И принялась за Божье вышиванье,
Но и во сне о нем же сердце билось
О мальчике минутном и желанном".
1921
451
Врезанные в песок заливы
кривы
и плоски;
с неба ускакала закатная конница,
ивы,
березки
тощи.
Бежит, бежит, бежит
девочка вдоль рощи:
то наклонится,
то выгнется,
словно мяч бросая;
треплется голубая
ленточка, дрожит,
а сама босая.
Глаза - птичьи,
на висках кисточкой румянец...
Померанец
желтеет в осеннем величьи...
Скоро ночь-схимница
махнет манатьей на море,
совсем не античной.
Дело не в мраморе,
не в трубе зычной,
во вдовьей пазухе,
материнской утробе,
теплой могиле.
Просили
обе:
внучка и бабушка
(она - добрая,
старая, все знает)
зорьке ясной подождать,
до лесочка добежать,
но курочка-рябушка
улетела,
в лугах потемнело...
"Домой!"
кричат за рекой.
Девочка все бежит, бежит,
глупая.
Пробежала полсотни лет,
а конца нет.
Сердце еле бьется.
Наверху в темноте поется
сладко-пленительно,
утешительно:
- Тирли-тирлинда! я - Психея.
Тирли-то-то, тирли-то-то.
Я пестрых крыльев не имею,
но не поймал меня никто!
Тирли-то-то!
Полно бегать, мышонок мой!
Из-за реки уж кричат: "Домой!"
1921
452. ЛЮБОВЬ
Любовь, о подружка тела,
Ты жаворонком взлетела,
И благостна, и смела,
Что Божеская стрела.
Теперь только песня льется,
Все вьется вокруг колодца.
Кто раз увидал Отца,
Тот радостен до конца.
Сонливые тени глуше...
Восторгом острятся уши,
И к телу летит душа,
Жасмином небес дыша.
1922
453. АРИАДНА
У платана тень прохладна,
Тесны терема князей,
Ариадна, Ариадна,
Уплывает твой Тезей!
Лепесток летит миндальный,
Цепко крепнет деревцо.
Опускай покров венчальный
На зардевшее лицо!
Не жалей весны желанной,
Не гонись за пухом верб:
Все ясней в заре туманной
Золотеет вещий серп.
Чередою плод за цветом,
Синий пурпур кружит вниз,
И, увенчан вечным светом,
Ждет невесты Дионис.
1921
454
Стеклянно сердце и стеклянна грудь,
Звенят от каждого прикосновенья,
Но, строгий сторож, осторожен будь;
Подземная да не проступит муть
За это блещущее огражденье.
Сплетенье жил, теченье тайных вен,
Движение частиц, любовь и сила,
Прилив, отлив, таинственный обмен,
Весь жалостный состав - благословен:
В нем наша суть искала и любила.
О звездах, облаке, траве, о вас
Гадаю из поющего колодца,
Но в сладостно-непоправимый час
К стеклу прихлынет сердце - и алмаз
Пронзительным сияньем разольется.
1922
III. МОРСКИЕ ИДИЛЛИИ
455. ЭЛЕГИЯ ТРИСТАНА
Седого моря соленый дух,
За мысом зеленый закат потух,
Тризной Тристану поет пастух
О, сердце! Оле-олайе!
Ивы плакучей пух!
Родимая яблоня далека.
Розово спит чужая река...
Ни птицы, ни облака, ни ветерка...
О, сердце! Оле-олайе!
Где же твоя рука?
Угрюмый Курвенал умолк, поник,
Уныло булькает глохлый родник,
Когда же, когда же настанет миг
О, сердце! Оле-олайе!
Что увидим мы transatlantiques {*}?
1921
{* Трансатлантические (фр.) . - Ред.}
456. СУМЕРКИ
Наполнен молоком опал,
Залиловел и пал бесславно,
И плачет вдаль с унылых скал
Кельтическая Ярославна.
Все лодки дремлют над водой,
Второй грядою спят на небе.
И молится моряк седой
О ловле и насущном хлебе.
Колдунья гонит на луну
Волну смертельных вожделений.
Grand Saint Michel, protege nous {*}!
Сокрой от сонных наваждений!
Май 1922
{* Пресвятой Михаил, защити нас! (фр.) - Ред.}
457. БЕЗВЕТРИЕ
Эаоэу иоэй!
Красильщик неба, голубей
Горшочек глиняный пролей
Ленивой ленте кораблей.
Эаоэу иоэй!
О Солнце-столпник, пожалей:
Не лей клокочущий елей
Расплавленных тобой полей!
Эаоэу иоэй!
Мне реи - вместо тополей,
От гребли губы все белей
И мреет шелест голубей...
Эаоэу иоэй!
Май 1922
458. КУПАНЬЕ
Конским потом,
Мужеским девством
Пахнет тело
Конников юных.
Масло дремлет
В локонах вольных.
Дрогнул дротик,
Звякнула сбруя.
Лаем лисьим
Лес огласился.
Спарта, Спарта!
Стены Латоны!
Песок змеится плоско,
А море далеко.
Купальная повозка
Маячит высоко.
На сереньком трико
Лиловая полоска.
Лаем лисьим
Лес огласился.
Английских спин аллея...
Как свист: "How do you do!"
Зарозовела шея
На легком холоду.
Пастух сопит в дуду,
Невольно хорошея.
Спарта, Спарта!
Стены Латоны!
Румяно руки всплыли,
Султанский виноград
Розовоцветной пыли
Разбился водопад.
О, мужественный сад
Возобновленной были!
Спарта, Спарта!
30 мая 1921
459. ЗВЕЗДА АФРОДИТЫ
О, Птолемея Филадельфа фарос,
Фантазии факелоносный знак,
Что тучный злак
Из златолаковых смарагдов моря
Возносится аврорной пыли парус
И мечет луч, с мечами неба споря.
И в радугу иных великолепий,
Сосцами ряби огражденный круг,
Волшебный плуг
Вплетал и наше тайное скитанье.
Пурпурокудрый, смуглый виночерпий
Сулил магическое созиданье.
Задумчиво плыли
По сонному лону
К пологому склону
Зеленых небес.
Назло Аквилону
О буре забыли
У розовой пыли
Зардевших чудес.
Растоплено время,
На западе светел
Далек еще петел
Пророческий час...
Никто не ответил,
Но вещее семя,
Летучее бремя
Спустилось на нас.
К волне наклонился...
Упали ветрила,
Качались светила
В стоячей воде.
В приморий Нила
Священно омылся,
Нездешне томился
К вечерней звезде.
И лицо твое я помню,
И легко теперь узнаю
Пепел стынущий пробора
И фиалки вешних глаз.
В медном блеске парохода,
В винтовом движеньи лестниц,
В реве утренней сирены
Слышу ту же тишину.
Ангел служит при буфете,
Но в оранжевой полоске
Виден быстрый нежный торок
У послушливых ушей.
Наклонился мальчик за борт
И зеленое сиянье
На лицо ему плеснуло,
Словно вспомнил старый Нил.
Эта смелая усмешка,
Эти розовые губы,
Окрыленная походка
И знакомые глаза!
Где же море? где же фарос?
Океанский пароходик?
Ты сидишь со мною рядом,
И не едем никуда,
Но похоже, так похоже!
И поет воспоминанье,
Что по-прежнему колдует
Афродитина звезда.
1921
IV. ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ИТАЛИИ
Юр. Юркуну
460. ПРИГЛАШЕНИЕ
Понежилось солнце на розовом кресле,
Перебралось на кровать.
Хоть вы и похожи порою на Бердсли,
Все же пора вставать.
В Бедекере ясно советы прочтете:
Всякий собравшийся в путь,
С тяжелой поклажей оставь все заботы,
Леность и грусть забудь.
Весеннего утра веселый глашатай
Трубит в почтовый рожок:
"Поспеете ночью поспать на кровати,
Розу мой луч зажег".
Май 1921
461. УТРО ВО ФЛОРЕНЦИИ
Or San Michele,
Мимоз гора!
К беспечной цели
Ведет игра.
