– Как прекрасно! – выдохнула я. – Но… Солмея! Я не могу идти… так!

– Почему? – не поняла русалка. – Так гораздо красивее и лучше, чем в той жуткой мертвой одежде, в которой вы ходите!

– Но я же так практически… не одета! – с отчаянием выкрикнула я.

И снова посмотрела на свой наряд. Плечи открыты, одна рука, грудь и живот оплетены озерным вьюнком, а внизу цветы и листья образуют юбку, но такую короткую… Гораздо выше колен!

– Тебе не нравится? – огорчилась Солмея.

– Это волшебно! Но…

Я посмотрела на Ксеню в поисках поддержки и обомлела. На таком же коротеньком платьице подруги цвели розовые бутоны, и она задумчиво водила по ним ладонью и улыбалась. Щеки девушки покраснели от удовольствия, а в глазах сверкали рыжие искры.

– Ксеня! Какая ты красивая! – восхитилась я.

Она оторвалась от созерцания цветов и радостно посмотрела на меня.

– Ты тоже, Ветряна! – произнесла она, и мы рассмеялись. Так искренне и светло, как не смеялись уже давно… Только ради этого Ксенькиного смеха я готова была идти в живом платье куда угодно. Хоть на прием к королю!

– Видели бы нас наши настоятельницы, – усмехнулась Ксеня. И мы снова рассмеялись.

– Ну, вот и чудесно, – улыбнулась Солмея, – а теперь в воду!

И русалка, схватив нас обеих за руки, прыгнула в озеро.

Вода оказалась прохладной, но все же не настолько, как я опасалась. Пока я барахталась, пытаясь всплыть, что-то большое и черное подхватило меня и вынесло на поверхность. Глубоко вздохнув, я посмотрела на блестящую спину сеяла, на которой лежала. Рыба замерла, давая мне возможность привыкнуть, и я какое-то время чуть покачивалась на волнах. Потом подтянулась и села, свесив ноги. Осторожно взялась за гладкий плавник. Прислушалась. Огромный сеял думал о теплой воде и просторах озера. И о том, какая странная и неловкая сирена ему досталась.

Я улыбнулась, уловив его доброжелательное любопытство, и крепче ухватилась за плавник. Ксеня уже уверенно оседлала своего сеяла и ждала меня. А Солмея и вовсе наслаждалась водной прогулкой, поблескивая серебристым хвостом.

– Ну, поплыли, что ли… – сказала я и похлопала рыбину по черному и теплому боку. Затем добавила тихонько: – Только не очень быстро, пожалуйста…

Сеял фыркнул, словно лошадь, но послушался и плавно двинулся вперед. Ксеня меня обогнала, подмигнула и промчалась мимо, уже через пару мгновений скрывшись за башней.

А я вот никуда не торопилась, лежала себе спокойно на теплой спине, рассматривала с любопытством озерную глубину и прислушивалась к ее обитателям. Это так меня захватило, что я очнулась, только поняв, что вода стала значительно теплее, а сеял уже не рассекает волны, а просто покачивается на воде.

– Ветряна! Не спи! – рассмеялась Солмея, выныривая рядом.

Я подняла голову, а потом села. Мы обогнули башню из воды и проплыли почти все озеро, оказавшись в тихой заводи. И, судя по теплой воде, здесь еще и били горячие источники. У берега плескались сирены, их серебряные хвосты сверкали в воде. Звучала музыка, хотя я не увидела ее источника. Несколько русалок танцевали на берегу, и их цветочные платья благоухали в вечернем воздухе, а на ветвях деревьев качались сверкающие шары, расплескивая по берегу радужные искры света. Я догадалась, что это постарались Шайдер и Данила.

Сейчас лорд Даррелл стоял на берегу и смотрел на меня. И Арххаррион тоже. И я смутилась от их взглядов. Оба выглядели слегка… ошалевшими.

– Пойдем же! – заторопила меня Солмея. – Ах, вот еще…

Она тронула мои волосы, и косы сами собой расплелись, а озерная трава превратилась в венок с мелкими синими цветами.

– Ну же, Ветряна, идем!

Я осторожно слезла с сеяла, поблагодарила его и пошла к берегу, стараясь не поднимать глаз. Потому что то, как смотрели на меня мужчины… От этих взглядов мне захотелось залезть обратно в воду и поплыть назад. Можно даже без сеяла!

Но, конечно, Солмея мне бы не позволила. Ксеня уже была на берегу и даже танцевала вместе с сиренами. К нам подошла одна из русалок и вручила по кубку.

– С Днем Сотворения! – сказала она.

Я вежливо улыбнулась и выпила. Напиток оказался чуть солоноватым, но приятным и вкусным. И, только допив до дна, я почувствовала, как закружилась голова и все краски вспыхнули, словно усиленные в несколько раз.

– Что это было? – испугалась я.

– Не бойся, это нектар из подводных растений. Идем, сейчас Айя будет петь!

Музыка стихла, все сирены уселись в заводи на камнях, болтая в теплой воде кто ногами, кто хвостом. Мы тоже сели. Я все так же старалась не встречаться взглядом ни с кем из мужчин, но всем телом ощущала их взгляды.

А потом одна из русалок запела. И мир остановился. Я никогда не слышала, как поют сирены. Только читала, что при звуках этого голоса люди сами прыгают в воду, а корабли разбиваются о скалы. Это было завораживающе прекрасно.

А потом снова были танцы и еще немного нектара. Ксеня смеялась, плескалась с русалками в теплой воде, а я улыбалась и смотрела, как загораются на темнеющем небе звезды.

– Ветряна, пойдем танцевать? – позвала меня Айя, но я покачала головой.

Сегодня русалки растеряли свою холодную надменность и улыбались мне. Может, все дело в чудодейственном нектаре? Или раз в году, в праздник Сотворения, они позволяют себе повеселиться?

Я повернулась к Солмее.

– А почему Майиры нет с вами?

– Уже много лет Хозяйка проводит этот праздник в Башне, – грустно ответила она, – одна. Когда я родилась, она уже была такой… затворницей.

– Почему же?

Юная сирена пожала плечами. А я внезапно прозрела.

– Солмея, а Майира… Она для тебя кто?

– У сирен нет человеческого понятия родства, – пояснила она, – но если бы были… То Майира была бы мне матерью.

Я пораженно кивнула. Конечно, как я сразу не догадалась. Ведь Солмея – наследница, будущая Хозяйка Озера. Но чтобы стать ею, она должна вызвать Майиру на поединок. И… победить.

Солмея легко поднялась и ушла танцевать. А я пошла в сторону от музыки и сирен, раздумывая над услышанным. А подняв голову, наткнулась на темный взгляд Арххарриона. И сразу меня обожгло изнутри невыносимым бешеным желанием, таким яростным и мучительным, что перехватило дыхание.

Это длилось всего миг, а потом Арххаррион снова закрылся и ушел, будто растворился в лесу. Но даже этого мига хватило, чтобы перед моим внутренним взором пронеслись картины, бросившие меня в краску: наши сплетенные тела, его руки на моем теле, губы, целующие меня с жадной и неистовой страстью… То, о чем думал Арххаррион, когда смотрел на меня.

– Ветряна.

Я не заметила, как подошел Шайдер, тронул меня за руку.

– Ветряна, мы могли бы поговорить?

– Что? – я растерянно посмотрела в ореховые глаза, которые сейчас стали совсем темными. – А… да… Конечно. Что-то случилось?

Мы медленно двинулись по берегу. Шайдер шел рядом и молчал, а потом остановился и взял мою руку, поднес к губам.

– Ветряна… я так больше не могу. Не могу молчать… о том, что чувствую к тебе…

Я испуганно дернулась, и он схватил уже обе мои руки, не позволяя сбежать.

– Не уходи, прошу тебя! Просто выслушай! – торопливо сказал он, глядя мне в глаза. – Я все понимаю… Но… Сегодня, когда я увидел тебя… Когда ты вышла на берег в этом платье… Ветряна. Я люблю тебя. Я так тебя люблю…

Я застыла, глядя на него почти с ужасом.

– Шайдер, не надо, прошу тебя…

– Я знаю, что ты не испытываешь ко мне чувств, – с горечью произнес он. – Но послушай! Я верю, что это изменится. Когда это мерзкое слияние исчезнет… Все изменится! Постой, пожалуйста!

Он вдруг встал передо мной на колено.

– Ветряна, я хочу… Я прошу тебя стать моей женой.

Я прижала ладони к пылающим щекам. А Шайдер поднялся и, заметно волнуясь, заглянул мне в глаза.

– Я понимаю, что все не так… У меня нет кольца, и обстановка неподобающая… И ты не готова… Но прошу! Просто подумай об этом!

– Шайдер…

– Не отвечай сейчас! – он снова прижал мою ладонь к губам, потом провел кончиками пальцев по лицу, дотронулся до волос.