ни майдан в Киеве, ни стонущая под "карателями" и "укрофашистами" Новороссия (про нее сегодня уже почти и не вспоминают), ни массовая вербовка мальчиков-девочек из хороших семей в запрещенное ИГ, ни зловредная Турция.
А между тем опасный и серьезный враг у России есть. И этот враг - отсутствие будущего. Попробуйте вспомнить, когда последний раз хоть один высший чиновник говорил о будущем страны? О том, как будет входить Россия в информационную эру? Окажемся мы на гребне Третьей цивилизационной волны - или утонем? И вообще - что за страну и что за общество мы строим?
Но нет, молчок. Один Греф (но он банкир, а не чиновник) рубанул, что мы - государство-дауншифтер, проигрывающее мировое соревнование.
А говорить - нечего. Страны с гибридными режимами, к каким Россия относится, т.е. современные автократии, вообще никогда не апеллируют к будущему (в этом их важное отличие от тоталитарных режимов). Только к прошлому! Вот почему история у нас все героичнее и героичнее, а истерика по поводу ее героичности все истеричнее (вон, зимой уже начинают репетировать парад Победы), и критик истории у нас - предатель. И не только у нас. Так во всех государствах-гибридах - и в Турции (где за критику Ататюрка полагается срок), и в Сирии, и в Ливии, и в Иране, и в Ираке. Режимы гибридного типа топчутся на месте спиной к будущему, выискивая в прошлом то скрепы, то церковность, называемую отчего-то "духовностью".
