– Подумаю.
– Решай и завтра полетим.
– Что, завтра? Нет, а как же работа, кто там без меня, – он знал, что на ее плечи и так много чего свалено: и политика, и город, – правда, я давно не брала отпуск. На пару недель можно.
– Так не получится, – обреченно сказал он и вышел за Нани на солнышко.
Он держал ее за талию, а она, наклонившись, смотрела в пропасть. Она доверяла ему всегда. Вот и сейчас, разведя в стороны руки, представила, что летит как птица, а ее тело обдувает прохладный ветер.
Морис отдохнул почти месяц, но не мог сидеть. Уже несколько раз ощущал слабый призыв. Он не может вот так ждать, должен еще раз попробовать. Прибыв на Землю, засел с инженерами, которые делали для него расчеты полетов. Они пытались понять, куда могут двинутся корабли актиний. Было рассчитано три сектора, и все за пределами пятьсот световых лет от актиний. Неужели они могут так быстро передвигаться? А может они просто шлют флот за разведчиками, которые уже выяснили, куда стоит лететь, а флот – это просто ударная группировка. К примеру, им требуется планета. Морис знал, что пригодных планет очень, ну очень мало. И если такая есть, и там уже кто-то живет, а это наверняка, то разведчик, долго не думая, возвращается и сообщает об этом. И они сразу посылают флот. Зачем много болтать о том, о сем, если им нужна именно планета, а не дружеский контакт. Он видел их землю, она истощена. Буквально вся планета – единый город. Странно, что они еще не задохнулись. Итак, исходя из логики, военный флот отправляется только тогда, когда есть пригодная планета. А после того, как они ее взяли под контроль, флот возвращается и ждет новой команды. Именно поэтому они так хотели заполучить данные у миротворцев об их способности к перемещению. Невеселая картина получается.
Аналитики и астрономы взялись за расчет новой экспедиции. Они вывели сектор актиний с учетом углубления в стороны примерно от тридцати до ста световых лет. Наиболее перспективные районы были выделены. Ради нескольких звезд разведчики не полетят, нужна серия, поэтому был проложен путь. Всего получалось около семисот звезд. Не много, но и не мало. Морис думал, как бы побыстрее их обследовать. Быстро не получится, и тогда Иона подсказала, чтобы он собрал команду, как раньше. Да, сейчас Морис летает один. Последняя команда почти в полном составе погибла от вспышки. Сейчас уже учтены ошибки, конструкция корабля ушла далеко вперед. Он согласился.
– Итак, дамы и господа, у нас график будет плотный, – сообщил Морис всем членам экипажа, когда корабль вышел за кольцо Солнца и был готов к первому полету.
По плану в день должны проходить от десяти до пятнадцати звезд. Оборудование мгновенно производило расчеты, поэтому выбиваться из графика нельзя. Цель только одна – искать радиосигналы. Это первый шаг в поиске самих актиний в данном секторе. Далее просматриваем орбиты планет и по ним проводим расчет температуры. Если подходит, то проверяем, нет – сразу летим дальше, никакой задержки, нет времени на мелочи.
Все члены команды расположились за своими рабочими местами, готовые к работе. Общее табло сообщало о текущей точке в пространстве и точке выхода, расстояние прыжка, расстояние от Солнца, расчет класса звезды и еще десятка три параметров. Эти данные были приблизительные. Также голос автомата сообщал о выходе из прыжка, после чего отводился только один час на расчеты и дополнительные корректирующие прыжки.
Работа началась. Никто не успевал даже встать с кресла, как голос сообщал о завершении прыжка. Первое время члены команды не верили, и только оборудование подтверждало о том, что корабль уже был за семь тысяч световых лет от Солнца. Сыпались данные, перепроверка, писки, снимки-повторы, подтверждение и команда на следующий шаг. Теперь в обязанности Мориса входило только управлять переходами. У него было много времени. Однако он не покидал своей рубки, понимая, что в любую секунду может потребоваться уйти из данного сектора. Причина могла быть простой: их могли обнаружить, а это не входило в планы миссии.
Неделя, вторая, третья. Не было выходных, ежедневно одно и то же. Действия были доведены до автоматизма. Сейчас за смену проверялось по пятнадцать звезд, члены группы были в восторге. Они впервые принимали участие в подобных исследованиях и гордились, что помогают составлять звездную карту Галактики.
Через месяц изнурительной работы сразу после выхода из скачка поступило сообщение о сигналах. Морис мгновенно отпрыгнул в сторону. Это правило безопасности. Если есть сигнал, то его кто-то посылает. Все взбудоражено смотрели на экраны. За те секунды, что они были у точки выхода, оборудование успело поймать сигнал и проанализировать его.
– Это сигнальные данные актиний, – сообщил Вольт, и все увидели на своих мониторах отчет по частоте.
– Мы вышли тут. Исходя из предварительных подсчетов, сигнал идет отсюда, – доложила Динара.
– Импульс короткий, но можно судить, что сигнал передает только одно слово – сухо, добавил Дуги.
– Внимание! Делаем серию прыжков по минуте, – сообщил Морис – движение по направлению к звезде. Приготовиться!
И все сразу уткнулись в свои терминалы. Щелчок, и голос сообщил о выходе. Время пошло, сразу сотни данных пошли в запись.
– Прыжок, – автоматический женский голос сообщил о следующем прыжке, и опять время пошло на секунды. – Прыжок, – спокойно сообщил голос. Никто не поднимал головы, все следили за показателями. Планировалось совершить более двадцати последовательных прыжков, – Прыжок, – опять сообщил голос, – Прыжок.
Пальцы вспотели, на лбу появилась испарина, напряжение достигло предела.
– Прыжок, – сообщил автомат.
– Вышли за кольцо, – добавил Морис, – итак, давайте теперь проанализируем, что там у нас есть.
Все погрузились в обработку своих данных.
– Есть орбита, она подходит под расчет. Есть планета, у нее семь спутников, также есть оживленный радиочастотный перехват, – кратко сообщил Перо
– Большое количество спутников как у планеты, так и у спутников.
– Сигнатура по всему спектру. Как можно судить, класс развития технологии от шестого до десятого, – уже давно был введен расчет классов цивилизаций. Хотя сильно сравнивать пока не с чем, но теоретики – они на то и теоретики, чтобы все классифицировать.
– Основная сигнальная амплитуда идет вот от этого сектора от планеты и за ней, – пояснила Сайл, – похоже на хвост кометы. Странно. Также есть отдельные точки сигналов, здесь и здесь.
– Удивительно то, что сигналы от этих двух точек совпадают, как будто они передают одно и тоже.
– Сигнал бедствия, помощи? – сделала предположение Динара.
– Может маяки?
Они еще час сравнивали показатели, вывели более сорока видов сигналов, некоторые совпадали с техническими возможностями актиний, некоторые нет. Морис слушал их и не вмешивался в анализ. Его беспокоил именно хвост кометы, как сказала Сайл.
– Могу предположить, что это корабли с высокой орбиты. Они не провели корректировку и вышли за пределы своей траектории, теперь отрываются от планеты, но тянутся за ней как хвост, – сделал вывод Дуги.
– Я согласен с тобой, и поэтому они посылают сигналы бедствия – сказал Морис, – приготовиться к прыжку. Выйдем близко, время по десять секунд. Сделаем ряд прохода вдоль хвоста.
Его беспокоила не планета, а сам хвост. Земляне не сталкивались с войной в космосе, но в институте разрабатывали схемы, как она могла бы идти. Пусть теория, но все же было, на что опереться. И один из вариантов там был – как раз подобный хвост. Морис вспотел. Ему предстоит выпрыгнуть у самого носа кораблей и торчать там целых десять секунд, чтобы собрать данные. За это время могут и поджарить. Он помнил те линкоры актиний, их лазерные пушки. Они спалят его корабль только так. Морис проверил все настройки, максимально увеличил карту для прыжка и дал сигнал предупреждения.
– Приготовиться. Прыжок на счет три, – он затаил дыхание, вытянул руки, пальцами соединил две точки и начал отсчет, – один, два, три, – и быстро свел пальцы в одну точку. Он следил за таймером и сразу назначил новые точки, – прыжок, – почти крикнул он, опять таймер и новые точки, – прыжок.
