Знать, видя, что она не может противостоять, возвышает кого-нибудь из своих и провозглашает его государем, чтобы за его спиной утолить свои вожделения. Так же и народ, видя, что не может сопротивляться знати, возвышает кого-либо одного, чтобы в его власти обрести для себя защиту. С враждебным народом ничего нельзя поделать, ибо он многочислен, а со знатью можно, ибо она малочисленна. От враждебной знати можно ждать, что она даже пойдет против государя, ибо она дальновидна, хитра, загодя ищет путей к спасению и заискивает перед тем, кто сильнее. Государь не волен выбирать народ, но волен выбирать знать, ибо его право карать и миловать, приближать или подвергать опале. Государю надлежит быть в дружбе с народом, иначе в трудное время он будет свергнут. И пусть мне не возражают на это расхожей поговоркой, что, мол, на народ надеяться – что на песке строить. Если в народе ищет опоры государь, который не просит, а приказывает, к тому же бесстрашен, не падает духом в несчастье, не упускает нужных приготовлений для обороны и умеет своими распоряжениями и мужеством вселить бодрость в тех, кто его окружает, он никогда не обманется в народе и убедится в прочности подобной опоры.

В тяжелое время у государя всегда будет недостаток в надежных людях, ибо нельзя верить тому, что видишь в спокойное время: тут каждый, благо смерть далеко, изъявляет готовность пожертвовать жизнью за государя, но когда государство в трудное время испытывает нужду в своих гражданах, их объявляется немного. Поэтому мудрому государю надлежит принять меры к тому, чтобы граждане всегда и при любых обстоятельствах имели потребность в государе и в государстве – только тогда он сможет положиться на их верность.

Люди – враги всяких затруднительных предприятий.

Государь, чья страна хорошо укреплена, а народ не озлоблен, не может подвергнуться нападению.

Люди по натуре своей таковы, что не меньше привязываются к тем, кому сделали добро сами, чем к тем, кто сделал добро им.

Расстояние между тем, как люди живут и как должны бы жить, столь велико, что тот, кто отвергает действительное ради должного, действует скорее во вред себе, нежели на благо, так как, желая исповедовать добро во всех случаях жизни, он неминуемо погибнет, сталкиваясь с множеством людей, чуждых добру. Государь, если он хочет сохранить власть, должен приобрести умение отступать от добра и пользоваться этим умением, смотря по надобности.

Раз в силу своей природы человек не может ни иметь одни добродетели, ни неуклонно им следовать, то благоразумному государю следует избегать тех пороков, которые могут лишить его государства, от остальных же – воздерживаться по мере сил, но не более. И даже пусть государи не боятся навлечь на себя обвинения в тех пороках, без которых трудно удержаться у власти, ибо, вдумавшись, мы найдем немало такого, что на первый взгляд кажется добродетелью, а в действительности пагубно для государя, и наоборот: выглядит, как порок, а на деле доставляет государю благополучие и безопасность.

В наши дни лишь те совершили великие дела, кто прослыл скупым, остальные сошли неприметно.

Ради того, чтобы не обирать подданных, иметь средства для обороны, не обеднеть, не вызвать презрение, и не стать поневоле алчным, государь должен пренебречь славой скупого правителя, ибо скупость – один из тех пороков, которые позволяют ему править.

Ничто другое не истощает себя так, как щедрость: выказывая ее, одновременно теряешь саму возможность ее выказывать и либо впадаешь в бедность, возбуждающую презрение, либо, желая избежать бедности, разоряешь других, чем навлекаешь на себя ненависть.

Следует остерегаться злоупотребить милосердием. Государь, если он желает удержать в повиновении подданных, не должен считаться с обвинениями в жестокости. Учинив несколько расправ, он проявит больше милосердия, чем те, кто по избытку его потворствуют беспорядку. Ибо от беспорядка, который порождает грабежи и убийства, страдает все население, тогда как от кар, налагаемых государем, страдают лишь отдельные лица.

Что лучше – чтобы государя любили, или чтобы его боялись? Говорят, что лучше всего, когда боятся и любят одновременно. Однако любовь плохо уживается со страхом, поэтому если уж приходится выбирать, то надежнее выбрать страх. Ибо о людях в целом можно сказать, что они неблагодарны и непостоянны, склонны к лицемерию и обману, что их отпугивает опасность и влечет нажива. Пока ты делаешь им добро, они твои всей душой, обещают ничего для тебя не щадить: ни крови, ни жизни, ни детей, ни имущества; но когда у тебя явится в них нужда, они тотчас от тебя отвернутся. И худо придется тому государю, который, доверяясь их посулам, не примет никаких мер на случай опасности. Ибо дружбу, которая дается за деньги, а не приобретается величием и благородством души, можно купить, но нельзя удержать, чтобы воспользоваться ей в трудное время.

Кроме того, люди меньше остерегаются обидеть того, кто внушает им страх, ибо любовь поддерживается благодарностью, которой люди, будучи дурны, могут пренебречь ради своей выгоды, тогда как страх поддерживается угрозой наказания, которой пренебречь невозможно.

Однако государь, должен внушать страх таким образом, чтобы, если не приобрести любви, то хотя бы избежать ненависти, ибо вполне возможно внушать страх без ненависти. Чтобы избежать ненависти, государю необходимо воздерживаться от посягательств на имущество граждан и подданных и на их женщин.

Великие дела удавались лишь тем, кто не старался сдержать данное слово и умел, кого нужно, обвести вокруг пальца. Такие государи в конечном счете преуспели куда больше, чем те, кто ставил на честность.

С врагом можно бороться двумя способами – законами и силой. Так как первое часто недостаточно, то приходиться прибегать ко второму.

Из всех зверей государь должен уподобиться льву и лисе – чтобы отпугнуть волков и уметь обойти капканы.

Разумный правитель не должен и не может оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам или если исчезли причины, по которым он дал обещание. Люди, будучи дурны, слова не держат, поэтому и ты должен поступать с нами так же. Благовидный предлог нарушить обещание всегда найдется. Сколько мирных договоров не вступило в силу и пошло прахом из-за нарушений слов государями, и всегда выигрывал тот, кто имел лисью натуру.

Государь должен быть как само милосердие, верность, прямодушие, человечность и благочестие. О действиях государей, с которых в суде не спросишь, судят по результату, поэтому они должны стараться сохранить власть и победить. Какие бы средства они не употребляли, их всегда сочтут достойными и одобрят, ибо чернь прельщается видимостью и успехом, в мире же нет ничего, кроме черни, и меньшинству в нем не остается места, когда за большинство стоит государство.

Презрение государи вызывают непостоянством, легкомыслием, малодушием и нерешительностью. Этих качеств надо остерегаться как огня и быть великодушным, бесстрашным, основательным и твердым.

Две опасности подстерегают государя – одна извне – со стороны сильных соседей, другая изнутри – со стороны подданных.

С внешней опасностью можно справиться при помощи хорошего войска и хороших союзников. Тот, у кого хорошее войско, найдет и хороших союзников. А если опасность внешняя будет устранена, то и внутри страны сохранится мир, если его не нарушат тайные заговоры. Главное средство против них – не навлекать на себя ненависти и презрения подданных и быть угодным народу.

На стороне заговорщика – страх, подозрение и боязнь расплаты. На стороне государя – величие власти, законы, друзья и вся мощь государства. Если к этому присоединяется народное благоволение, то едва ли кто-нибудь осмелится составить заговор.

Всякий, кому не дорога жизнь, может совершить покушение на государя, так что нет верного способа избежать смерти от руки одержимого. Но этого не следует так уж бояться, ибо подобные покушения крайне редки. Важно не подвергать оскорблению окружающих тебя должностных лиц и людей, находящихся у тебя в услужении.