– Привет, друг мой любезный, – поздоровался я и, пожав руку Кириллу, присел на диван, расстегивая верхнюю пуговицу пиджака.

– С чем пожаловал? – поинтересовался он, кажется, догадываясь о причине моего визита.

– Проезжал мимо, решил заскочить, – соврал я и, достав из пачки одну сигарету, прикурил.

– А если серьезно? – не поверил Кирилл и посмотрел на меня суровым взглядом.

– А я серьезно, брат…

– Кирилл Тимурович, – раздался из селектора голос Марины, – к вам Снегирева Лия Александровна, говорит, что из дизайнерского отдела.

Я улыбнулся, пиджак принесла, точно. Кирилл предостерегающе посмотрел на меня, наверняка, чтобы я не делал глупостей, а потом проговорил:

– Пусть проходит.

– С чем это пожаловала наша птичка? – любопытство меня раздирало, а потому, усевшись поудобнее, я принялся ожидать Снегирька.

– Можно, Кирилл Тимурович? – постучавшись и открыв дверь, поинтересовалась Лия, а заметив меня, еще и глазки потупила.

– Конечно, проходите.

Птичка грациозно прошла в кабинет. Остановившись напротив шефа, как раз так, что я мог отлично разглядеть ее фигуру в профиль, она поправила локон, убирая его за ухо.

– Лия Александровна, вы присаживайтесь, – предложил Кирилл, не понимая, зачем она пришла.

А я с удовольствием наблюдал за девушкой, рассматривал все ее шикарные округлые места и понимал, что не прочь бы увидеть ее без одежды.

– Спасибо, но я на минутку. Пришла отдать вам это, – она положила на край стола аккуратно сложенный пиджак и, отойдя в сторону, добавила: – Спасибо, что не дали замерзнуть.

– Да, не за что, – растерянно ответил Кирилл, а Лия, бросив на меня мимолетный взгляд, быстро покинула кабинет.

Вот так, словно ее здесь и не было. Зашла, положила пиджак и вышла, оставив после себя шлейф духов и приятное чувство томления в душе. Вот чертовка!

– Что ты скалишься во весь рот, Дамир? – прикрикнул на меня брат, а я даже и не заметил, что начал улыбаться при мыслях об этой девчонке.

– Да так, просто, настроение хорошее, – кривляясь, съехидничал я, а сам до сих пор перед глазами видел ЕЕ.

– Зачем сказал ей, что пиджак мой?

– Чтобы не питала надежд, – снова соврал я, не собираясь отчитываться за свою мелкую проделку.

– Или для того, чтобы ее увидеть?

– Мы уже сегодня виделись… с ее попой. – Я вспомнил, как зашел в офис, а там стоят три барышни, повернутые ко мне очаровательными попками, особенно мне понравилась одна, самая шикарная.

– Дамир, прекращай ее подкалывать, она девочка хорошая. Или тебя бесит, что она еще не в твоей койке?

– Об этом я не переживаю. Все они одинаковые.

– Она не похожа на тех, кто постоянно за тобой бегает.

– А может, мне такая и не нужна? Похожая на всех?

– Не нужна. Верно.

– В ней хотя бы нет тонны силикона и косметики, – заметил я, делая очередную затяжку.

– Просто сразу видно, что человек не ищет выгоду.

– Но она хороша, очень хороша. Ну, это ладно, – затянувшись в последний раз, потушил окурок в пепельнице и, поднявшись с дивана, прошел к столу. – Я вот зачем приехал…

Больше мы с братом не поднимали тему с Лией, а углубились в изучение документов, которые нужно было подписать до вечера, ибо заказ и немцы не могли работать без нас, и мы просто обязаны были им помочь, себе в плюс.

***

До конца рабочего дня я была сама не своя. Мало мне выходки моего наглого заказчика, так еще и девочки не давали покоя постоянными расспросами и подколками по поводу Дамира. Все, как одна, были уверены, что мужчина просто без ума от меня, и что в ближайшее время я пополню ряды его любовниц. И мои возражения на этот счет не возымели должного эффекта ни на одну из них.

– Это ты сейчас так говоришь, милочка, – хихикала Ксюша в ответ на мои протесты. – Для этого мужчины нет недостижимых целей. Если он захотел тебя, ты будешь его, и настолько, насколько этого захочет он сам.

– Ты сама не заметишь, Лия, как по уши погрязнешь в этом болоте. И тут уж тебе никто не сможет помочь, – добавила в поддержку Ксюшиных слов Наташа.

– Я смотрю, вы все так осведомлены о похождениях Дамира? – сделав небольшой глоток кофе, с нескрываемым сарказмом в голосе спросила я.

– Конечно, тут половина офиса – бывшие любовницы Дамира. Хотя большинство из них и любовницами то не назовешь, так, на одну ночь развлечение, – хмыкнула Ксюша.

– И что же? Все так и влюблены в него?

– До единой, – кивнула Наташа, подтверждая свой ответ.

Домой я вернулась затемно. Уставшей и злой. Пришлось допоздна на работе заниматься документами по проекту Дамира, потому что днем голова совершенно не работала. Как ни старалась, мысли крутились вокруг него. Вернее, вокруг сегодняшнего разговора с девочками. Меня дико раздражали слова Ксюши о том, что я стану его девушкой на одну ночь.

Приняв душ и истратив на это последние силы, я замертво упала на кровать. Веки будто свинцом налились. Едва моя голова коснулась подушки, я уплыла в царство Морфея. Мне снилась горная река. Будто я плыву против течения. Гребу руками, выбиваясь из сил, только ни на сантиметр не сдвигаюсь с места. Вода заливает лицо, попадает в горло, в легкие. Я не могу дышать, ухожу ко дну. Из последних сил вырываюсь к поверхности, пытаюсь вдохнуть воздух. Легкие горят огнем, в груди невероятно больно. Я понимаю, что это конец. И в тот момент, когда я практически смиряюсь с судьбой, чья-то рука выдергивает меня на поверхность.

Я лежу на влажной траве, ни живая, ни мертвая. Вижу сквозь полуприкрытые веки мужской силуэт, склонившийся надо мной. Мне смутно знакомо лицо, но я все никак не могу вспомнить, где видела его обладателя. Мужчина неподвижен. Он находится на расстоянии вытянутой руки. Молча смотрит мне в глаза. И взгляд у него такой… подавляющий, пробирающийся под кожу. Мне страшно, потому что спаситель мой выглядит весьма зловеще. Хмуро сведённые к переносице брови, немного заостренный нос, губы сжаты в тонкую линию. От него так и веет силой. Но, в то же время, я понимаю, что заворожена его необычной красотой. Да, именно так. Он красив. И красота эта брутальна, груба. Та, что заставляет девичье сердце биться быстрее. Мужчина приближается к моему лицу, нарочито медленно. Будто бы смакует момент, словно наслаждается моим испугом, моей растерянностью, а затем его губы накрывают мои. Его поцелуй на удивление нежен, тактичен, он словно пробует мои губы, слегка касаясь их. Но уже спустя несколько секунд его язык проникает в мой рот – жадно, грубо, волнующе. Я целую его, отдаюсь его власти. Из-за этого мужчины я забываю, как дышать. А потом внезапно раздается пронзительный крик и грохот ударов. Испуганно отпрянув от незнакомца, я оглядываюсь по сторонам. Никого нет, только мы вдвоем и природа. Чувствую прикосновение к своему плечу и, повернувшись, замираю. Губы мужчины искрятся в предвкушающей улыбке, скорее даже, в оскале. Он смотрит мне в глаза. Черными, как ночь, глазами. И в его взгляде ни капли нежности, в них самое низкое, самое постыдное, что может быть. Вожделение, в его первозданном виде. «Дамир» – эта мысль, словно выстрел в голову, пронзает мой сонный мозг. И снова оглушает грохот ударов, а в следующую секунду я открываю глаза, испуганно подскакивая на кровати. Пытаюсь прийти в себя, успокоить сбившееся дыхание. Потянувшись к лицу, провожу кончиками пальцев по контурам губ, хранящих до сих пор вкус поцелуя из моих грез.

– Лия! – услышала крик со стороны двери и последующие удары. Подскочив с кровати, едва дыша от страха, включила свет в комнате и, взяв с кресла халат, накинула его на плечи. Удары продолжались – оглушительно громко, сильно. Кажется, вот-вот, и дверь не выдержит.

Начиная волноваться за сохранность двери, выбежала в прихожую.

– Лия, это я! – сквозь шум услышала голос подруги.

– Руслана? – повернув замок, открыла дверь, удивленно глядя на стоящую на пороге Руську. Девушка выглядела плачевно – растрепанная, с перепачканным потекшей косметикой лицом, зябко обнимающая себя за худенькие плечи.