Мини-Шар-мобиль залихватски рисовал зигзаги между замками Миориллии.

Дома простолюдинов, резиденции аристократов — небесные жилища расступались, давая мне дорогу.

Помню, в детстве смотрел с постамента дворца Нонсков на королевский сад, и голова шла кругом. Думал — вот сорвусь вниз… взмахну руками и воспарю как унги.

Я торопил мини-шар, бросал вперед послушную машину. Я нес отцу с мамой чудесную новость — у Рэма и Милены родился первенец! После двухсот лет вместе, они наконец-то решились. Королевская чета стала родителями.

Я до последнего дежурил возле палаты Милены, в ожидании Рэма. Он не отходил от жены ни на шаг. Все шестичасовые роды поддерживал ее, разговаривал, массировал.

Разрешившись от бремени, усталая и счастливая Милена уснула. А брат до хрипоты спорил с врачом. Непросто оказалось уговорить его покинуть палату. Рэм твердил, что останется караулить свое рыжее счастье, и все тут.

А потом брат показал мне маленького верианца… Бледно-бледно малахитового, как выражалась королева. На Миориллии нет этого минерала. Но я изучил его по Всесети.

Эх! Пока доставлю весточку новоиспеченным бабушке с дедушкой, виртуальное пространство затопит комментариями.

Желтая пресса закудахчет статьями. Припомнит историю Милены и Рэма, пережует ее, добавив последнюю, животрепещущую новость.

Милена и Рэм хорошенько помучили общественность, до последней минуты скрывая пол ребенка и день родов. Всесеть гудела, стонала, трещала от предположений: когда же, кто же, как же? Недоуменными смайликами можно было заселить несколько верианских городов. Возле больницы дежурили фанатики аджагар.

Я точил на них зуб еще с памятной драки, на приеме в честь полукровок. Они прибыли к нам, чтобы выдержать страшную бойню ради всех соплеменников. Нишати, араччи, айшар. И… ради многих миров, что пали бы жертвой экспериментов Черной аджагары. Ей втемяшилось в голову расправить схлопнутые измерения на старых планетах своей расы. Не беда, что, скорее всего, те погибли бы, унеся с собой несметное количество жизней ни в чем не повинных существ. Оскорбленная изменой мужа, вне себя от горя, она вытворяла, не пойми что. Вместо предателя-супруга, что спаривался с женщинами других планет, создавая полукровок, ополчилась на них…

Невероятных существ с аурой аджагар и телом смертных рас… Наделенных силой латать миры, хрупких и могучих.

Я никогда не был в культе, но изменился в день знакомства с ними. Даже восьмимерные аджагары, хранители миров не представлялись настолько самоотверженными, величественными.

Полукровки отважно дрались бок о бок с верианцами, рискуя собой, вытаскивали их из самого пекла.

Наверное, до конца жизни, я не устану ими восхищаться.

Добрая половина города осталась за спиной. Совсем скоро родовой замок Нонксов вынырнет из стройных рядов небесных соседей, и я наконец-то положу конец беспокойству родителей.

Мама очень волновалась за Милену. Все же телом она — человек, хоть и бессмертный, благодаря ауре аджагар. Может воскресить планету. Но родит ли ребенка, намного сильнее и крупнее любого младенца своей расы?

Я прямо подпрыгивал в кресле от предвкушения. Вот забегу и выкрикну родителям, что их тревоги позади. С Миленой все отлично. Лучший акушер державы — Брескольселл Мрагди заверил нас трижды. Рэм спрашивал его и спрашивал, пока врача не вызвали на следующие роды.

Я убедил брата позволить Бресу принять еще одного маленького аристократа.

Мини-шар пронесся между двумя замками и пулей влетел в родовое гнездо, как говорит Милена. Мне по душе ее сочные, человеческие фразы. Кажется, половина дворца освоила их и пользуется так, словно родилась на Земле.

Мини-шар пересек половину ангара, и мягко опустился на шасси. Автопилот справился с посадкой без сучка и задоринки. Я выскочил наружу и бросился к замковым дверям. Толчком распахнул их, влетев в коридор. Мне и нужно-то было преодолеть еще четыре таких же. А там до покоев отца с мамой рукой подать. Я несся на всех парах по знакомым с детства лабиринтам замка Нонксов. Не глядя под ноги. Да и зачем? Не озираясь по сторонам. Мне и в голову бы не пришло, что на пути встретится кто-то, кроме лакеев. Привычные к моей манере что есть духу бежать по коридорам, они уклонялись почти без усилий.

Но передо мной, словно из-под земли, выросла миниатюрная фигурка. Я попытался сбавить шагу, загасить скорость, подпаляя подошвы, но… со всего размаху врезался в легкое существо. Оно дернулось, всплеснуло руками, словно надеялось взлететь. И мы кубарем покатились по полу.

Какие-то секунды вращения на теплом камне, и я очутился сверху… худенькой айшары. Она ахнула, дернулась, но выбраться из-под меня не каждому верианскому борцу эн-бо под силу. Куда уж хрупкой девушке.

Я откатился вбок, давая ей вздохнуть.

Возмущенно пыхтя, айшара села на пол. В глазах, как в открытой книге, читалось — насколько она ошарашена «королевским приемом».

Я не сразу понял, что происходит, когда принялся с какой-то затаенной жадностью путешествовать взглядом по лицу айшары… Темно-карие глаза с золотинкой… прямо как у Милены, только более раскосые, словно удивленно распахнутые. Длинные стрелы черных ресниц — прямые, но на редкость густые. Брови вразлет. Айшара смешно дернула ногами, отдаляясь от меня. Заскользила по гладкому полу и врезалась в стену спиной.

Юбка задралась, приоткрыв стройные ноги, настолько длинные, что у меня перехватило дух. Девушка недовольно засопела, бледную кожу залил слабый румянец. Полнокровная грудь вздымалась в такт возмущенным звукам, а я не мог отвести глаз от ложбинки. Она зазывно выглядывала из выреза блузы. Айшаре не обязательно было надевать черное, чтобы все заметили, как тонка ее талия. Осиная — говорят земляне, вспоминая талию насекомого с ниточку толщиной.

Я захлебнулся воздухом, по телу прошла волна удовольствия, такая странная и неукротимая. Более восторженная, чем та, повинуясь которой я бросал шар-мобиль от госпиталя к дворцу, вооруженный чудесной новостью.

Спазм прихватил так неожиданно, что я прижал ноги к животу и задышал еще чаще. Впервые в жизни я ощутил новый орган — из-за скрюченной позы он почти касался пупка.

Боль и сладость охватили мышцы. Истома прокатывалась по ним, гоняя мурашки туда-сюда. Судороги крутились возле лобка. Там, где появилось то, чего раньше не было, там, куда приливал нестерпимый жар. Я открыл рот, пораженно наблюдая, как айшара вскочила и бросилась прочь. Ее фигурка удалялась. Я так хотел метнуться следом, но боль мешала шевелиться, жгла и тянула. Взгляд безотчетно следил за бедрами девушки, что спелыми яблочками перекатывались под юбкой.

Она дернула на себя двери в соседний коридор и скрылась за ними.

Совершенно сбитый с толку, обалдев от новых ощущений, я так и сидел на полу. Я не знал ни имени полукровки, ни откуда она взялась тут, посреди дворца. Но воспоминания о ее близости, хрупкая красота будоражили и дурманили как ничто на свете.

(Дарилла)

Портал казался обычным, привычным, безопасным…

… Пока не закружил воронкой, и втянул с такой силой, с какой, наверное, мифические драконы всасывали добычу. Меня мотало, швыряло, завинчивало, как утлое суденышко в шторм. Перед глазами мелькали клочки света, обрывки радуги — привычной изнанки портала.

Что-то пошло не так. Меня уносило совсем не туда, куда собиралась шагнуть. Несколько минут страха, и пространственный коридор сжалился.

Выплюнул в незнакомый замок. Не успела испугаться, нащупать слабое место в материи — мизерный шанс создать новый портал, меня сбили с ног. В буквальном смысле слова. Великан, громила, не ниже двух с половиной метров, снес меня как носорог туриста, что ненароком попался навстречу. Носорог… Отличное сравнение. Ну вот кто еще бежит, не глядя по сторонам, не разбирая дороги?