Гитлер проорал в ярости:
- Вот так! Молодец баба!
Воительница продолжила атаку с подсеканием и вворачиванием. Её противник слабел и бил размашисто. А красавица наоборот прессинговала с упертой настойчивостью. Гитлер любовался её загорелым и потным телом, так внутри стадиона не смотря на зиму, было очень тепло. А какая она красавица! Словно смазанная маслом, и загорелая, что так идет к её светло-русым волосам! И вот юноша с побледневшим лицом, пропустил удар мечом, продернул потрясение в шею. И упал, уже не в силах оказывать сопротивление.
Фюрер обрадовано воскликнул:
- Вот это как раз то, что мне и нужно!
Воительница поставила свою босую ножку на окровавленную грудь гладиатора и проревела:
- Пришедшая на смерть, ждет вашего решения!
Гитлер заметил приглядываясь к ней:
- Она похожа на русскую!
Борман сухо ответил:
- Украинка!
Фюрер поморщился и махнул свой суховатой ладонью:
- Не вижу особой разницы!
Борман с точки зрения нацисткой рассудительности, логично заметил:
- Нам удалось поссорить обе ветви славянского народа! Многие украинцы сейчас вместе с Бандерой сражаются на нашей стороне!
Гитлер скрипнул пальцами и прошипел:
- Но далеко не все!
И зыкая звериным взглядом, спросил:
- А кто юноша по национальности?
Борман вяло ответил:
- Поляк ваше величество...
Фюрер поступил неожиданно для всех. Поднял большой палец вверх, что означало - дарю жизнь. Это был первый случай, когда бесноватый Адольф миловал мужчину.
Борман знал, что Гитлеру нравиться, когда дерутся на арене мальчики. Фюрер жалеет, когда погибают женщины, и не очень любит волосатые тела взрослых мужчин. Учитывая его вкусы, мальчишки - которых не так жалко, и которые не успели еще покрыться противными для бесноватого диктатора волосами самый лучший расклад для гладиаторского поединка.
Посему на арену вытолкали пацанов четырнадцати лет. Пять воинов против пяти, и примерно равных по росту и силе. Даже оружие: меч и щиты было одинаковых. Только у тех, кто вышли первым красные, а тех кто вторым - синие. Так их, пожалуй легче различать.
Борман рассчитывал на более длительный бой. Тем более, что в условиях тотальной войны, очень не хотелось переводить на забаву ценный человеческий материал. Но следовало хотя бы немного успокоить нервишки фюреру.
Пацаны представили две команды с весьма банальными названиями: красные - орлята, синие - соколята.
Гитлер хихикнул и толкнул Бормана в спину:
- Однако ты не силен на выдумки!
Тот с ухмылкой ответил:
- Простые решения самые верные...
Фюрер продолжил за него:
- А простые названия самые запоминающиеся! Ну что же, давай за дело!
Бесноватый диктатор поставил на красных. Мальчишки были разноцветные в волосах и в команде синих оказался даже один негритенок.
Они резво сшиблись, и принялись рубиться. Посыпались с мечей искры, причем металл был видимо особой закалки, так как от ударов очень уж сильно давали снопы света. Это тоже одно из открытий Бормана, который ублажал фюрера подобными играми.
Пока потерь пацаны не несли, и фюрер задал интересный вопрос Шелленбергу:
- Как ты думаешь... Мальчишек из Гитлер-югента следует поставить под ружье?
Глава внешней разведки логично заметил:
- Нужно поставить всех кого только можно... Если мы не восстановим фронт русские обретут новые силы, в том числе и духовные!
Фюрер свирепо обратился к Киссильрингу:
- А почему наша авиация до сих пор не подавила производство вооружений для Красной армии? Ты куда смотришь - старый ишак!
Гросс-фельдмаршал мужественно ответил:
- Я не ишак, а командир Люфтваффе! А русские давно уже увели свои заводы под землю, где их очень даже трудно достать!
Гитлер с неожиданной толерантностью спокойно заметил:
- Я еще придумаю, что делать с тобой... А пока меня интересует Шпеер...
Имперский министр вооружений и боеприпасов подобострастно ответил:
- Мы как всегда к вашим услугам мой фюрер!
Фашист номер один расхохотался:
- Что это значит мы! - И прогнусавил. - Мы Николай Второй!
Все захихикали, а фюрер пробубнил:
- Нам нужно абсолютное оружие! Мы должны использовать летающие тарелки и бластеры! И лазеры!
Все окружения Адольфа бесноватого поддержало такой призыв. И ревело:
