Не останавливаясь на дальнейшей части Эккеровской резолюции ("для нас, христиан, интересно слышать, что деньги, мошеннически полученные от акума, составляют находку"), а также на единственном предложении этой резолюции, удостоившемся перевода со стороны г. Шмакова ("Слова: или же обсчитал акума- надо вычеркнуть, так как 176, 38 трактует о совместном товарищеском гешефте"), скажем лишь несколько слов о самом законе Шулхан Аруха. Ничего оскорбительного и тем более несправедливого по отношению к акумам в нём нет: взят случай из жизни испанских евреев XIII в.; акум назван совершенно случайно: как в той статье, в которой разбираемый случай составляет примечание, так и во всей главе, к которой принадлежит данная статья, речь идёт о разделе между купцами-товарищами; что возвращение акуму неправильно взысканных с него денег обязательно, вытекает не только из вышеприведённых нами законов Шулхан Аруха, запрещающих их похищать или задерживать акумово имущество (Хошен Мишпат 348, 1 и 359, 1), не только из комментариев к разбираемому закону [48], но из самого этого закона, дозволяющего любому из товарищей (как хозяину, так и приказчику), возвращать акуму его деньги, не спрашивая другого.
Закон 27. "Когда еврей пошлёт к акуму за деньгами нарочного, и тот обманет акума, взяв с него больше, чем следовало, тогда это принадлежит нарочному". (Хошен га-Мишпат 183, 7 Прим.).
На самом деле, в указанном месте Шулхан Аруха не упоминается вовсе об обмане. Текст гласит (сохраняем перевод Эккера):
"Когда кто-нибудь посылает нарочного для получения денег к акуму, и этот ошибётся и даст ему больше, чем следует, тогда всё (что он получил лишнего) принадлежит нарочному". По этому поводу Исерлес замечает: "но только в том случае, когда посланный узнал (у г. Шмакова: знал) об ошибке раньше, чем передал (ошибочно полученные деньги) своему хозяину; когда же он, не зная об этой ошибке, передал их пославшему, тогда всё принадлежит пославшему".
Вопрос в Шулхан Арухе идёт о перевыручке, оказавшейся в руках посредника. Акум здесь, как и в других законах, берётся как тип покупателя, местопребывание которого неизвестно и которому возвращать неправильно полученные деньги нет возможности [49]: они должны оставаться у того, к кому акум сможет предъявить иск. Всё это разные случаи из судебной практики раввинов, изложенные в раввинских решениях. Так как в этих законах речь идёт не о наказании за те или другие недобросовестные поступки, а лишь о разграничении прав хозяина и посредника, то комментарий "Баэр Гетев" и приводит мнение, что если деньги получены посредником не только вследствие ошибки акума, когда их можно рассматривать как дар посреднику за дорогу, но даже заведомо недобросовестно, они остаются у него, посредника, ибо посланный здесь не при чём. На этом основании Эккер и пишет: "в тексте стоит: ошибаться, а не: обманывать; если же Юстус употребляет выражение "обманет", то и на это ему даёт право комментарий "Баэр Гетев", из которого очевидно, что речь идёт не только о собственной ошибке акума." - Мы уже говорили о замечаемом у Эккера ненаучном пользовании комментариями.
Закон 28. "Когда еврей ведёт дело с акумом, и придёт другой еврей и обманет акума, всё равно - как: обмерит ли, обвесит или обсчитает, тогда оба еврея должны поделиться таким ниспосланным от Иеговы барышем". (Хошен га-Мишпат, 183, 7, Прим.).
Исерлес указывает на следующий редкий случай из жизни вавилонских евреев как на источник своего примечания (случай приводится в Мордехае, Кетубот ╧ 256 и в "Ответах", печатающихся при кодексе Маймонида, Киньян ╧ 24). К раввину пришли однажды два еврея с такой тяжбой: оба они остановились в одной гостинице, и один из них, продавая язычнику товар, обратился к другому с просьбой помочь ему отмерить товар, что тот и сделал. Когда язычник ушёл, он стал утверждать, что обмерил язычника, и требовал себе всю незаконную прибыль. Пошли судиться, и мудрый судья [50] сказал: "Идите домой и перемерьте товар, и если окажется лишнее, поделите пополам, ибо не будь товара, ты не мог бы обмерить, а не будь тебя, не было бы лишнего." - Подробностей этого, как курьёз передававшегося единственного в еврейской литературе случая, мы не знаем, так что трудно понять, чем руководствовался судья в своём решении. Что явившаяся предметом спора прибыль есть по Талмуду результат наказуемого преступления и должна быть возвращена по принадлежности, не подлежит никакому сомнению. В Шулхан Арухе относящийся сюда закон изложен так (Хошен Мишпат 231, 1): "Кто обмеривает или обвешивает своего ближнего, хотя бы последний был акум, тот преступает запрет: "не делайте неправды... в мере, в весе и в измерении"". Очевидно, делёж незаконной прибыли при невозможности найти обиженного нисколько не исключает наказания в противном случае.
Этот случай Исерлес и счёл нужным изложить в своих замечаниях и сделал это в такой форме: "если кто-нибудь имеет дело с акумом, и приходит другой и, помогая ему, обманывает акума в мере, весе, или числе, то они делят пользу между собою, безразлично - помогал ли он ему за деньги или даром". Юстусу важно, что в Шулхан Арухе идёт речь о еврее, обманывающем акума, и он не только подчёркивает это, но вводит в кавычки ещё "ниспосланный от Иеговы барыш". Ничего подобного в Шулхан Арухе нет.
Закон 29. "Когда еврей отправляет к акуму нарочного, чтобы заплатить ему долг, а последний уже по прибытии замечает, что акум позабыл про долг, тогда посланный должен возвратить эти деньги тому еврею, который послал его; и посланному уже нельзя отговариваться, будто этим (т. е. уплатою денег христианину) он желал почтить Имя Божие, чтобы акумы говорили - дескать, евреи всё-таки порядочные люди. Нечто подобное он мог бы сделать только со своими деньгами; разбрасывать же чужие деньги он никакого права не имеет". (Хошен га-Мишпат 183, 8).
Как раз подчёркнутое в этом законе принадлежит не Шулхан Аруху, а лично автору. Эккер говорит, что одна из его вставок есть "верное разъяснение предыдущего", а другая будто бы взята из комментария "Беэр га-Гола"; но это, по мнению Эккера, не фальсификация, и "текст здесь совершенно в порядке".
Что касается самого закона, то Шулхан Арух излагает решение р. Меира Ротенбургского по встретившемуся в его практике редкому делу (дело это ещё подробнее излагается в Туре): Рувим послал Симеона [51] купить ему платье в кредит, а когда наступил срок платежа, он дал ему денег для уплаты; между тем оказалось, что продавец позабыл об этом [52], и Симеон хочет удержать у себя эти деньги, приводя в свою пользу два довода: 1) так как он покупал платье, то продавец, вспомнив о долге, будет искать с него, а не с Рувима, и 2) ему принадлежит право исполнить заповедь "освящения Имени Божия" [53]. Меир Ротенбургский решил, что ни один из этих доводов не имеет значения, -деньги должны быть переданы Рувиму, а "освящать Имя Божие" нельзя чужими деньгами.
Закон 30. "Когда еврей продал что-нибудь другому еврею, движимость или недвижимость, и оказывается, что продавец украл эти вещи, вследствие чего собственник взял их обратно, тогда продавец обязан возвратить покупателю полученные деньги, так как он не должен был бы воровать. Если же он украл эти вещи у акума, и акум отберёт их обратно, то продавец не обязан возвращать деньги покупателю". (Хошен га-Мишпат 225, 1-2).
Автор хочет доказать, что Шулхан Арух дозволяет евреям воровать у акумов, т. е. доказать как раз обратное тому, что ясно сказано в Шулхан Арухе (Хошен га-Мишпат 348, 2): "Укравший даже на перуту (ок. ; коп.) преступил запрет и обязан возвратить, всё равно, украл ли он у еврея или украл у акума". Для этого он, излагая собственными словами требование Шулхан Аруха возвратить покупателю украденной у еврея вещи его деньги, прибавляет от себя: "так как он не должен был бы воровать"; дескать, у еврея воровать нельзя. Если же вещь украдена у акума, то деньги возвращать покупателю необязательно. На самом деле, текст Шулхан Аруха тут не оканчивается, идёт далее изложение мотивов, из коих видно, что еврейский суд не доверяет показанию акума, что вещь украдена, и поэтому снимает с продавца ответственность. Это с не допускающей никаких сомнений ясностью изложено в примечании Исерлеса к статье 356, 10, где речь идёт о покраже. Эккер и указывает в своём заключении, что мотивировка Юстуса не может быть оправдываема, ибо противоречит прямому закону Шулхан Аруха. Г. Шмаков представляет дело так, будто Шулхан Арухом разрешается обкрадывать акума, причём в скобках ссылается на ту самую статью, которой как раз обкрадывание акума запрещается [54].
