***

Джесс просыпается от дикой жажды. Парень чувствует неприятный холод и повернувшись, не находит никого, кроме пустой половины кровати. На нём — безразмерная рубашка и… Всё. Белья нет, как и штанов, в принципе. Омега смотрит на хаос вокруг дорогой обстановки и всё чётче, с каждым мгновением, вспоминает прошлую ночь.

— Да… Мы тут такой беспорядок устроили, — Джесси дергается когда слышит знакомый голос, а потом видит самого Криса. Он с ухмылкой рассматривает комнату вокруг и держит что-то в своих руках, — малыш, я тебе принес попить. И парень готов просто молиться на него — пить ему хочется безумно.

— Спас…ибо — но вместо слов выходят только отдельные звуки. Парень удивлённо смотрит на счастливого альфу и понять причину его радости не может, — к-какого…

— Детка, ты вчера так кричал, неудивительно, что говорить тебе удаётся с трудом. Эй, ты чего? Джесс? — он подходит к кровати, на которой закрыв лицо руками лежит это чудо. Мужчина ставит стакан на прикроватный столик и оттягивает руки юноши, смотря прямо в шокированные глаза, — ты что? Стесняешься?

— Я… Блять… — его бесит, что сказать ничего не может. Он резко хватается за живот и понимает — начинается второй заход. Смазка, что не переставала течь из дырочки, потекла в двойном размере и парень поклясться готов, что видел, как вздрогнул мужчина.

— Выпей это быстрее, — кидает он и сует граненый стакан в трясущиеся руки, — это витамины, — после откуда-то появляется мазь и он мягко поднимает парня за плечи, от чего тот жмурится. Каждое прикосновение не своих рук — как электрический разряд. Омега чувствует неприятное жжение в районе своей пятой точки и резкую боль в плече, спеша положить ладонь на тот участок кожи, но его по рукам бьют, не давая даже прикоснуться.

— Я перестарался малыш, прости, — Крис с сожалением осматривает глубокий укус свежей метки и почти невесомо ее касается, размазывая холодную субстанцию белого цвета по раздражённому плечу, — больно?

— Терпимо, — шипит Джесс, когда мужчина решает надавить чуть сильнее, — зачем… Ты…

— Потому что мой, ясно? — голос вмиг становится серьёзным, а пронзительные голубые глаза сверкают решимостью, — даже не думай, что я тебя куда-нибудь отпущу.

Джесси хмурится и слов не находит. Он не знает, в такой момент нужно сказать. А альфа даже не ждет ответа. Заканчивает с обработкой метки и, отложив мазь, заползает в кровать к мальчику, ставя руки по обе стороны от его головы.

— Может ты не чувствуешь. Но ты — моя истинная пара, — мужчина проводит чуть холодным носом по горячей, крышесносно пахнущей шее, — в основном это начинают чувствовать только после восемнадцати…

— Мне двадцать три… — омега в любой другой момент, просто развернулся бы и вышел. Но сейчас он своим телом не управляет.

Я полностью тебе подвластен.

— Значит, ты просто ещё маленький, малыш, — сладкий поцелуй, что, мгновением позже становится сумасшедшим, пошлым и мокрым. Они оба думать ни о чем кроме друг друга не могут.

Впереди ещё как минимум три дня течки.

Впереди ещё целая жизнь.

— Я полюбил тебя с первого вдоха, — одежда альфы и вновь порванная рубашка омеги летят на пол — к вчерашним вещам, — ты представить не можешь, как долго я тебя искал, — Крис входит сразу же, во всю длину без подготовки, вырывая рваный вскрик, сливающийся со стоном у омеги.

— Крис… — постанывает Джесси, худыми руками обнимая шею, а ногами — спину мужчины.

— Ты. Только. Мой! — После каждого, отдельно произнесённого слова — глубокий толчок до основания. В Крисе играет ярый собственник.

Он этого парня больше никому не отдаст. В прямом слове будет хватать и уносить от всех внимательных взглядов.

— Мой? Ответь мне малыш, ты только мой? — долгий поцелуй, заглушающий все стоны омеги. Джесси сейчас себе не принадлежит. Он полностью отдается чувствам и ему это чертовски сильно нравится.

— Твой…

========== Подари мне в эту ночь немного счастья ==========

Что такое предрождественская суета? Яркие улицы, которые ночью освещаются тысячами разноцветных огоньков? Бродвейская музыка, что льётся из каждого окна и магазина, куда бы ты не пошёл? Запах имбирного печенья, кусачего холода и сладких мандаринов? Или же стопка разного рода работы, что словно сугроб сваливается на твою голову с незакрытой до конца сессией? Джесси, пожалуй, склоняется ко второму варианту. Месяц, который априори был лучшим для парня, становится самым нежеланным за эти двенадцать, что уже успели так быстро пролететь.

Праздник, когда чудеса сбываются? Нет. Две недели, что высасывают из тебя всё живое, ничего после себя не оставляя.

Сегодня последняя консультация перед экзаменом по чёртовой философии. Юноша несётся быстрее всех, даже нормально куртку не застёгивая. Он знает, что Крис уже приехал. Мужчина всегда приезжает вовремя, и почему-то именно сегодня парню хочется его поскорее обнять. Прижаться всем телом, повиснуть, как макака, на рослом сильном теле и долго-долго не отпускать.

Он так устал.

— Да сука! — Джесс опять силу не рассчитывает и с размаху бьётся ногой об железную дверь, обрушивая на себя мини лавину, что неприятно попадает за воротник, моментально тая и медленно стекая ледяной водой по спине.

— Поаккуратнее, Господи! — кто-то подходит сзади и нежно прижимает взвинченного пацана к себе, — почему нормально не застегнулся? Джесс, где шарф, а шапка? Где, м? — он рывком разворачивает омегу к себе и уже хочет продолжить читать нотацию дальше, мол, заболеешь, детей не будет, что я буду с тобой больным в праздники делать и тому подобное, но резко затыкает сам себя, когда видит поникшего парня, что голову низко опустив, не давая её вернуть в обычное положение. Мужчина с минуту смотрит на тяжело дышащего пацана, а после того, как слышит первый, но ещё слишком тихий всхлип, силой вздёргивает подбородок омеги, заставляя в упор смотреть ему в глаза.

— Крис, мне неудобно… — мальчик отстраниться пытается и в живот слегка толкает, стараясь отойти. Его альфа слишком высокий, чтобы таким образом смотреть ему в глаза. Да, это считается милым и очень сладко выглядит со стороны, но если отталкиваться, что данный жест считается частью романтики, то омега не романтичен вовсе. Его раздражает собственный рост, и Крис, зная о том, всегда его поднимает, стараясь на один уровень с собой поставить.

— Мальчик мой, что случилось? — они не отходят от здания университета ни на метр и честно говоря, на них уже давно пялятся пара троек заинтересованных глаз, что никак альфе не мешают, но зато сильный дискомфорт омеге предоставляют.

— Университет случился, — бурчит тот пытаясь от раздражающих взглядов уйти.

— Расскажи мне, — он мягко опускает подбородок своего мальчика и перемещает свои горячие ладони на ледяные руки омеги, — малыш, ты весь замёрз…

***

В машине Криса всегда тепло и пахнет уютом, она плавно движется по заснеженным улицам, оставляя за собой весь шум прошедшего дня. Крис внимательно его выслушивает и ему остаётся тихо вздыхать, потому что… Что он сделать может? Мальчик у него умный, учится сам на бесплатной основе, а если происходят какого-то рода проблемы, отказывается от любой помощи, так что остаётся только слушать.

Дать выговориться — это тоже помощь.

Просто помолчи, пока я говорю — и это будет самое драгоценное, что ты можешь для меня сделать.

— Может быть завтра куда-нибудь сходим? — осторожно начинает мужчина после длительного молчания. Машина встаёт в небольшую пробку на светофоре и это даёт время, внимательно взглянуть на сосредоточенного юношу, что приложившись к холодному боковому стеклу, казалось, безумно смотрит в одну точку и такое чувство, никого на свете не слышит, — малыш?

— А? Нет, прости, я буду готовиться к экзамену…

— У тебя же остался последний и то через пять дней, — мужчина догадывается, даже понимает, что у омеги проблемы с философией, но почему-то, из-за какой-то причины, говорить об этом не хочет, а Крис давить на своего мальчика не намерен.