И жили они почти свободно, хоть формально считались под надзором полиции. Если кому-нибудь надоедала такая жизнь, он мог нелегально уехать. И без особого риска. Потому что в случае поимки его отправляли обратно без добавления срока. А как расправлялась с беглецами советская власть?.. То-то же.

Ошарашенный такой тирадой, Василий Петрович, растерянно молчал. Юрий Сергеевич сделал паузу и продолжил:

– Вот вы бывали в партизанском отряде и знакомы с армейскими порядками того времени. Как поступали с теми, кто вел антивоенную или пораженческую пропаганду?

– Расстреливали на месте.

– А большевики такую пропаганду вели всю Первую мировую войну. И царская власть за это не расстреливала. И даже когда стало известно, что Ленин получал деньги от германского генерального штаба, Временное правительство не арестовало, не расстреляло Ленина, а только вызвало в суд. А большевики еще долго обсуждали вопрос о том, стоит ли Ленину являться на этот суд. Решили, что не стоит, и отправили его в Разлив.

Так что, как видите, не очень тяжело было революционерам при царской власти и тем более при Временном правительстве. Зачем было устраивать этот октябрьский переворот?

– Но ведь это было буржуазное правительство!

– И что же? Правительство было временное. А вскоре должно было начать работу Учредительное собрание. Вот народ и выбрал бы себе такую власть, какую хотел. Но не хотели этого большевики, боялись.

– С чего вы взяли?

– Потому что представляли они очень незначительную часть общества и не могли прийти к власти демократическим путем. А власть заполучить им очень хотелось. Да и воплотить в жизнь коммунистическую идею очень хотелось попробовать.

– Что же тут плохого?

– Потому что социальная революция в России не была проработана даже теоретически. Маркс предполагал в социальной революции опираться на пролетариат. Поэтому не видел возможности такой революции в России в обозримом будущем из-за того, что рабочих в то время в России было около 1 процента.

Да и Ленин большую часть свой жизни посвятил вопросам создания партии, философским вопросам, текущим вопросам революционной борьбы и занимался бесконечными спорами с оппонентами по всем этим моментам. И только перед самым Октябрем, сидя в Разливе, написал книгу «Государство и революция». Притом никто не спрашивал народ, хотят ли они быть подопытными кроликами в новом государстве, чтобы на нас отрабатывалась коммунистическая идея.

– Согласитесь, однако, если идея победила, значит, было в ней рациональное зерно. Сумели же большевики взять власть…

– Сумели. Во-первых, потому, что в преддверии Учредительного собрания и в общей неразберихе никто за нее особо не держался. А во-вторых, удержали эту власть такой ценой!.. Я бы сказал, неадекватной. Это если мягкие слова выбирать. Вот, например, царская власть, которую вы так осуждаете, после убийства Александра II никакого террора не устраивала, так, цензуру ввела, контроль усилила. А Веру Засулич за убийство генерал-губернатора суд даже оправдал! Большевики же после покушения на Ленина объявили такой красный террор, что мало не показалось никому.

– Так они же боролись с контрреволюцией.

– С контрреволюцией?! А кого вы считаете контрреволюционерами? Ту огромную массу людей, у которых коммунисты отнимали собственность, имущество, продукты их труда. Притом отнимали без всякого суда и следствия. По-бандитски.

– Ну, уж вы скажете. По-бандитски… Можно было бы и повежливее. Советская власть все-таки.

– Вас шокирует такое определение? Ведь сами же рассказали, как большевики с адвокатом поступили… А с вашей матерью разве не так?

– Просто время такое было. После все стало на свои места.

– Ну что же, давайте разберемся. На кого Ленин призывал опираться в революционной борьбе? На пролетариат. Не на весь рабочий класс, а именно на неимущих. Хороший рабочий, мастер своего дела уже имеет кое-какую собственность, интеллектуальную, например. Хорошие специалисты получали неплохую зарплату и могли иметь материальную собственность. Таким людям было что терять. И крестьянину было что терять. Он был привязан к земле, пусть даже не его собственной. Он производил продукцию, которой мог распорядиться самостоятельно. Он тоже имел собственность. А работники без специальности действительно ничего не имели, и их легче было поднять на борьбу.

А к чему призывал вождь мирового пролетариата? «Грабь награбленное!» Вот под такой лозунг и вставали неимущие и деклассированные элементы. Чего бы на халяву не поживиться. А ведь этот лозунг глубоко аморален. Это лозунг уголовников. Кстати, многие революционеры и даже вожди имели уголовное прошлое. И массами этот лозунг был воспринят по уголовным понятиям – грабь.

И кто там различал – награбленное или нажитое честным трудом. Привлекала безнаказанность. А как иначе можно было понимать продразверстку? Крестьянин трудился, растил урожай потом и кровью. А потом приезжали уполномоченные от государственной власти и забирали все. Как любой человек, у которого власть отняла его собственность, будет относиться к такой власти? Естественно, будет ненавидеть, и бороться с ней.

В свое время Фридрих Энгельс написал хорошую книгу «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Уже в самом названии раскрывается суть проблемы. Упрощенно это выглядит так. Когда создается семья, то для ее существования нужна уже какая-то собственность. И эту собственность надо защищать. Но каждому собственнику поодиночке защищать ее трудно. Поэтому общество собственников и создает государственную власть, которая и должна оказывать помощь в защите собственности.

Если же во власть приходят люди, которые вместо защиты сами начинают отбирать собственность, то собственники воспринимают таких людей не как государственную власть, а как бандитов. И борются с ними, как с бандитами. В этом и заключается основная причина Гражданской войны, унесшей столько миллионов жизней.

А на прозвище «бандиты» вы зря обижаетесь. А знаете ли вы, что уже в 1924 году председатель комиссии ЦК Михаил Фрунзе, когда обследовал состояние тогдашней Красной Армии, вынужден был докладывать на партбюро, что Красная Армия представляет собой банду разбойников, совершенно небоеспособна и подлежит роспуску.

А что творилось во время Гражданской войны и говорить нечего. Не все было так красиво, как нам потом вдалбливали в головы на уроках истории. Например, нас учили, что Буденный – это герой Гражданской войны, командир Первой конной армии. А на самом деле этот вахмистр царской армии в начале Гражданской войны командовал кавалерийской бандой. Как описывает бывший секретарь Сталина Борис Бажанов, в какой-то момент Буденный получил из Москвы подарки: автомобиль и партийный билет. Не зная, что с этими подарками делать, Буденный созвал на совет главарей свой банды. Те поразмышляли и посоветовали: «Автомобиль, Семен, бери, автомобиль – это хорошо. А «это» (партбилет), знаешь, хай лежит, он хлеба не просит». Вот такие коммунисты боролись, как вы говорите, с контрреволюцией. А фактически боролись со всем народом.

Да кто они такие были, чтобы распоряжаться судьбой всего народа, всего государства!?

Ведь до революции это была небольшая кучка революционеров, все время ругавшаяся между собой о путях ведения революционной борьбы. И вдруг они во время войны с Германией, с помощью, сидящих в тылу матросов захватывают власть и пытаются насадить в стране коммунистический режим, отобрать собственность у народа.

– Ну не у всего же народа!

– Практически у всего. В то время в России только мелких собственников-крестьян было 85 процентов населения, а рабочих – около одного процента, как я уже сказал. И не спросила эта горстка революционеров у народа: а хочет ли он такого коммунизма?

– Но раз коммунисты победили, значит, народ пошёл за ними, значит, захотел.

– Совсем не значит, – Юрий Сергеевич скривился. – Да, коммунисты победили, но какой ценой? Ценой моря жертв и крови. Ценой жестокого красного террора, когда чекисты садистски истребляли тысячи жертв. Притом, как описывали очевидцы – а всех просто не смогли уничтожить, – каждая местность имела свои примеры зверства. В Воронеже пытаемых сажали голыми в бочки, утыканные гвоздями, и катали. В Царицыне и Камышине пилили кости. В Полтаве и Кременчуге священников сажали на кол. В Екатеринославле распинали и побивали камнями. В Одессе одних людей привязывали цепями к доскам, медленно вставляя в топку и жаря, других разрывали пополам колесами лебедок, третьих опускали по очереди в котел с кипятком и в море…