— Эм… Спасибо.

Чимин думает, что у него, должно быть, начались слуховые галлюцинации. Он становится чёртовым шизофреником, если слышит такое. Парень оборачивается, чтобы подтвердить свои мысли.

Вот он смотрит на чужую спину, и изо всех сил подавляет в себе порыв притянуть тело напротив ближе, заключить в крепкие объятия, слышать дыхание и сердцебиение. Чимин замечает красноватые полоски на бледной коже и закрывает своё лицо руками от смущения.

Всё нормально. Он доволен тем, что, по крайней мере, у Юнги есть что-то, принадлежащее Паку. На этот раз это будет вместо тайных поцелуев.

— За прошлый раз, за заботу. И уборку. И фрукты.

Чимин едва слышит тихое бормотание дрожащего голоса. Настолько тихое, что он сомневается в том, что услышал всё верно.

Как же искусно Юнги заставляет сердце Чимина биться так сильно, как же подло со стороны старшего в этот момент лежать спиной к Чимину, скрывая выражение лица. Это нечестно.

Как бы Чимину ни было неприятно признавать, несмотря на все страдания, которые Юнги принёс в его жизнь, только он, только Юнги может заставлять сердце Чимина болеть, но в то же время заставлять его биться так бешено, как сейчас.

— Не беспокойся, — тихо-тихо шепчет Пак, изо всех сил пытаясь сдержать глупую улыбку и игнорировать разливающееся внутри тепло. Конечно, это мелочь. Мелочь, но ведь Юнги впервые был добр с ним. Он благодарен ему. Сказал «спасибо», чёрт возьми. Чего ещё в этой жизни может желать Чимин?

Брюнет аккуратно поворачивается спиной к старшему и закрывает глаза. Впервые парень спит настолько крепко и беззаботно, что даже сны не тревожат его покой. Юнги лежит рядом с ним до самого утра.

На следующее утро Чимин открывает глаза, чтобы встретить всё тот же потолок, те же простыни и всё тот же легкий запах парня с серебряными волосами. Как обычно, Юнги уже ушёл, оставив Чимина одного на кровати, в которой они столько раз занимались любовью в течение долгих часов до самого рассвета.

«Заниматься любовью» звучит не совсем корректно в их ситуации, и эта мысль заставляет Чимина горько усмехнуться самому себе.

Парень вспоминает звучание лёгкого дыхания Юнги позади него, под которое брюнет так сладко заснул, и это заставляет его чувствовать себя менее одиноким в этой пустой комнате.

Чимин знает, что не должен сажать семена надежды в гнилую почву, знает, что это глупо и бесполезно, но он всем своим нутром чувствует уже начавшие прорастать корни, и парень готов каждый день молить Бога о том, чтобы однажды они расцвели прекрасными цветами с ароматом счастья, не горечи.

***

— В последнее время ты в хорошем настроении.

Чимин внимательно всматривается в микроскопные линзы, после чего поворачивается к Джебому и видит, как тот многозначительно вскидывает брови. Брюнет качает головой, непонимающе смотря на друга.

— Что?

— Не чтокай мне, Пак Чимин. В последнее время из тебя прёт столько энергии, что я устаю, просто наблюдая за тобой, — усмехается Джебом, когда Чимин отворачивается, пытаясь скрыть появившийся румянец, снова занявшись работой за микроскопом.

— Ничего такого. Наверное, я просто выспался, вот и всё, — говорит Пак, на что ухмылка Джебома становится только шире.

— М, я вижу, — отвечает парень, также возвращаясь к своим отчётам.

Чимин не видел Юнги с той ночи, но он не мог отрицать, что одни только воспоминания о том, как они лежали в одной кровати, как, пусть и совсем немного, поговорили, и как крепко Чимин заснул рядом со старшим, делали его невероятно счастливым.

Чимину очень легко угодить, парень сам знает это, и Хосок всегда говорит, что это происходит потому, что Чимин очень наивный и добрый человек.

Проводя время рядом с Джебомом, с которым Чимин так хорошо поладил, он невольно заряжался его энергией.

Джебом отличался от Хосока как внешне, так и в целом как личность. Хосок яркий и изворотливый, в то время как Джебому была присуща некая изысканность, даже когда он просто говорил.

Чимин полагает, что Джебому также нравится компания Чимина, потому что теперь они неразлучны не только в университете, но даже дома, до поздней ночи выполняя вместе работу и подбадривая друг друга. Чимин и не знал, что иметь рядом человека, разделяющего твои интересы, настолько приятно.

Он нашёл человека, с которым может поделиться всей своей любовью к науке, и это так потрясающе. Теперь ему не нужно сидеть за отчётами до утра, с помощью Джебома они справляются гораздо быстрее и даже могут немного поспать.

Чимин правда рад, что у него есть Джебом.

***

— Я не пью, — отрезает Пак, получая разочарованный взгляд от человека напротив.

— Но это первый раз, когда мы идём вместе выпить. Ну же, Чим, что с тобой случится из-за одного стакана? — Джебом хмурится и упрашивает друга, и Чимин чувствует, как его решимость постепенно улетучивается. Джебом ненавидит эгьё и прочие милые жесты, но изо всех сил старается убедить Чимина. Как он может отказать ему?

— Совсем немного, хорошо? — вздыхает Пак, и Джебом тут же радостно хлопает его по плечу, делая заказ на двоих.

Чимин очень быстро жалеет о своём решении, когда чувствует, как знакомо алкоголь обжигает его горло, и после третьего захода уже ощущает как его лихорадит. Чимин понимает, что перебрал, когда чувствует, как сознание мутнеет и конечности слушаются всё меньше и меньше. Единственное, что он может контролировать без проблем — собственная речь.

— Ладно, думаю, тебе достаточно.

Будучи ответственным другом, Джебом, как и обещал, останавливает Чимина, понимая, что брюнет уже подвыпивший.

— Вот почему я не хотел пить, Джебома. Меня очень легко уносит, ты знал? — Чимин хихикает и оборачивается к другу, улыбаясь так ярко и беззаботно, что Джебом чувствует, как эта улыбка в очередной раз задевает его.

— Ты должен был просто сказать мне, что быстро пьянеешь, — смеётся Джебом, дразня брюнета, покрасневшие щёки которого выглядели так очаровательно под тусклым освещением заведения.

Пак вздыхает, склонив голову и приблизившись, пока Джебом внимательно смотрит в улыбающиеся глаза-полумесяцы.

— Ты смеёшься надо мной! — Чимин пытается выглядеть возмущённым, но лишь улыбается ещё шире, и это становится последней каплей для Джебома. Чимин никогда не вёл себя так в пределах кампуса.

— Ты такой милый сейчас, Чимин.

Даже если его разум и затуманен алкоголем, до Чимина прекрасно доходит смысл чужих слов, которые заставляют и без того порозовевшие щёки краснеть ещё сильнее. Взгляд, которым Джебом смотрит на него, его рука, легонько поглаживающая ладонь Чимина, как он аккуратно убирает прядь волос парню за ухо — всё это вызывает табун мурашек по телу Чимина и лёгкую дрожь.

Именно в этот момент Чимин внезапно осознаёт, что вся та доброта, все те ласковые улыбки, которые дарил ему Джебом, скрывали за собой нечто большее, чем просто дружбу.

Все те ночи, которые Джебом проводил с Чимином, когда они заканчивали работу, заставляя младшего поспать наконец. Каждый отказ девушкам, которые приглашали Джебома пообедать с ним во время перерыва ради того, чтобы он мог подольше поговорить с брюнетом. Каждый раз, когда он одалживал Чимину свою куртку, если Чимину становилось холодно вечерами, ведь лето подходит к концу.

Боже, Чимин был таким глупым.

Все эти жесты несли за собой гораздо более глубокий смысл, а он и не подозревал об этом.

Опомнившись от собственных мыслей, он чувствует тёплое дыхание на своих губах, и, прежде чем парень успевает отреагировать, чужие губы накрывают его собственные.

Это должно быть приятно, потому что Джебом — замечательный парень, но, когда их губы коснулись, всё происходящее ощущалось таким неправильным. Совершенно лёгкий поцелуй, но Чимина будто ведром холодной воды окатили, он почти задыхается.

Может его тело и приняло это, но сердце точно нет, потому что человек, целующий его — не Мин Юнги, не тот самый парень с большим количеством татуировок и пирсинга. Это не тот человек, которого он любит до боли в сердце.