Кристофер также, словно мешком с мукой подбитый, отделился от общей массы и подошёл к какому-то пенетратору.

— Бедный Крис… он так был настроен на роль Ромео, — сказала рядом со мной Берг, смотря туда же, куда и я, а точнее, прямиком на Шистада.

— Напомни, кого он играет? — я перевела взгляд на что-то бурно обсуждающую Вильде.

— Тибальта, двоюродного брата Джульетты.

А вот и Нура с Вильямом подоспели к общей шумихе. Однако, им не пришлось никого расталкивать, ведь ученики Хартвиг Ниссен и так расступились перед ними.

Реакция не заставила себя долго ждать…

Нура схватила себя за голову, когда узнала распределение ролей. Магнуссон же сразу стал искать кого-то среди присутствующих, а затем он быстро нашёл меня взглядом в толпе.

— О, Боже! Вильям смотрит сюда! — тихо пискнула Берг, а я лишь прикусила нижнюю губу. — Ой, и Сатре теперь смотрит… Ох, они идут сюда. Пока, Эва.

Нура и вправду шла сюда, но явно не для того, чтобы ругаться или выяснять отношения.

— Уму не постижимо! Меня сделали кормилицей! — она вскинула руки.

Вильям не сводил с меня глаз. Он явно понимал и знал, что меня и его ждёт поцелуй, но он даже не пытался обсудить этого. По крайней мере, не при Нуре.

— Вот вам, ребят, та-а-ак повезло. Вы играете главные роли и все буду смотреть только на вас. Кому какое дело до кормилицы Джульетты? Никому.

Похоже, что Нура и вовсе не знала про сцену с поцелуем, иначе бы она не стала упрекать свою роль. Другое дело, если бы ей досталась роль кормилицы, а мне роль какого-нибудь камня у пруда, и тогда бы не было такого контраста, но, а тут… Кормилица и Джульетта — это даже звучит смешно.

— Внимание! — послышался знакомый голос из мегафона, и я впервые хорошо увидела говорящего. Это был мужчина лет тридцати-сорока, с лёгкой сединой и в строгом чёрном костюме. Я бы даже сказала, что этот мужчина походил на настоящего циника… Но это лишь первое впечатление. — Меня зовут Эдвард Григ, и я ставлю пьесу «Ромео и Джульетта». Прошу, прямо сейчас, всех выбранных актёров пройти в актовый зал. Я упросил снять вас с уроков, чтобы разъяснить все детали и ответить на ваши вопросы. Повторяю, проходите в актовый зал.

Крис быстрым шагом подошёл к мистеру Григу.

— Почему мне дали роль Тибальта? — голос Шистада был очень холодным и непринебрижительным.

— Ты, должно быть, Кристофер Шистад? — Эдвард Григ, наш постановщик, внимательно оглядел Криса. — Знаешь, я не хочу обсуждать это при всех. Встретимся в актовом зале и всё обсудим, ладно?

На челюсти Криса заходили жевалки, но он всё равно согласно кивнул.

***

Мы расселись на сиденья и все стали внимательно слушать мистера Грига.

— И так…

Шистад ожидаемо перебил его.

— Почему мне досталась роль Тибальта, а не Ромео? — Крис даже встал со своего места.

— Потому что у тебя лучше получится сыграть именно его роль. Тибальт — двоюродный брат Джульетты по материнской линии. Он сильно привязан к ней и чрезвычайно её опекает. Я бы даже предположил, что он тайно влюблён в свою двоюродную сестру. Плохое отношение Тибальта к семейству Монтекки объясняется его трудным детством и плохим воспитанием. Я подумал, Кристофер, что ты идеально подходишь именно для этой роли. Ведь она гораздо сложнее в исполнении, чем роль Ромео. Только ты сможешь с ней справится.

Я посмотрела на Криса через плечо.

Сказать, что ему льстили слова постановщика — это ничего не сказать. Казалось, что вот-вот, и Шистад начнёт медлённо взлетать к потолку.

— Итак, давайте ещё раз пройдёмся по ролям. Я буду называть персонажа, а человек, который его играет, должен встать со своего места. Начнём. Меркуция, — с места встала девушка в хиджабе, она же, Сана Бакуш. — Идём дальше. Брат Лоренцо, францисканский монах, — с места вскочил Исак Вальтерсен.

— Извините, но у меня вопрос. Монахи очень полные люди, а я весьма… эм-м-м… тощий. Как мы будем это исправлять?

— Поролоновые подкладки, — кивнул ему мистер Григ. — Дальше. Встаньте Леди Монтекки и Леди Капулетти, — с мест поднялись Вильде и Крис Берг.

— А мы тоже будем накладывать поролоновые подкладки? — спросила Вильде и улыбнулась постановщику пьесы.

— Нет, вам не обязательно.

Сидящий от меня через одно место Вильям, достаточно громко фыркнул.

— Кормилица Джульетты, — Нура нехотя встала, а затем опустилась на своё место. — Эскала, княгиня Веронская, — Ингрид приподняла свою наманикюренную руку, но так и не встала.

— Тибальта Капулетти мы все знаем… Кристофер Шистад… Массовку пропустим… Пусть встанут Ромео и Джульетта.

Я успела переглянуться с Вильямом взглядами, а затем мы одновременно встали со своих мест.

— Вчера ваша актёрская игра была на достаточно высоком уровне, — мистер Эдвард Григ стал хлопать в ладоши, и все подхватили его овации. — Но однако, это не должно давать вам повода расслабляться. Не считайте себя выше других, и не пропускайте ни одну репетицию. Магнуссон, ты меня понял?

— Да, мистер Григ.

— Скажи, у тебя есть девушка? — постановщик дотронулся до своего подбородка.

— Да. Она сидит прямо здесь, — достаточно спокойно ответил Вильям, и я начала чувствовать неладное.

— Кто?

— Нура Амалия Сатре.

Мистер Эдвард Григ сразу же посмотрел на мою подругу.

— Гм, кормилица… — постановщик перевёл взгляд куда-то на задние ряды. — Я должен задать вам, Мун и тебе, ещё один вопрос. Вы ведь знаете, что вам придётся целоваться?

Зачем он так?! Я стояла у всех на виду, словно громом поражённая. Я даже на физическом плане почувствовала, как Нура дёрнулась от услышанного.

Чувствую, мне предстоит долгий разговор…

— Мун, ты знала? — мистер Григ обратился прямо ко мне, и я почувствовала, что не смогу соврать или недоговорить ему.

— Знала.

— А ты, Магнуссон? — мой живот стянуло в тугой узел.

— Знал.

— Отлично. Теперь я советую вам практиковать поцелуй каждый день по одному разу.

Я вспыхнула, как пламенная свеча. Захотелось исчезнуть, испариться, но только бы не слышать этих слов.

***

После всех дальнейших обсуждений, мы в четвером вышли из вахтового зала. Сначала никто ничего не говорил, но когда мы уже выходили из школы к машине Вильяма, то Сатре первая подала голос:

— Я не виню вас. Это ведь всё равно лишь школьная пьеса… актёрская игра. Я в порядке.

Крис сел на переднее сиденье рядом с Вильямом, а я находилась рядом с Нурой на пассажирских. Магнуссон завёл машину, и мы сразу же тронулись с места.

— Ничего и не будет. Нура, можешь не беспокоится. Я и Эва даже не собирались целоваться каждый день… что это вообще за бред? — Вильям набрал большую скорость. — Крис, тебя ведь к Ибен завести?

— Угу, — Шистад что-то бурно писал в своём телефоне.

— Когда она вообще выздоровеет?

— Кто? Ибен? — Крис бросил своё внимние в зеркало заднего вида, и я встретилась с ним взглядом. — На следующей неделе.

— Ладно. Кстати, я завтра устраиваю вечеринку, и вы приглашены, — Вильям уже подъезжал к дому Ибен.

Я и Нура обменялись взглядами, и словно поняв друг-друга без слов, Сатре заключила вывод за нас обеих:

— Мы будем.

Магнуссон остановил машину, и Крис, даже не попрощавшись, поспешил выйти из Ауди Виляьма к дому Ибен.

***

Вечер. Практически ночь. Я доделывала ненавистную математику, как вдруг, мой телефон запиликал чередой оповещений.

Я отложила тетрадь.

«Кристофер Шистад добавил Вас в друзья»

Какой раз он уже это делает? Второй? Третий? Я невольно улыбнулась, но всё же приняла заявку.

Вторым оповещением было сообщение от мамы… «Я могу тебе позвонить?» — гласило оно, но я не стала отвечать текстом на текст, и потому, сразу же принялась звонить ей.

— Эва? Я не ожидала, что ты позвонишь мне, — удивилась мама, а я встала из-за стола и плюхнулась на прохладную кровать.

— Мам, что-то случилось?

— В общем-то, да… — её голос звучал подозрительно интригующе и крайне хитро. — Завтра утром я уже буду в Осло.