Дело в том, что магия, как и религия, в мире Магны значат многое. Но все же они занимают вторые места вместе с деньгами относительно власти аристократов. Неудивительно, что Храмы и магические ордена придумали множество инструментов влияния на власть, и одними из самых важных были Святая Инквизиция и Юстиция Тайн. Оба ордена комплектовались представителями разных магических и религиозных орденов, существовали практически везде, и могли под эгидой борьбы с чернокнижием делать многое... В том числе воевать друг с другом и казнить "погрязших в чернокнижии" аристократов. Однажды инквизиторы казнили даже королеву. Правда, то была королева-мать, то есть родительница тогдашнего короля, в прошлом леди-регент при десятилетнем правителе. И ведьмой она была знатной, сопротивлялась при штурме ее поместья ангелами так, словно ее поддерживала пара Архимагов.

Ну а полноценные инспекции отдаленных поместий и замков очень часто заканчивались признанием их хозяев либо некоторых из них чернокнижниками. Притом регламент таких проверок, что у инквизиторов, что у юстициаров был строг, включал много противоречивых, унизительных для аристократов и откровенно глупых инструкций, а за нарушение его наказание проверяющие несли серьезное, вплоть до смерти. Притом если была проведена полноценная инспекция, которую, к слову, обязаны проводить юстициары-ревизоры и высшие инквизиторы в любом посещенном ими поселении, то подвергшиеся ей аристократы (или родственники казненных) обязательно жаловались монарху.

Это часто приводило к печальным последствиям - обязанные верить результатам различных испытаний (незнание молитв, наличие разделанных тел в темнице, внутрисемейная мораль и прочие часто встречающееся даже у законопослушных людей недостатки) проверяющие обвиняли аристократов в чернокнижии, тех казнили, а новый хозяин титула с позволения короля, недовольного несогласованными казнями, устраивал на своих землях охоту за инквизиторами и юстициарами. Неофициальную, но действенную.

В глуши же слишком часто настоящие чернокнижники находили место при дворе мелких аристократов, а казнь их вместе хозяевами, как того требовало руководство Юстиции и Инквизиции, тоже вызывала сильнейший гнев монархов.

Фрида всего этого не знала. Или же, что тоже вероятно, краем уха слышала, но плевать хотела. Поэтому ее изложение того, что старшим юстициаром Роузмилла является старый пьяница-мастер, при дворе баронета нет члена Совета Тайн, в темнице Юстиции содержится преступник уже полгода, а инквизиторы недавно пережили массивное внимание наемных убийц, - и пережили не все, - сопровождалось грустными кивками Нирмо.

"Демонова дура. Ясно как день, что в эту дыру ни один магистр не сунется, а чернокнижник просто готовил себе место для жизни, дав заказ в гильдию убийц на инквизиторов. Спившийся же мастер магии просто забыл про попавшегося ему болвана. - в голове старшего мага скользили полные злобы мысли. - А потом маг Света где-то напортачил и жрецы изъявили ему благодарность за убийц так, что не смогли потом догнать, и направили за ним тебя. Два чернокнижника в этой дыре - это даже не смешно. Что им тут делать, если чернокнижие не нужно изучать - просто пользуйся тем, что тебе дали. Где тут реализовывать мощь, ну где? Удивлен, что хоть один такой извращенец нашелся."

Однако чародей не позволил себе продемонстрировать свои чувства и с мудростью во взоре медленно кивал. Когда Фрида закончила, кипящий от злобы Нирмо некоторое время на автомате кивал, погруженный в гневные мысли о потерянном времени, потом встрепенулся и саркастично поблагодарил женщину. Та сарказма не заметила и воспользовалась возможностью покинуть карету, в которой ей трудно было развернуться.

***

Роузмилл оказался небольшим и довольно-таки посредственным замком. Расположившись на холме, замок с примерно пятиметровыми стенами и шестью башнями по периметру возвышался над постройками крестьян в десятке километров от леса. Центральное строение замка представляло собой двенадцатиметровой высоты пятиугольную башню, построенную около стены замка, противоположной стене с воротами.

Даже знамен было не так уж и много - два одинаковых знамени с орхидеей висели на донжоне так, чтобы быть распознанными въезжающими во врата замка, да стражники врат носили имперские табарды - красные накидки с черным львом.

Большая часть роты расположилась вне стен замка - даже если бы его владелец был другом Нирмо, чего не было, вместимость этого замка колебалась около сотни-другой человек. И то - две сотни человек в этой достаточно маленькой крепости явно поместились бы с трудом. С Нирмо в замок въехала карета, сопровождаемая двумя гаргульями и первым десятком роты. Самые представительные наемники были явно недовольны тем, что вместо отдыха им придется квартировать в казармах замка, ожидая маловероятного, но все же возможного сигнала тревоги от магов.

Будучи форпостом империи в глуши, замок Роузмилл и окружающие земли не отличались вообще ничем - даже известная по всему миру имперская бюрократия обошла этот уголок стороной, да даже вместо замкового храма во дворе крепости жалась часовенка Бонума, которая лучших времен не видела и не надеялась увидеть. Потому гостей здешний баронет Каделинид фон Кедари, второй сын Дэвлиана фон Кедари, Стража Востока, к которому направлялся Нирмо, принял гостей быстро - всего лишь полчаса потребовалось сорокалетнему аристократу, чтобы закончить беседу с Фридой и выйти к ждущим его в тронном зале гостям. Вернее, с трудом выбраться из потайного хода, явив всем помятое лицо с обрамляющими его каштановыми волосами и фигуру атлета, почти не скрываемую камзолом.

Ознакомившись с бумагами магов, баронет постучал пальцами по подлокотнику трона - вернее, деревянного троноподобного кресла красного дерева с отличной гравировкой, изображающей спаривающихся драконов.

- Лорд Нирмо, для меня честь принимать вас в моем замке. - равнодушные слова баронета, дать этикету, прозвучали достаточно тихо. Радости во взоре аристократа тоже не наблюдалось. Дипломат в его отдаленном замке не нужен, а вот юстициара явно должно заинтересовать то, что, едва войдя в пределы манора баронета, маги столкнулись с чернокнижником. - Благодарю вас за то, что избавили мир от опасного чернокнижника. - не сказать этого баронет не мог. Но пальцы на его правой руке перестали постукивать по подлокотнику и сжались вокруг него.

Неприятные ожидания баронета оказались верными. Нирмо, конечно, умел ждать. Он отлично умел ждать, мыслить, размышлять, как и любой маг пятидесятилетнего возраста, неоднократно пользовавшийся ритуалом продления жизни. Этот ритуал проводился каждый год и добавлял магу половину от прожитого года жизни, сглаживая его внешность и делая абсолютно непримечательной. Эльфы, далекие обитатели древних волшебных лесов, достигали настоящей обезличенной красоты после столетий практики их тайных ритуалов... А магам на это не хватало времени. Самые старые маги, не решившиеся покинуть свое смертное тело или превратить его в иной сосуд, жили до трехсот лет. Дальше тело просто начинало гнить и рассыпаться. Чего-то не хватало в давно украденных у эльфов ритуалах, но чего именно, не могли понять даже магистры.

В общем, Нирмо умел ждать - если видел в этом смысл. Смысл в ожидании баронета из глуши от Нирмо ускользал. Поэтому он довольно высокомерно начал отчитывать баронета и появившихся около его трона двух фигур - фигуру среднего возраста толстяка, одетого в серую робу с синим шарфом, здешнего старшего жреца, и неопрятного полноватого старика, одетого в помятую мантию Совета. Маг и жрец с грустью переглядывались, но не сказали ничего, кроме своих титулов и имен.

Баронет не реагировал, скучным взором устремясь на двух гаргулий, которые заменили его стражу тронного зала. Спорить с юстициаром ему не хотелось, да и баронет был достаточно умен, чтобы понять - скандалист вызовет неудовольствие его отца. Если проверка пройдет безупречно, то юстициар, имя которого баронет уже забыл, пожалеет о своей наглости. А вот если Каделинид проявит неуважение к Юстиции Тайн, то отец может и манор забрать.