— Мистер Джонсон, добрый день…

— Ты мне сказал, что не ходишь на работу из-за течки, — регламентирует мужчина бросая в тележку только что принесённые продукты, — но я ничего не чувствую. Ты соврал начальству, Остин?

— Алекс… Давай пойдём, — омега тянет мужчину за рукав куртки, но тот только мягко отстраняет его ладонь, но из руки так до конца не выпуская.

— Помолчи, пожалуйста, — просит Джонсон не отводя серьёзного взгляда от Остина, — я слушаю. Причина. Сейчас же.

— Я… Простите, этого больше не повторится… У меня и правда скоро…

— Мне не интересно, — мужчина отмахивается от дальнейших объяснений и переводит взгляд на Тони, что всё это время смотрит в одну точку, — малыш, что именно он тебе сделал?

— Ничего, Алекс, правда, — младший вздыхает и поднимает глаза на мужчину, — просто повздорили. Ты же знаешь, я не могу молчать, вот…

— Но я слышал весь разговор. Куппер, сейчас же извинись.

Серьёзно?

Как детей?

Что за… Блять.

— Прости, я не хотел тебя обидеть, правда…

— Вас.

— Алекс! — мальчик шикает на старшего, но тут же получая ледяной взгляд, замолкает.

— Я не хотел Вас обидеть.

И Тони правда ужасно жаль этого несчастного омегу. Первое, что он не любит в людях — что они могут заставить кого-то унизится перед собой. И он просто поверить не может, что Алекс только что сделал это для него.

Сильно мерзко.

Ему не нравится.

— Давайте просто это забудем, — он быстро разворачивается и идёт к кассам, заставляя мужчину последний раз взглянуть на своего секретаря и кинув: «поговорим в офисе», последовать за мальчиком.

— Малыш, что я сделал не так? — мужчина забрасывает покупки в багажное отделение и быстро садится на водительское место, сразу заводя машину.

— Это ужасно, Алекс. Зачем весь этот фарс?

— Про что ты? Про моего секретаря? Я ничего неправильного не сделал.

— Ага, совершенно ничего. Всего-то заставил унижаться передо мной.

— Потому что надо знать, с кем он разговаривает.

— Он не мог знать.

— Он мог бы почувствовать. Если бы не пользовался этими приторными духами, — мужчина жмурится от воспоминания запаха этого слишком сладкого парфюма, — а вообще, тебе пора привыкнуть к этому, детка.

— Я не хочу, — мальчик головой мотает и пропускает волосы через пальцы, — я не понимаю, почему передо мной должны стелиться люди, которые этого делать не обязаны. Я — никто, по большому счёту.

— Ты моя пара, при том истинная. Это значит многое.

Это значит для меня всё.

— И только. Не хочу чтобы меня уважали, а уж тем более боялись из-за моего альфы. Это низко.

— Это нормально, — мужчина шумно выдыхает воздух через нос и тянется к омеге прижимая его голову к своей крепкой спине, — малыш, это природа. Я прекрасно знаю, что ты у меня особенный и поэтому я даю тебе чересчур много свободы, поверь мне. Я никому ещё так не позволял себя вести.

— Ты просто ужасный…

— Собственник, — заканчивает за него фразу Алекс, не спеша гладя отросшие волосы, — я знаю, малыш, знаю.

— Но я всё равно тебя люблю, — это произносится на одном дыхании и мужчина ощутимо дёргается от этих слов. Искренних слов, от которых эта дурацкая щекотка внизу живота и по всему телу распространяется жаркое тепло.

— Моего омегу наконец-то потянуло на романтику? — смеётся старший, крепче сжимая в объятиях хрупкое тело.

— Да иди ты! — мальчик слегка бьёт Алекса по груди, а после всё же улыбается, зарываясь глубже в куртку мужчины, пытаясь раствориться в этом тепле и уюте.

— Я тоже тебя люблю, малыш.

Ты — моя болезнь.

Я уже прочно тобой заразился и никто больше не сможет меня спасти.

Я просто этого не хочу.

Комментарий к

Мне кажется, ещё немного и за писанием глав я точно поправлюсь. Не могу не есть и не пить, когда нахожусь в процессе. Это уже невозможно исправить, я уверена. Как-нибудь попробуйте, виноград так потрясающе с колой заходят! В разы вкуснее!

Огромные объятия за 40! Правда, мне очень приятно. Спасибо за отдачу и тёплые слова! Надеюсь, что вы всё ещё не перегорели и читаете:)

Merci~

========== Часть 26 ==========

Любить — это радоваться за успехи своего человека, как за свои.

Находить его счастье в своем собственном.

И Тони искренне был счастлив, когда компания Алекса заключила контракт с Российской фирмой. Он абсолютно ничего не смыслит в делах корпорации, даже совать нос туда не желает, зато с упоением слушает новости и выслушивает о проблемах внутри неё.

Предпраздничная неделя.

Сегодня последний день сессии и омега, честно говоря, ждёт не дождётся, когда наконец шумное и жаркое помещение выпустит его на свежий зимний воздух.

Слишком много народа.

На него это давит.

Мальчик выбегает из здания университета, но тут же слегка притормаживает и сразу же хочет себя по лбу стукнуть — он совершенно со временем не сверился. На улице стоит уже знакомая машина, но внутри — совершенно незнакомый человек.

— Уже закончили? — мальчик от неожиданности подпрыгивает, поворачиваясь на голос и слегка кивает.

— Д-да… Немного перепутал со временем…

Вот черт.

Тони садится в машину, что плотно закрывается снаружи и мальчик полностью остается один. Омега с трудом, но смиряется с вечным контролем над собой и его это почти не бесит. Ему и правда начинает нравится такая чрезмерная забота. Но в последнее время что-то понемногу идёт по наклонной, всё наровясь упасть вниз. Алекс становится более дёрганным. Постоянно срывается на своих подчинённых, а омега смотря на всё это, ничего сделать не может. Тони очень жаль всех людей, которым достаётся от Алекса. Ему ужасно непривычно за две минуты видеть совершенно две противоположные личности.

Если бы кто-нибудь когда-нибудь сказал, о том, что Алекс Джонсон на самом деле очень жёсткий, строгий, даже грубый человек, мальчик бы звонко засмеялся и пальцем возле виска покрутил.

Сейчас же он это понимает, но говорить об этом мужчине не хочет.

Он слишком влюблён в такого Алекса и плевать ему на его чересчур собственнический характер.

— На улице холодно, зайдите, пожалуйста, в салон… — мальчик смотрит на заснеженные улицы и его буквально холодом окутывает, когда взгляд зелёных глаз падает на водителя? Телохранителя? Господи, он даже имени этого человека не знает.

Омеге максимально от этой ситуации неудобно.

Альфа сразу голову от невидимой точки отворачивает и слегка удивленно, но потом с улыбкой головой покачивает.

— Нет, спасибо. Всё хорошо.

— Ужасно холодно! Мне больно на Вас смотреть.

— Простите.У меня приказ.

Мальчик хмурится, а потом громко фыркает и руку к парню тянет.

— Мне скучно. В разговоре хотя-бы не откажите? А то иначе мне придётся стоять вместе с Вами на морозе и чечётку зубами отстукивать в унисон.

— Ну… Хорошо, — тот тихо и хрипло смеётся, а потом открывает дверь и заползает на водительское сиденье, сразу поспешив ответить на немой вопрос, — и всё же лучше сохранять дистанцию.

— Я — Тони, — мальчик игнорирует все предупреждения со стороны собеседника и перелезает на пассажирское сидение, руку в приветливом жесть протянув.

— Ну Ваше я знаю. А меня Майк зовут, — он долго гипнотизирует аккуратную ладошку тяжелым взглядом и понимает, прекрасно осознает, что нарушает все запреты, но всё же с такой охотой её пожимает.

— Сколько Вам лет? — примитивные вопросы, что потом, по обыкновению своему, вытекают в дельный диалог.

— Двадцать пять. Я почти самый молодой в корпорации мистера Джонсона, — зачем-то уточняет он.

— Тогда прошу, можно не на «Вы»? Мне всего восемнадцать.

— Положение…

— И я не мистер Джонсон, — спешит перебить омега. Мне такие приторные и фальшивые официальности не идут, — мальчик смешной носик морщит, когда в памяти всплывает недавний инцидент в магазине.

Его от всего этого тошнит.

Майк широко улыбается и кивает в головой, как бы говоря, что согласен с выводами собеседника, одновременно делая аналогию с недавней пассией его босса.