Умный Пугачев подавил гнев привычным усилием воли и вкрадчиво спросил:

   - А Екатерина, подло свергнувшая и убившая своего мужа, разве законно находится на российском престоле?

   Граф Панин тяжело вздохнул. Это была больная тема. Ведь и в самом деле, легитимность немецкой императрицы на троне более, чем сомнительная. По большому счету Катьку следовало хорошенько высечь, и вздернуть на виселицу за цареубийство, чем вот так короновать.

   Девушка-прислужница поставила перед графом серебряный сосуд с вином. Пугачев сам налил красной жидкости в стоящий перед фельдмаршалом хрустальный кубок.

   Панин отпил половину, осторожно поставил произведения искусства на дубовый стол. И негромко заметил:

   - России нужен грамотный царь...

   Пугачев на это шутливо ответил:

   - Мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь.

   Панин немного смягчился и заметил:

   - Я вижу вы не глупый человек. Ради чего подобное затеяли Емельян Иванович?

   Пугачев встал со стола. Сделал несколько шагов и ответил:

   - Не ради собственного тщеславия и амбиций затеял я это. А ради черни, ради своих людей православных.

   Емельян Пугачев говорил с жаром и убедительно.

   - Много видел я горя на Руси. Как жестоки с народом баре, как насилуют девок и истязают хлопцев. Как люди трудятся, а их труды пожирают. Народ Руси велик и вместе с тем унижен. Словно крылья связали орлу, и в темницу бросили тигра. И этот страшный стон на всех земле стоит православной. Дети мрут как мухи, даже знатные дамы страдают чахотки, людей заставляют скопиться. Хотя сам Господь Бог повелел: плодитесь и размножайтесь. И у меня вопрос: когда Адам пахал и, Ева пряла, где тогда была знать?

   А разве можно продавать живого, созданного по образу и подобию Божьему, человека в рабство? Словно он какая-то там животина!

   Панин тяжело молчал. Он и сам, разумеется, отлично знал какого крестьянству на Руси. И что крепостное право жестоко, и что справедливости нет. И кто богаче, того и суд. Да и сам Панин мыслил реформы, в том числе и ограничение власти помещика над крестьянством. И предлагал подобное Екатерине. Но царица очень холодно отнеслась к идеям облегчения крестьянской участи.

   В ней было слишком много консерватизма, заносчивости, пренебрежения к простому люду. Видимо бедняков, она и вовсе за людей не считала. Правда иногда разыгрывала из себя либералку, и одаривал сирот. Но опять-таки, никто из царей не раздал столько государственных крестьян во владение барам. И никто не закабалил столько бедных людей.

   Время Екатерины: времена расцвета крепостного права и пик эксплуатации русского населения.

   Но с другой стороны доверить престол мужику. Ну как его родовитая порода может такое стерпеть.

   Панину хотелось крикнуть, что-то вроде: "знай свое место холоп"! Но возможность познакомиться с петлей, тоже не выглядела привлекательной. Голос здравого рассудка подсказывал: "обмани Емельяна, притворись ему другом, а затем дай деру"!

   Но и этот выход противоречил благородной душе графа Панина. Вообще удивительно богат, оказался конец восемнадцатого века на ярких и талантливых людей в России. Другие времена оказались обделенными. Особенно в царствие Николая Второго. Впрочем, там отчасти виноват, оказался и сам монарх, слишком долгое время державший на посту командующего не способного в ратном деле генерала Куропаткина.

   Екатерине везло на кадры. Хотя и не всегда. Например, после Бибикова князь Щербатов, оказался вовсе не большой головой.

   И это позволило Емельяну накопить себе силы. Надо отдать должно притягательности Пугачева, когда люди валили ему тысячами, десятками тысяч, несмотря на все его поражения. Несмотря на то, что с самого начала шансы повстанцев выглядели более, чем сомнительными.

   На стороне Пугачева шайка отпетых голов, а на стороне государыни более трехсот тысяч войска.

   Но сейчас уже шансы Емельяна выросли. Впереди нижний Новгород, в у Пугачева крупная и постоянно растущая армия. И граф Панин может попытаться ловить рыбку в мутной воде.

   А если самозванец добьется успеха? В этом случае он Панин имеет шансы стать реформатором при новом, народном царе.

   Эх, была, ни была!

   Фельдмаршал рассудительно произнес:

   - К любому делу надо подходить с умом. В том числе и освобождению крестьянства.

   Емельян Пугачев с этим согласился:

   - Да главное не наломать лишних дров!

   Граф вкрадчиво произнес:

   - Было и неплохо дать крестьянам вольную, но... Они поместья барские жгут, а самих дворян убивают и вешают. Разве таким образом наводить на Руси порядок?!

   Мужицкий царь нахмурился. Он и сам понимал, что крестьяне, паля барские усадьбы, и вешая помещиков, творят жуткий беспредел. И это все еще может аукнуться в будущем. Разбушевавшаяся мужицкая стихия, войдет ли она в нужное русло? Будут ли крестьяне платить подати, налоги будущему царю?

   Правда они тогда станут уже не крестьяне, а земельные казаки, и будут иметь над собой выборного старосту. А из старост собираться для решения важнейших проблем, круг. Ведь и Емельян Пугачев вновь возродил коллегию, и благо некоторых прежних атаманов освободил стремительный Суворов. А теперь нужно будет держать вольницу в справедливой узде.

   И мужицкий царь, насупившись, произнес:

   - Будет у нас диктатура народа! Люди должна сами осознать, когда им нужен кнут, а когда дисциплина.