Неделю спустя, когда Сесилия наблюдала, как портной показывает Изабелле рождественский наряд, возникли более серьезные проблемы.

Сколько она себя помнила, ее семья была при дворе короля в рождественские праздники и подготовкой всегда занималась мама. Теперь же ей предстоит все делать самой, одной, а до нового светского сезона осталось всего три недели. Она должна продемонстрировать всем, что может стать прекрасной женой и хозяйкой, не следует воспринимать ее как удачную партию, как богатую наследницу. Осталось только понять, что надо делать.

– Разве оно не великолепно? – Изабелла с трудом подняла тяжелый, отделанный горностаем наряд.

– Бесспорно, достойно королевы, – отметила Сесилия.

– Не совсем, – задумчиво произнесла Изабелла и передала платье портному. Тот аккуратно разложил его на кровати. – Мамино тоже отделано горностаем на рукавах. – Она погладила ткань. – Но за это платил отец.

Сесилия прикусила губу. Теперь у нее нет отца, который мог баловать ее и осыпать подарками. И матери, способной дать хороший совет, как лучше сшить и отделать платье…

– Послушай, Сесилия… – Голос Изабеллы вывел ее из задумчивости.

– Да, миледи.

– А что наденешь ты?

Ах, ей следовало давно об этом позаботиться.

– Я… не знаю, миледи. У меня нет ничего нового.

Погрузившись в горе, она не заказала ни одного наряда, и теперь у нее есть лишь несколько платьев для предстоящего холодного сезона. – Может, никто не заметит, что я в старых нарядах?

– Не говори глупостей! Ты должна готовиться к свадьбе, а не к похоронам.

Сесилия оглядела свое платье. Оно не было траурным, но после кончины родителей она стала выбирать ткани темных, неброских оттенков, разумеется, за исключением нарядов в цветах королевской семьи, которые должны носить фрейлины.

– Можно перешить одно из маминых платьев, зеленое. Мама считала, что зеленый мне идет.

– Те оттенки сейчас не в моде. – Изабелла покачала головой. – Я предполагала, что так получится. – Она сделала знак портному. – Поэтому заказала кое-что и для тебя.

Сесилия широко распахнула глаза от удивления, когда перед ней появилось отделанное и подбитое мехом сюрко. Надев это верхнее платье без рукавов, можно выглядеть по-новому в любом старом наряде.

– Не знаю, что и сказать, миледи.

Изабелла рассмеялась:

– Просто примерь.

С помощью служанки и портного Сесилия через голову надела сюрко. Сбоку были предусмотрены большие разрезы от плеча до талии. Сесилия просунула руки и погладила соболиный мех, подсчитывая, сколько стоит такая роскошь. Изабелла подобными думами себя не утруждала, поэтому ее расходы регулярно превышали отпущенную на каждого члена королевской семьи сумму. Король-отец недовольно ворчал, но всегда покрывал долги дочери.

– Миледи, как мне вас отблагодарить?

Изабелла жестом отпустила прислугу:

– Это твой последний сезон в качестве незамужней девушки! Так давай повеселимся вместе!

Последний в статусе незамужней дамы и первый без матери.

Отец ушел в мир иной три года назад, мама – меньше года. Боль от потери еще не утихла, однако она обязана показать всему двору, что уверенно смотрит в будущее и готова к исполнению долга, а не собирается всю оставшуюся жизнь провести в трауре по родителям. В этом сезоне никаких слез.

Сесилия вскинула подбородок и взбила юбки:

– Иными словами, вы желаете, чтобы я пела, танцевала и улыбалась мужчинам, начиная с этого дня и до Двенадцатой ночи?

Она попыталась улыбнуться, но получилось не очень весело. Однако Изабелла рассмеялась и захлопала в ладоши:

– Именно! Пусть каждый мужчина при дворе мечтает стать избранником прекрасной леди Лосфорд. Даже заложники!

Сесилия невольно вспомнила глаза де Марселя. Гнев? Страсть? Что в них было?

– Что?

– Отец пригласил некоторых из них в Виндзор. – Изабелла смутилась, чем вызвала удивление фрейлины. – Среди них и герцога де Куси.

Сесилия закусила губу. Удастся ли ей танцевать и улыбаться, если рядом постоянно будет убийца отца?

Изабелла продолжала, не заметив замешательства графини:

– Де Куси прекрасный танцор. И красив. Ты как думаешь?

– Я стараюсь по возможности не думать о французах. – По крайней мере, сейчас в мыслях ее был не темноволосый рыцарь. Сесилия отвернулась, чтобы скрыть от принцессы вспыхнувший румянец. – Будут ли там еще заложники?

– Ты имеешь в виду французов?

– Разве у нас есть другие заложники?

– Тебя интересует кто-то конкретно? Возможно, светловолосый товарищ де Куси? Кстати, ты узнала его имя?

– Марк де Марсель, но нет, я спрашивала не о нем. – Неужели Изабелла способна читать ее мысли?

– Конечно, Марк де Марсель! Вот кто поможет тебе отвлечься!

– Нет!

Принцесса ее уже не слушала.

– Отличное решение. Два друга для нас обеих.

– Это невозможно!

– Возможно! Они лучшие кавалеры для предстоящего рождественского сезона. Мы отлично повеселимся, заставим претендентов на твою руку понервничать, а потом бросим. – Смеясь, Изабелла подхватила одну из лежащих рядом лент, подбросила вверх и раскинула руки, позволив той упасть на пол, к своим ногам, а потом легонько подтолкнула мыском туфельки. – Вот так! Но несколько недель де Куси будет безраздельно принадлежать мне, а де Марсель – тебе.

От перспектив провести все это время наедине с де Марселем графиню бросило в дрожь. Она чувствовала его взгляд на себе даже в переполненном зале, что же будет, если она останется наедине с человеком, который дал понять, что ничуть не заботится о вопросах чести?

– Миледи, герцог де Куси, безусловно, человек чести, чего не скажешь о его друге. Возможно, вы напрасно так ему доверяете. Возможно, он… – Окончание сделало бы предположение оскорбительным.

Об этом говорило и выражение лица Изабеллы. Она приняла царственный вид, не забыв о надменном взгляде.

– Ты поняла меня превратно. Я не допущу в своем окружении ничего неприличного.

Сесилия кивнула:

– Разумеется, миледи.

Тем более они обе вели себя в высшей степени целомудренно. Оставаясь незамужней, Изабелла была чиста как монахиня. Что же касается графини, ее мужа тоже ждал приятный подарок помимо титула.

Суровое лицо Изабеллы разгладилось.

– Мы вне опасности, Сесилия. А легкий флирт поднимет тебе настроение. Я позабочусь о том, чтобы де Марселя тоже пригласили в Виндзор.

– Вы вольны поступать как пожелаете, миледи, но не ждите, что я буду уделять ему внимание.

Ну уж нет. Де Марсель совсем не тот, кого бы ей хотелось видеть рядом в новом сезоне.

Проснувшись, Марк резко открыл глаза, посмотрел в окно лондонского Тауэра на хмурое небо и вздохнул. Их тюремщики скупо тратили деньги на дрова и не стремились лучше обогревать французских заложников.

– Эй, подъем! Ты меня слышишь?

Марк потер глаза и повернулся к другу.

– Кто и что сделал? – Видимо, он не так понял друга спросонок. Еще слишком рано для того, чтобы говорить так много и бодро. – Что ты сказал?

– Нас пригласили присоединиться ко двору в качестве гостей короля. Мы отпразднуем Рождество в Виндзорском замке!

Слова друга ничего не объясняли. Марк сел и повернулся к нему:

– Ты в своем уме?

– Отказаться от приглашения принцессы было бы невежливо.

Ах, конечно, принцесса, в отношениях с которой де Куси видел способ вернуть английские земли.

Однако перед глазами внезапно встал образ не принцессы, а графини, будто она была мечтой, от которой пришлось отказаться. Темные волосы, выразительный подбородок. Ненависть в глазах.

Похоже, Ангерран действительно сошел с ума. Впрочем, его, Марка, это не касается.

– Отлично, прими его и оставь меня в покое.

– Но она просила меня непременно привезти тебя.

Странно. Ведь леди Лосфорд совсем неприятно его видеть. Зачем он принцессе?

Де Куси пожал плечами:

– Возможно, она хочет быть уверена, что мне не одиноко.