- Москва сердце... А голова все-таки Петербург. Ту нам надо! Хоть уже и снег выпал идти.
Пацан-вундеркинд Олег Рыбаченко и остальные босоногие мальчишки радостно шлепают по первому снегу. Он даже выпал немного позже, чем обычно, для Москвы. Видимо когда ребята до Питера доберутся, уже суровый морозец будет.
Ну кто мог подумать, что только одно выигранное Емельяном Пугачевым сражение у Соленной ватаги, сможет столь кардинально изменить ход истории. Только что незадолго до поражения, а теперь уже в Первопрестольной повстанцы, и не взят лишь один Кремль. Но и он никуда не денется.
Но медлить нельзя. Надо идти поскорее на Питер. И двухсот тысячная армия Пугачева выступила на север.
На востоке пугачевцы добились новых успехов. Челябинск сдался почти без сопротивления. Деколонг отступил, подальше забираясь в Сибирь. Многие заводы также покорялись без боя, встречая отряды батюшки царя. Кунгур, отказался сдаться. Но его взяли в крепкую осаду. Многие города помельче и крепостницы переходили под самозванца. Играл свою роль и возросший авторитет Емельяна Пугачева. Но отдельные заводы все же оказывали упорное сопротивление пугачевцам. Впрочем, таки было меньшинство.
Отряды пугачевцев двинулись и к Тобольску, чтобы прочнее встать в Сибири. Местное население почти повсеместно поддерживало царя. Даже многие гарнизоны присягали его императорскому величеству. И чем больше, побед у Емельяна, тем слабее, ему оказывают сопротивление.
Корпус Деколонга таял. Солдаты каждый день дезертировали и перебегали к пугачевцам. Даже монастырь, которой до этого показал героическую стойкость перед повстанцами, признал нового царя-батюшку. Видимо монахи вовремя почуяли, чья, берет, и что им не за что умирать.
А Емельян Пугачев, почти не встречая сопротивления, приближался к Питеру. Отдельные полки, обменявшись с повстанцами парой выстрелов, сдавались или переходили на их сторону.
Большая толпа под командованием Падурова подошла к Смоленску. В городе вспыхнула потасовка между сторонниками Пугачева и местным гарнизоном. Часть офицеров, тоже поспешила перейти на сторону Петра Федоровича. Падуровцам открыли ворота, и пугачевцы сцепились с остатками сохранившего преданность Екатерине гарнизона. Сила силу ломит, и уже победно над западными вратами России вознесся красный флаг предводителя восстания Емельяна Ивановича. А бунт охватил и польские земли. Крестьянство взялось и там за вилы, побивая бар и панов.
Так что местный мятеж стал превращаться в международное восстание. Главнокомандующий русскими войсками в Турции граф и фельдмаршал Румянцев пока занял выжидательную позицию и приказал в бой повстанцами не вступать. Все же это нехорошо убивать представителей собственного народа. А и перешедшего на сторону Емельяна Пугачева Суворова Румянцев уважал. Так что спасть Екатерину оказалась некому.
Канцлер Воронцов сообщил царице неприятную новость:
- Воры к Питеру идут! Остановить их нечем, а армия самозванца постоянно увеличивается, растет как снежный ком!
Екатерина свирепо вздернула брови и прошипела:
- А что это наш граф Румянцев?
Канцлер Воронцов тяжело вздохнул и пробулькал:
- Медлит наш граф Румянцев...
Екатерина в гневе воскликнула:
- Изменник! В петлю его!
Воронцов растеряно развел руками и промычал:
- Он окружен преданными ему лично восками, и достать нет никакой возможности!
Екатерина вдруг побледнела и снова спросила канцлера:
- А далеко ли воры до Петербурга?
Канцлер честно ответил:
- Да верст двести, а то и менее, сейчас доложат последние новости фронтов!
Вбежал посыльный, он был бледен как полотно, испугано проревев:
- Новгород открыл самозванцу ворота!
Екатерина тяжело вздохнула и пробормотала:
- И Новгород с маркизом.
Её тон напоминал слою Юлия Цезаря: " И ты Брут".
Канцлер подобострастно вытянулся во фрунт и произнес:
- Корабль готов ваше величество, вы можете сегодня же отбыть за границу!
Императрица зло прошипела:
- И потерять власть?
Канцлер с улыбкой ответил:
- Зато сохранить жизнь. Воры все равно не смогут справиться с управлением государством, и вы вернетесь с триумфом!
Екатерина в досаде прошипела:
- С ними граф Панин, а он поможет ворам управиться!
Канцлер задал уточняющий вопрос:
- Значит, вы остаетесь ваше величество?
Екатерина вместо ответа приказала:
- Собрать остальных четверых братьев Орловых и гвардию, а также подтянуть все силы из Выборга, и прочих земель. Мы еще можем драться!
Оренбург, который полгода приковывал войска самозванца, тоже не хотел сдаваться. Освобожденный из плена Мясников, один из пяти казаков, что первые признали Пугачева, предложил провести под крепость подкоп. Но это требовало немалого времени. Да и расстояние для подкопа обещало быть изрядным.
Яицкий городок с немногочисленным гарнизоном, решил также драться до конца. Атаман Овчинников сделал рейд в Гурьев. Местный гарнизон, как в прошлый раз сдался без боя. Тем самым пугачевцы крепко встали на Яике. Собрав силы и подогнав пушки с Царицына, Овчинников подверг яицкую крепость бомбардировке. Полковник Семенов сделал вылазу, потеряв семьдесят человек убитыми, вернулся несолоно похлебавши.
