Но тут мне улыбнулась удача, смог сбежать из полицейской кареты в тот момент, когда нас должны были из столицы на Ладогу отправить. Долго добирался до Москвы, теперь сижу здесь. Знала бы ты, как мне обидно, что я ничего совсем не делаю, а только отсиживаюсь. Руки уже горят желанием начать активные действия.

- Да, Алеша, сложная история, - сказала София, - А у меня все гораздо прозаичнее. Отца расстреляли как врага народа, а на меня всех собак пытаются периодически свесить. Так что знаешь, иногда я думаю, что не зря все это делается, а для того, чтобы я поняла, что мой бедный тятенька был прав и мне нужно продолжить его дело.

- Возможно и так, - задумчиво сказал Алексей, - Все возможно в нашей жизни…

28 апреля София решила немного прогуляться по Москве. Душа просила свободы, ведь девица 8 месяцев практически без перерывов провела, как она выражалась, в тюрьме - другим словом институт София не называла.

Девушка поехала гулять в Сокольники - девушка очень любила этот парк и часто проводила в детстве там время с отцом и матерью. Погуляв в парке достаточное время, София решила вернуться домой, к Бирюковым.

Вдруг к ней подошел городовой. Внутри у Софии все перевернулось. Она сразу вспомнила рассказы Алексея про облаву на Сухаревке и в Сокольниках. Как девушка заметила, чуть поодаль стояли полицейские.

“Что делать? Бежать? Я далеко не убегу, и сразу привлеку к себе внимание. Остаться на месте? А вдруг арестуют. Хотя за что? Я ни в чем не замешана. Хотя кому я это говорю, сколько раз я попадала в истории ни за что ни про что. Ох, будь что будет”.

- Мадам, - обратился к Софии городовой, - В парке потерялся мальчик, лет пяти, невысокий, черненький, вы его не видели?

- Нет, я никого не видела, - ответила девушка.

- Честь имею, - сказал городовой и пошел опрашивать других прохожих.

Пройдя буквально пару шагов, София заплакала навзрыд.

“Да что же это за такое? Почему я должна всех бояться? Городовых, полиции, дворников… Еще ничего сделать не успела, а шарахаюсь ото всех как пугливый котенок. Ну что же это за жизнь? Я не хочу так жизнь, не хочу никого бояться. Но от своих взглядов все равно не откажусь. Надеюсь, скоро настанет такая жизнь, в которой все станет так, о чем говорил мой отец, Алексей и прочие”.

Потихоньку успокоившись, девушка дошла до остановки конки. Ходить долго пешком ей уже было тяжело, поэтому София решила проехаться на трамвайчике.

29 апреля София проснулась утром и начала усиленно придумывать, чем бы ей заняться сегодня. Сидеть без дела ей не хотелось, а идей о том, куда пойти, не было.

Девица со скучающим видом спустилась вниз из своей комнаты.

- Как дела, Соня? - услышала она голос Марии Викторовны.

- Спасибо, все хорошо.

- Соня, пойми меня правильно. Я никогда не была против твоих прогулок, но не стоит сейчас так много ходить. Мало ли, что может быть, лучше поберегись.

- Мария Викторовна, вы не волнуйтесь, мне просто тяжело сидеть дома без дела. А так похожу по парку, погуляю.

Сумев успокоить хозяйку, София вышла на улицу.

“Чем же мне сегодня заняться? Наверное, схожу на кладбище, навещу могилки мамочки, Вани…” С такими мыслями девушка направилась на Доргомиловское кладбище.

Ехать на конке девушка не хотела, так как боялась растрястись, поэтому она шла пешком. Дорога была не очень близкая, поэтому девица пару раз останавливалась посидеть на лавочке и отдохнуть. Проходя мимо красивой клумбы, София решила срезать с нее немного цветов - не идти же на кладбище с пустыми руками. Но удача не улыбнулась девушке, ее заметил дворник.

- Ишь ты, чего захотела, цветов срезать. Да где же это слыхано, чтобы женщина с собой нож носила? Али бандитка какая? Ты чему своего ребенка научишь, когда он родится?

Перепираться с дворником у Софии не было настроения, поэтому она решила просто уйти. Цветов же девушка нарвала в поле - там они уж точно были бесхозными.

Навестив могилки матери и Вани, София решила вернуться домой. Вдруг на выходе ее окликнул сторож:

- Мадам, подойдите сюда!

София недоуменно остановилась, так как слово “мадам” по отношению к ней было весьма непривычным. Увидев замешательство девицы, сторож повторил:

- Да, я именно к вам обращаюсь. Подойдите на секундочку.

София подошла к сторожке.

- Мадам, я вас довольно плохо помню, но вы не дочь Льва Собольникова?

- Да, это я. А что вы хотели?

- Мадам, вероятно, вам интересно, где похоронили вашего отца?

- Да, я была бы очень благодарна, если бы вы мне показали это место.

- Поймите меня правильно, я очень рискую, ведь мне велели молчать. Надеюсь, вы будете держать язык за зубами и не разболтаете это никому. Ну и отблагодарить деньгами не помешало бы.

- Если покажете - двухгривенного не пожалею, - ответила София.

Сторож отвел девицу на дальний угол кладбища и подвел к одной из могил, на которой ничего, кроме деревянного креста, не было.

- Вот, я привел. Надеюсь, на ваше понимание, держите язык за зубами.

- Огромное вам спасибо, - ответила София и отдала монету сторожу. Он ушел, оставив девицу одну.

Оставшись одна, София долго плакала.

“Папочка, родненький, как же я мечтала найти тебя, хоть после смерти. Наконец-то мое желание сбылось! Я рада, что хотя бы могу приходить сюда и рассказывать о своих делах. Дорогой мой Papa, как иногда говорили девочки-институтки, я обещаю, твое дело будет исполнено и завершено. Как жаль, что мы не можем поговорить о том, чем ты занимался и все обсудить. Но ничего, будь спокоен, Соня примет самое активное участие в деятельности “Народной Воли”, насколько это будет возможно, не посрамит честь фамилии и завершит то, что вы начали - поможет осуществить покушение на императора. Обещаю, сделаю все, чтобы завершить начатое, не волнуйся. А надо будет - и рядом здесь закопают.

Папочка, дорогой мой, прости меня, что я так долго тянула, что потеряла почти полгода и ничем не занималась. Но в одиночке на Шпалерной я долго думала и поняла - ты прав. А я виновата в том, что не сразу это поняла. Прости меня за это, если можешь”.

Домой к Бирюковым София возвращалась с твердым намерением: надо во всем помогать Алексею и остальным, нельзя сидеть сложа руки, как она это делала все это время.

После случая на кладбище в душе Софии что-то переменилось. Девице стало предельно понятно, что она шла далеко не тем путем и ошибалась, когда всячески отказывалась от предложений членов всяких кружков, которые брали свои истоки у “Народной воли”. Хотя, с другой стороны, она понимала, что все это, возможно, и к лучшему. Сейчас она может быть полезной своим товарищам, а тогда для нее все бы закончилось примерно так как для Виталия с Инной - Забайкальем или Юлии и других товарищей из столицы - Шлиссельбургом.

“А сейчас надо быть предельно осторожной и довести это дело до конца”, - подумала София, - “Бояться ничего нельзя, надо действовать четко и наверняка”.

1 мая девушка решила встретиться с Алексеем. Встреча была очень радостной, но Алексей снова начал говорить о том, что все это очень опасно. В ответ на это София пересказала ему свои мысли, которые посетили ее совсем недавно.

- Алексей, дорогой, теперь я ничего не боюсь. Я поняла, что была не права, когда сомневалась, стоит ли заниматься тем, чем вы занимаетесь. Я должна продолжить то, чем занимался мой отец, чтобы не осквернить его светлую память. Да, прошлой осенью он говорил, что я еще совсем ребенок и что он не имеет права никуда меня втягивать, а свой выбор он сделал и в ответе за него. Так вот, прошло больше, чем полгода, в связи со всеми событиями я резко повзрослела, уже не ребенок и сделала свой выбор и тоже в ответе за него. Я не могу поступить иначе и просто обязана помогать вам, как пообещала своему папе несколько дней назад.

- Ну что, Соня, это твой выбор, я не имею права тебя отговаривать. Как только ты сможешь чем-нибудь помочь - извещу тебя обязательно, как - придумаю. Но только прошу тебя, не забывай об осторожности.