– Гробницы, – ответил он. – Места последнего упокоения людей, давно позабытых. Много веков тому назад на этом месте произошла великая битва.

Сифэн представила, как должна была выглядеть эта битва: кровавая бойня вроде той, что ей пришлось увидеть вчера, только гораздо масштабнее: земля, заваленная изуродованными трупами, деревья, окропленные свежей кровью, – и у нее задрожали руки.

– Моя тетка, Гума, всегда сердилась, если я не хотела охотиться. Кажется, я теперь понимаю почему.

– Понимаешь?

– Жизнь, отнятая у маленького существа, – ничто в сравнении с жестокостью мира.

Сифэн отвела взгляд от всепонимающих глаз тэнгару, подозревая в глубине души, что он сурово осуждает ее за такие мысли, и, сожалея, что начала этот разговор, потерла левую щеку.

Они ехали весь день и весь вечер, и, когда снова наступила полночь, клочки неба, проглядывавшие сквозь ветви деревьев, изменили цвет с золотого на темно-синий, словно кто-то поставил чернильное пятно на листе бумаги. Слепящие солнечные зайчики, игравшие на листве и стволах деревьев, исчезли, и Сифэн вздохнула с облегчением, когда наконец они остановились среди деревьев, чтобы отдохнуть под пристальными взглядами не спускающих с них глаз тэнгару.

Несколько долгих дней пути прошли как в тумане, путники едва не падали от изнеможения. Отдых разрешался лишь по усмотрению демонов, и они ехали почти в полном молчании, произнося лишь изредка по нескольку слов, – казалось, тэнгару так же, как и деревья, требовали полной тишины. Наконец к вечеру десятого дня пути через лес между деревьями появились просветы и трава под копытами лошадей стала мягче. Ехавшие впереди Хидэки и Сиро выпрямились в своих седлах и огляделись.

– Мы уже приехали? – спросил Сиро, и демон ответил ему коротким кивком.

Лес расступился, и их взглядам открылась огромная поляна. Ароматные травы покрывали ее сплошным ковром, а в центре находился великолепный пруд, его спокойная и ясная поверхность была столь же прекрасна, сколь и отражавшиеся в нем звезды. Ивы грациозно склонялись к воде, и откуда-то из ветвей раздавалось нежное пение птиц. Легкий ветерок был наполнен ароматом лотосов лунного цвета, покоившихся на поверхности пруда, словно это не растения, а спящие девы.

В центре пруда находился остров, его укрывали от слишком яркого солнца кроны четырех дубов, изогнутые ветви которых были украшены гирляндами белых цветов. Все это напоминало пагоду, сотворенную самой природой, отдыхающей в этом потаенном царстве безмятежности. Эта красота наполнила душу Сифэн страстной жаждой покоя и одновременно странным щемящим предчувствием, что обрести его ей не суждено.

– Что это за место? – прошептал Хидэки.

– Это святилище нашей королевы, – возвестил тэнгару. – Она старейшая и мудрейшая среди нас и живет на Фэн Лу еще со времен, предшествовавших эпохе Владык Драконов.

Сифэн соскользнула с лошади и ступила на сочную траву. Ей ужасно хотелось скинуть обувь и охладить усталые ступни, но под суровым взглядом тэнгару она не осмелилась этого сделать. Демоны провели их мимо широкого деревянного помоста со стоящими на нем четырьмя зажженными светильниками. На низком столике, что находился на помосте, стояла приготовленная еда, тут же были устроены постели.

– Нас здесь ожидали, – шепнула она Вэю, и он устало кивнул в ответ.

Они прошли по перекинутому через пруд горбатому мостику, и, по мере их приближения к фигурке, маячившей под сенью пагоды из деревьев, цветочный аромат усиливался.

Королева тэнгару устремила на них глаза, похожие на две луны, сияющие на древнем ночном небе ее лица. Элегантно удлиненная лошадиная голова и изящная форма конечностей придавали ей сходство с более молодыми демонами, но рога напоминали оленьи, а шерсть вокруг рта и носа была темной как оникс. Ее хрупкое тело покоилось на ложе из кремовых цветов, похожих на нежнейшие облака.

– Вы принесли с собой смерть и разрушение. Страх и ненависть.

В ее голосе была сила, удивительная для такого старого хрупкого тела. Казалось, ее глаза-луны смотрели сквозь Сифэн, и той пришлось заставить себя встретить этот взгляд; королева ответила ей слабой довольной улыбкой.

– О Нежнейшая, мы уничтожили убийц, которых они привлекли в Великий Лес, – доложил ей предводитель тэнгару. – Один из них был вооружен смертельным лезвием, а другие повредили горящими факелами множество деревьев. Многие из нас были убиты. Это ужасная потеря, но нам не удалось ее избежать.

Королева заговорила низким, полным печали голосом:

– Мы не можем мириться с жестокостью и войнами людей в священном Великом Лесу.

– Мы относимся к Великому Лесу с бесконечным почтением, ваше величество, – сказал Сиро. – Полагаю, эти люди пришли сюда из-за меня. Я посланник Бескрайнего Моря, выполняющий важное поручение нашего царя.

Сифэн была раздосадована. Ведь она, с той судьбой, которая была ей обещана, с неменьшей вероятностью могла оказаться мишенью для подосланных убийц. Однако досада очень быстро сменилась стыдом за подобные мысли. Девушка почувствовала, что королева вновь внимательно на нее посмотрела.

– Нам следует казнить их, чтобы умилостивить богов, – провозгласил один из тэнгару.

Вэй напрягся, но королева лишь покачала своей изящной головой.

– Я не намерена никого казнить. Отпущенный мне на этой земле срок почти подошел к концу, а их – только начинается. И каждому из этих людей еще предстоит сыграть свою роль в истории.

Она с трудом поднялась со своего места. Эта женщина была крупнее остальных тэнгару, ее голова доходила до локтя Сифэн, но при этом силы в ней было не больше, чем у котенка. Казалось, каждый шаг отдавался болью в ее теле.

– Война между лесом и морем закончилась, но напряжение нарастает, – продолжала она. – На Фэн Лу не будет прежней безмятежной жизни. Я видела, как люди привыкают к жестокости этого мира. Я наблюдала, как этот континент покоя и изобилия превращается в полное алчности и насилия место – именно таким он стал сейчас.

Глаза Хидэки засверкали:

– То, о чем вы говорите, – совершенная правда, ваше величество. Нам казалось, что мирный договор с Императором Цзюнем справедлив и у нашего царя будут равные права с ним. Мы думали, что сможем оставлять нефрит у себя на острове. Тем не менее нас вынудили выплачивать Императору проценты. Они открыто грабят, забирая себе наши богатства, и все это – лишь пародия на дружбу, наш народ этим не обманешь.

Сиро покачал головой, но воин, тряся бородой, продолжал свою обличительную речь.

– Камацу и Великий Лес всегда были отдельными государствами, Цзюнь всего лишь называется нашим Императором. Его упования на то, что мы примем нечестные условия без возражений, означают, что впереди нас ожидает война даже более кровопролитная, чем прежняя.

– Вояки… – В голосе королевы сквозила насмешка. – Жажда кровопролития в мирные времена и желание иметь больше, когда и так всего хватает. Имейте в виду: к вам призвали моих тэнгару, но они явились только для того, чтобы защитить лес.

– Кто вызвал вас к нам на помощь? – спросил Вэй, но королева лишь покачала головой с загадочной улыбкой.

– Откуда вы узнаете обо всех этих вещах, великая королева? О том, что происходит в мире? – Сиро жестом указал на окрестности, и Сифэн поняла, что он имел в виду. Святилище тэнгару казалось удаленным от мира и от всех тревог людского племени.

– Мои сыновья и дочери приносят мне новости. Кроме того, у меня есть и иные способы добывать знания.

Королева повернулась к пруду, в котором отражалась красота мерцающего звездного неба, и Сифэн уловила легкую дрожь на его поверхности. Ей не требовалось быть столь же опытной, как Гума, чтобы понять: загадочные темные глубины пруда таят в себе самую искусную магию.

– Война за войной сотрясали этот континент с тех пор, как Владыки- Драконы покинули Фэн Лу и своих человеческих потомков, так что после них здесь остались лишь распри и ненависть.