– Попалась! – хищно ухмыльнулся Ардор, приподнимая пальцем подбородок Сильвы. Девушка неподвижно стояла, прикованная цепями к холодной каменной стене. Багровые волосы, слегка отливающие пурпуром, были запутаны, ткань красного платья выглядела измятой и потрепанной.

Они не виделись уже давно, очень и очень давно. Все те десятилетия, что минули с тех пор, как он поднял восстание против ее отца, верховного бога Эйлона, драконица не желала даже слышать его имени. И хоть в этой войне они были по разные стороны баррикад, Ардор ничего не мог поделать с чувствами к своей возлюбленной. Не мог забыть ее объятий и поцелуев.

Но вот ему, наконец, повезло: в последней битве девушку благополучно взяли в плен и немедленно доставили ему! Естественно, целой и невредимой – каждый солдат его легионов знал, что стоит хоть пальцем тронуть богиню Сильву, и смерти ужаснее трудно будет представить даже в самых жутких фантазиях.

И вот сейчас он смотрел ей в глаза долгим, торжествующим взглядом: резвый изумруд против обессиленного янтаря. Судьба этого поединка была предрешена.

– Я ненавижу тебя, – прошептала Сильва тихо, слабо, опуская взгляд.

– Сделаем вид, что я поверил, – довольно ухмыльнулся бог хаоса. Пальцы с длинными когтями веером скользнули по тонкой шее, с удовольствием отметив дрожь и учащенное дыхание. Одно мгновение… и они уже сжали хрупкое горло: не сильно, но достаточно, чтобы пленница поняла свое положение. В тот же миг с ее побледневших губ сорвался резкий вздох, сквозь который прорвался стон.

– Давно хотел остаться с тобой наедине, – прошептал Ардор, едва касаясь ее шеи губами. Пальцы ловко развязали завязки, дав черному бархатному плащу упасть на пол. – Я скучал, – шепнул он с совершенно неожиданной теплотой в голосе. Если до этой теплоты у Сильвы и был какой-то шанс не ответить так жарко на первое за долгие годы прикосновение дорогих губ, то теперь этот шанс бесследно растаял. Снова и снова, ловя каждое движение, вспоминая этот терпкий привкус…

– Ардор, – прошептала она в миллиметре от губ, разорвавших поцелуй; чуть слышно, с прикрытыми глазами, чтобы спустя мгновение снова почувствовать, ощутить…

– Прости, но я не могу без тебя, – страстно выдохнул черный дракон. Все, чего он желал в этот миг – касаться губами ее ключиц, прихватывая кожу – такую мягкую, нежную, настолько идеальную, что даже не поднималась рука оставить на ней след! Только ласково, с любовью покрывать поцелуями. Руки собственнически скользили по стройному телу, расстегивали пуговицы платья и проникали под алую ткань, обвивали, прижимали. Забрать ее себе. Одному. Навсегда.

– Сильва!.. – резкий протяжный стон; порыв, который невозможно сдержать.

Она стояла перед ним, скованная цепями и совершенно беспомощная. Безнадежно лгущая сама себе, что ненавидит его. Но если бы это действительно было так… да, несомненно, он бы никогда не сделал этого с ней, не желай она его на самом деле. Только ведь она желала, черт возьми, желала! Сильва, он был в этом уверен, хотела, чтобы он сбросил с ее плеч ткань красного платья. Хотела ощутить, как он, расстегнув кожаную куртку, прижимается к ней своей обнажившейся грудью. И уж никоим образом ей не могло быть неприятно то, как Ардор, закинув ее стройную ногу на свое бедро, собственнически ворвался в ее тело!

– Не смей делать этого со мной!.. – вырвалось у нее вместе со стоном, который она напрасно пыталась подавить.

– Я уже делаю это с тобой. И я не собираюсь останавливаться, – выдохнул черный дракон, напряженно двигая бедрами. Он так соскучился по этому чувству… когда Сильва, незаменимая Сильва была вокруг его напряженной плоти! Такая мягкая, узкая и упругая! По сравнению с этим ощущением меркло даже солнце.

Нежные руки все еще были скованны над головой цепями, которые ритмично гремели с каждым резким движением Ардора. Неукротимого бога хаоса, изголодавшегося за долгие годы по той единственной женщине, которая была для него по-настоящему важна. Неужели он действительно верил, что сможет забыть ее, заменить, попросту жить без нее? И… неужели она сама пыталась убедить себя в том же?

Сминая нежные губы жадным поцелуем, черный дракон собственнически проскальзывал во влажный рот, вкус которого был таким сладким, таким неповторимым… и таким знакомым! Пускай даже этот ротик говорил ему «нет» каждый раз, стоило ему разорвать поцелуй, это было не важно. Просто потому, что оба дракона понимали, насколько это «нет» звучит лживо и фальшиво. Особенно когда напряженный член ощутил судорожную пульсацию нежного лона, прежде чем излить в него свое семя.

Что бы Сильва ни говорила, Ардор знал: она принадлежала ему. Так же, как и когда-то давно. Все, что имело значение, это томный взгляд, с которым богиня смотрела на него. Глаза в глаза. Сейчас уже ничего, кроме любви и страсти, которая сковывала обоих огненной цепью.

– Плевать мне на все, – сдавленно прошептал Ардор, придерживая ладонью мягкую белую щеку. – Я не отпущу тебя, никогда. Не отдам никому. Без тебя слишком трудно, а с тобой слишком хорошо. И ты ведь тоже… К черту.

Губы к губам, с дерзкой настойчивостью, с неприкрытым желанием. Только вместе, и не иначе.

– Вообще-то, моя дорогая пленница, я собирался устроить тебе допрос… но черт с ним! – ухмыльнулся мужчина, снова и снова забирая себе жадные поцелуи драконицы. – И да, ты не должна находиться в подобном месте, – заявил бог хаоса, неторопливо застегивая пуговицы платья, и накидывая на хрупкие плечи поднятый с пола плащ. – Я отдам все необходимые распоряжения, тебя немедленно переведут в другую камеру. До встречи, – жарко прошептал он ей на ухо.

Легкий поцелуй. Пальцы, убравшие с лица прядь растрепанных красных волос.

Двери камеры гулко захлопнулись. А прикованная к холодной каменной стене Сильва неподвижно замерла, бессильно опустив голову с закрытыми янтарными глазами.

Она была совсем юной, когда впервые увидела его. Ардор, бог хаоса, погиб более двух веков тому назад, еще до рождения новой богини, лишь недавно принявшей покровительство над лучами рассветного солнца в день своего совершеннолетия. И, по правде, за эти годы даже Шазор, ее отец, перестал верить, что черный дракон, все же, переродится. Как-никак, чем старше божество, тем больше шансов, что очередная смерть станет для него окончательной. И все же, недавно его обнаружили в теле двадцатилетнего юноши и, согласно законам, забрали в Эйлон, пристанище богов, чтобы пробудить память. Так что в тот день, впервые за сто лет, бог хаоса снова расправил здесь свои черные крылья.

Чувства, вспыхнувшие между ними, были взаимны, и за считанные дни разгорелись в неудержимое пламя, которому драконы с удовольствием отдались. Вначале робкая и неуверенная, Сильва на удивление быстро раскрылась алым бутоном дикого цветка.

В ночь, когда она решила впервые отдаться Ардору, девушка не на шутку боялась, убегая из дома, в котором спал ее строгий отец. А оказавшись в нежных и уверенных руках черного дракона – трепетала: вначале от волнения, а после – от наслаждения.

Что и говорить, когда верховный бог узнал, что его единственная дочь тайком делит постель с богом хаоса, то был в бешенстве! Но весь его гнев Ардор принял, глядя в глаза с поражающей твердостью, граничащей с запредельной наглостью. В конце концов, разъяренному отцу ничего не оставалось, кроме как принять факт этих отношений. Как ни крути, но приказывать своей совершеннолетней дочери даже он не имел права. Потому лишь скрипел зубами, когда однажды Сильва собрала вещи и переехала к своему возлюбленному.

– Ардор, – томно прошептала Сильва, лежа на спине, в то время как бог хаоса накручивал на палец прядь багровых волос, – Ты что-то скрываешь от меня?