— Ты плакала практически всю ночь,… почему не позвала меня? Я за тебя очень беспокоился…
— А почему не зашёл?
— Не хотел беспокоить, вдруг ты меня не правильно поймёшь? Представь такую картину: ты плачешь, вдруг в комнату заходит пацан посреди ночи и? Ваши действия? В объятия ко мне точно бы не побежала…
— Не побежала. В этом ты прав…
— Дети! Идите кушать! — Крикнула Эбби с кухни.
— Пойдём, поешь, ты сутки практически ничего не ела, — сказал мне Джаред.
— Не хочу… ничего не хочу…
— Пойдём вниз, с нами посидишь, воды попьёшь, может быть, тебе полегчает.
— Ну не знаю…
— А кто знает?
—Никто…
— Ну, вот и всё, пошли кушать, — сказал он, — Идти сама сможешь?
— Да, конечно…
Мы спустились на первый этаж, Сара рассказывала стихотворение, Трэвис смотрел новости, а Эбби слушала Сару и параллельно накрывала стол. Я подошла к крёстной, спросила, чем можно помочь, но ей помощь не понадобилась. Я села за стол, глянула в окно. На улице дождь. Моя любимая погода. Я начала смотреть в одну точку через несколько минут меня нахлынуло воспоминание.
Дождь, мне лет 12-13, мама предложила мне и папе пойти прогуляться, взяла моющее средство для посуды. Мы очень долго искали чистую и большую лужу. Мама вылила всё моющее в лужу, вспенила палкой лужу и предложила нам там попрыгать, папа с восторгом согласился с ней и они начали веселиться. Вдруг мама взяла меня за руку и потащила к луже, как хорошо, что мы все надели резиновые сапоги! Мама предположила мне попрыгать, и я прыгнула раз, два и… Мне понравилось!!! В глазах защипало… Слёзы потекли по щекам.… Тут подошла Сара со стаканом воды.
—Не плачь. Мы все тебя очень сильно любим!
—Хорошо, не буду плакать, — сказала я, — не буду…
Она взяла стакан и унесла его к раковине, я хотела потихоньку уйти с кухни, но Сара догнала меня и крепко-крепко меня обняла.
—Не уходи, пожалуйста.… Останься, — сказал ангелочек с прекрасными глазами, которые не хотят, чтоб я уходила.
—Ну, Сара, я… просто, это ну… ладно, я посижу с тобой за завтраком и пойду к себе, хорошо?
—Ага, — ответила она, мотнув головой.
На завтрак были клубничные оладьи. Пока они кушали, я всё время думала о родителях,… о том что не смогу им сказать больше ни одного слова, ни обнять, ни в щёчки поцеловать на спокойной ночи. Я хотела плакать, но я дала слово, что ни кто не увидит моих слёз, а папа говорил, что обещания нужно выполнять… Папа,… как мне не хватает его поддержки, мотивации или весёлой истории с его детства…
У Трэвиса зазвенел телефон, он посмотрел на дисплей и его выражение лица очень изменилось. Он отошёл из-за стола, подошёл к окну и тревожным взглядом посмотрел на меня, ушёл наверх. Моя интуиция подсказывала мне что-то не хорошее. Через несколько минут он вернулся. Молча сел за стол и в таком молчании мы просидели весь завтрак.
Я собралась мыть посуду, а крёстная начала говорить, что, я мол, не должна мыть посуду, так как это не красиво с их стороны. Я настояла на своём. Упрямая. Как папа… после того как я закончила с мытьём посуды, я собралась выходить из кухни.
— Марго, не уходи. Надо поговорить, — позвал меня Трэв.
— Да, хорошо…
— Звонили с морга. По поводу перевозки тел… твоих родителей, — отвечал он медленно, и я видела, как ему неприятно говорить на эту тему, — для транспортировки их тел понадобится следующий набор документов. 1)Свидетельство о смерти, выданное уполномоченным органом. 2)Справка, подтверждающая запайку цинкового гроба. 3)Опись личных вещей умершего, которые будут перевезены и 4)Заявление от сопровождающего лица. Первые два пункта уже практически выполнены, заявление от сопровождающего лица я напишу. А ты постарайся сделать опись личных вещей, сможешь? Или попросить Эбс или Джареда тебе помочь?
— О, нет. Не надо, Трэвис. Я смогу. Должна. Да, я смогу.
— К завтрашнему дню сможешь приготовить опись?
— Да, конечно.
— Ну, договорились? И ещё, опись положишь ко мне на стол, который в кабинете, я его оставлю открытым. Ладно?
—Да, — сказала я, слёзы потекли из моих глаз.
Трэвис встал из-за стола, подошёл и обнял меня.
— Ох, детка, я тебя так понимаю.… Как это ужасно терять самых близких тебе людей…
Мне стало настолько больно в сердце, как будто в его всадили тысячу кинжалов, облили бензином, посыпали перцем чили и подожгли. На секунду у меня в голове промелькнула мысль, что я не одинока и тысячи людей могут меня понять. Я обняла Трэвиса и зарыдала в его плечо, от того, что мне придётся писать список вещей для похорон моих родителей. Родителей, которые меня воспитали, подарили самые лучшие моменты всей моей жизни. Мне очень больно. Он ведать устал держать меня на его плече и предложил присесть на диван. Я плакала, наверное, минут 20-35, потому что глаза жгло адским пламенем. Я успокоившись, посмотрела на Трэвиса.
— У тебя все лицо красное, в слезах, может, сходишь, умоешься? — с материнской заботой сказал Трэвис. Странно, мама говорила, что он полная противоположность Эбби. Может он поменялся?
— Да я схожу.… Вот только у меня к вам небольшая просьба… можете мне помочь подняться по лестнице?
—Оуу..ммм… — промычал он глядя на наручные часы, — понимаешь, мне нужно кое-куда сходить по поводу похорон…
— А, да, конечно, понимаю…
— Я могу позвать Джареда, так как Эбби пошла с Сарой в магазин.
— Ну, хорошо. Лучше пускай Джаред поможет, чем я ноги поломаю.
Пока Трэв ходил за Джаредом, я встала, попыталась пройти до лестницы. Дошла. Села на ступеньку. Закрыла лицо руками и заплакала от пустоты внутри меня, которую заполняли мои родители. Было больно всё это осознавать. Я услышала шаги, попыталась встать, но всё тщетно.
— Сиди-сиди. Сейчас он подойдёт.
Трэвис начал одевать верхнюю одежду, затем мы попрощались и через несколько минут спустился Джаред.
— Ну, что мелочь пузатая кушать хочешь?
— Нет, не хочу. Можешь помочь мне дойти до ванной комнаты?
— Да, пошли.
Он подошёл ко мне мою руку закинул себе на шею и так мы добрели до ванной комнаты. Я самостоятельно вошла в комнату, Джаред подождал меня за дверью. Я подошла к умывальнику, включила прохладную воду и глянула в зеркало. На меня таращилось зарёванное, опухшее лицо, сперва вытаращилось на меня испуганными глазищами, а потом резко сменилось на лицо, которое больше не увидит своих родных. Я умылась раз, два, потом у меня началась истерика, опять слезы, боль и горечь потери… я попыталась встать в полный рост. Вдруг я почувствовала слабость, тело стало "ватным", крупные капли пота выступали на лбу, звуки постепенно угасли, ощущение, что в ушах тоже – вата. Зрение тоже постепенно стало "гаснуть", что-то похоже на солнечное затмение, свет просто погас, и стало темно. Последние, что я запомнила Джареда, врывавшегося в ванную комнату с тревогой на лице.
Я открыла глаза, пробежала взглядом по комнате и поняла, что нахожусь в комнате принадлежащей Джареду. Об этом говорили черные стены увешанные плакатами MARVEL и DC, Linkin Park, 30 Seconds to Mars, Slipknot, Eminem и плакаты российских рэперов, таких как Oxxxymiron, Тони Раут и Guf. Помимо всего этого ещё были герои каких-то неизвестных мне игр. Постеры фильмов MARVEL и DC. Затем на глаза упал вид мощного ПК с крутыми принадлежностями, большой стол с полками на которых книги и всякая не понятная аппаратура. Я глянула на монитор. Какая-то игра стояла на паузе, по-моему, это Skyrim. Я лежала на его кровати. Чуть подальше висела боксёрская груша. Под теплым приятным на ощупь одеялом. Его в комнате не было. Я решила его найти, встала с кровати , подошла к двери и услышала его голос. Он разговаривал по телефону. Так как его было плохо слышно, я приоткрыла дверь. Да я подслушиваю. Кто из нас в жизни хоть раз не подслушивал?
— Да пойми, ты, она не такая как все они.… Да, ты её знаешь.… Да, но не она, ей на данный момент не хорошо.… Нет.… Не твоё дело, что случилось, Итан. Мы все вместе можем сходить погулять... но приблизительно через месяц… Лан всё давай, вдруг что-то с ней могло случиться, она тот ещё кадр.
