- А как же, 3000 долларов, это деньги.
- Тогда через два часа отправляйся.
Сержант пошел доедать кашу, я отправился опять на аэродром. Сейчас прибудут два самолета.
Наш аэродром представляет собой кусок ровного шоссе, тянущегося до Серделеса. Во время прилета самолетов, мы отсекали от машин и верблюдов, этот отрезок своими постами.
Один за другим пришли самолеты. Солдаты стали сгружать продовольствие, бензин в бочках и медикаменты. Толпа беженцев стояла вокруг с вещами наготове и ждала своего часа.
- Лемешев, ты где?
- Я здесь.
Из- за самолета вынырнул сержант.
- Бери два отделения свое и Кострикова, не давай этим ненормальным устроить свалку у самолетов.
- Но нас так мало.
- Стреляй. Сначала в воздух, потом по ногам. Списки у тебя есть?
- А как же.
- Вот и бери по списку. В самолет вмещается 52 человека, значит 104 должно улететь.
- Есть, товарищ капитан.
Вскоре редкая цепочка солдат встала перед самолетами. Толпа заволновалась. Вышел Лемешев и громко прокричал.
- Сейчас отправим первую партию. Поэтому приготовиться тем, кого назову по списку. Уваров...С женой и сыном... Выйди сюда. Никифоров...
Толпа гудела. Наконец стали пускать в самолеты. Где-то решили поднажать и толпа языком выкатилась вперед. Очередь из автомата остановила людей и волна откатилась назад. Ко мне подошел Гару.
- Господин капитан, нельзя ли в следующий раз ввести в список иностранцев?
- Хорошо, только десять человек. Решите сами кого.
- Почему так мало самолетов?
- Большие здесь не посадить, аэродром видите какой, а самолетов с небольшим пробегом в Ливии немного. Вот мы и зафрахтовали с трудом два.
Самолеты заревели двигателями и все схлынули с площадки. Передо мной возник мужчина с бегающими глазами.
- Капитан, почему меня не взяли на самолет? У меня очень важные документы. Их срочно надо вывести на родину.
- Я про него вам говорил, товарищ капитан. Это тот, который бросил жену и дочь в Эджеле.
За моей спиной стоял Лемешев.
- А... Где ваша семья?
- Не знаю. Жена и дочь вышли утром из отеля, так до вечера и не вернулись.
- Вы что не могли задержаться и узнать, что с ними?
- У меня очень важные документы. Вот в этом портфеле. Их надо срочно вывезти.
- Полетите в порядке очередности.
- Капитан, но...
Я не стал слушать его и отправился свой лагерь. Самолеты ушли.
К вечеру у меня в палатке перебывал почти весь взвод. Все согласились задержаться на месяц.
Это уже был не десяток машин. Шел целый караван автомобилей. Грязный от пыли, лейтенант Петров стоял передо мной.
- Докладывайте, лейтенант.
- В городах Эджели и Эль-Адеб-Лараш стало неспокойно. Местные фундаменталисты пока не пускают в ход оружие, но угрозы сыпятся со всех сторон. Часть населения запугана. Самое непонятное то, что перерезав дорогу в столицу, фанатики не испортили и не уничтожили нефтепроводы. По-прежнему нефть качается и на буровых.
- Кто обслуживает буровые и нефтепроводы?
- Арабы, те которые остаются. Иностранцы сидят на чемоданах.
- Как обстоят дела в форте Лальман?
- Те кто прибывают от туда, говорят, что войны там вроде нет, но по ночам вспыхивают перестрелки. Но Французы решительно перекрыли дорогу на нефтепромыслы и начинают потихонечку эвакуировать свои семьи в Эджели. Я застал первую колонну там.
- Что слышно про Западные и Южные районы?
- В Аин-Салах бедуины пригнали верблюдов, караван фанатиков на Эль-Адеб-Лараш пойдет через три дня. Как сказал один из перебежчиков, всего 200 верблюдов. На Юге спокойно, племена Вабу и арабы уходят через Амгит в Нигер без осложнений. Фундаменталисты еще не имеют там перевеса.
- Из Эль-Адеб-Лараш вывезли всех?
- Почти всех.
- Как почти всех?
- Некоторые русские отдали свои места в машине многосемейным иностранцам.
- Сколько осталось наших в городе.
- Семей восемь.
- А в Эджели?
- Семей сорок. Но в Эджели осталось много иностранцев, человек сто. Плюс прибывающие из форта Лальман. Потом, у меня забарахлила одна машина. Там попался водила никудышный из беженцев, пришлось его заменить, но похоже в машине он сжег фрикцион.
- Сейчас мы ее начнем чинить. Вечером надо, что бы она была готова. Машина должна выйти на линию сегодня вечером.
- Там на дороге, примкнувшие к нам, легковые машины штук 20, в песке застряли. Я их не стал ждать, но детей и женщин еле- еле взял, иначе в жару они просто задохнуться.
- А мужчины?
- Что делать? Если выживут, доедут, в крайнем случае, дойдут.
Кроме наших машин на буксире было до 10 штук легковых, да еще несколько, которые самостоятельно сумели пробиться через пустыню. Началась кормежка и оказание медицинской помощи пострадавшим. Ко мне в палатку зашли двое холеных мужчин.
- Господин капитан, можно с вами конфиденциально переговорить?
- Пожалуйста. Рассаживайтесь, господа.
Один сел на койку, другой на табурет.
- Я Питер Блейк, управляющий нефтедобывающей компании "Алжир- нефть", а это главный инженер компании Флемминг Риман. Мы прибыли только- что с вашим караваном и хотел бы выразить благодарность вашим солдатам и офицерам, занятым эвакуацией мирного населения.
- Прошу вас господа, короче. У меня очень много дел.
- Да, да. Дело вот какого рода. Нам пришлось так спешно убираться, что мы не смогли взять наличность и золотые слитки из сейфа в конторе нашей компании.
- Вот как? Ну и что же?
- У нас в компании несколько лет работал кассиром араб, которому мы так доверяли, что он имел один из двух ключей к сейфу. Другой ключ был у меня.
- То есть, вы хотите сказать, что помимо кода нужны два ключа, при помощи которых можно было открыть сейф?
- Да. Так вот. Араб неделю тому назад исчез и мы соответственно не могли открыть дверь. После того, как возникла опасность для всех проживающих в Алжире иностранцев, мы вынуждены были уехать из Эджели. У нас к вам предложение. Не могли бы вы, послать своих саперов и вскрыть сейф. Условия очень приличные. Десять процентов ваши.
- Это сколько?
- Десять миллионов долларов.
Я ошалел от этой суммы.
- Это конечно заманчиво, но не превратим ли мы в труху все деньги после взрыва.
