— Вы… Извините моего напарника. Он немного бестактный, но… Так было нужно. — Девушка что-то промычала в ответ. — Мне бы очень хотелось надеяться, что Вы не успели разглядеть наши лица, но мы не можем рисковать. Мой напарник уж точно не станет. И я тоже не должен, это превыше всяких моих желаний. Но я хочу, чтобы Вы знали… Мне жаль. Я сделаю это быстро.
Девушка принялась ерзать на стуле и протестующе мычать. Томас заметил на ее щеках слезы. Он только качнул головой и вышел из комнаты.
«Она просто оказалась не в том месте не в то время», — с сожалением подумал он. Ему не нравилось убивать тех, кто этого не заслуживает, но было ли ему жаль девушку? Нет. Харли слишком долго и упорно объяснял наемникам, что чувства — только лишнее отвлечение. Они только мешают, так что на задании «лучше засуньте их к себе в задницу» — так он говорил. Сейчас Том только попытался морально подготовить дочь Авы к неизбежному. Он не знал точно, как хорошо у него вышло, но выяснять было некогда — из соседней комнаты уже раздавались похожие мычания, громкое тявканье и угрозы. Блондин поспешил проверить, что там происходит. А происходило там примерно следующее: Митч, привязав женщину средних лет (должно быть, саму Пейдж) к стулу, возвышался над ней и тряс ее за плечи, пытаясь заставить говорить. Попутно ему приходилось отмахиваться от двух пуделей, которые так и норовили цапнуть его за ногу.
— Ну, говори, сучка, как попасть в лабораторию? Знаешь, у меня свободного времени навалом, так что могу провести тут с тобой хоть всю следующую неделю, пока ты не заговоришь. Что скажешь?
В ответ женщина яростно замотала головой, за что Митч наотмашь ударил ее в скулу. На ее нижней губе уже красовался красный рубец, что означало, что наемник уже успел пару раз приложиться кулаком о ее лицо. Томас с полным безразличием на лице подошел к нему сзади и перехватил руку напарника, занесенную для очередного удара.
— Если ты забьешь ее до полусмерти, говорить она точно не сможет. К тому же, она явно только и ждет, чтоб ты ее прикончил. Ей ведь приказано молчать даже под угрозой смерти, в этом я уверен.
— И что ты предлагаешь? — фыркнул Рэпп, с сомнением глянув на Пейдж, у которой уже был такой вид, будто допрос продолжался не меньше суток — волосы растрепаны, щека раскраснелась, губа разбита. В таком состоянии Митч привык видеть только себя в зеркале после очередной изматывающей тренировки со Стэном Харли.
— Чуть меньше грубой силы, — Томас пожал плечами. Митч закатил глаза и скрипнул зубами, вновь поворачиваясь к Аве.
— Значит слушай сюда. Либо ты сейчас выкладываешь нам все, что только знаешь, либо… У нас твоя дочь. Нам ее убить — раз плюнуть. Но мы этого не сделаем. Мы приведем ее сюда и будем отрезать по фаланге от каждого пальца, пока ты не заговоришь. Потом лишим ее этих прекрасных голубых глаз… — Митч опешил на какой-то момент, потому что надменный взгляд Авы не изменился ни на одну миллисекунду, ни один мускул не дрогнул на ее лице. Неужели ей совсем плевать на свою родную кровь? Вот уж такой преданности делу он точно не ожидал. Он даже растерялся, не зная, чем еще пригрозить Пейдж, но Томас вовремя решил взять все в свои руки. Он схватил одного из тявкающих псов и прижал его к себе, в тот же миг извлекая из-за пояса нож-бабочку. Глаза Авы расширились, когда блондин, как бы играясь, поднес лезвие слишком близко к мордочке пуделя.
— Замечательные у Вас собачки, синьора Пейдж… Или как к Вам обращаться? Впрочем, неважно. Как их там… Максимилиан и Адель… Когда мы вас убьем, бедняжки останутся без хозяйки. Не слишком ли жестоко по отношению к ним? Возможно, стоит убить их прямо сейчас, — и, будто доказывая серьезность своих слов, он поднес нож к глазу пуделя так, что оставалось чуть меньше сантиметра. Ава крупно задрожала, из ее глаза выкатилась слезинка, и она вновь яростно замотала головой, на этот раз, впрочем, не отказываясь говорить, а умоляя наемника не поступать так с ее обожаемыми собачками. — Нет? А как же нам с ними поступить?
Он упер кончик лезвия в шею пса, и Ава не выдержала. Она сорвалась на рыдания, а Митч, удивленный таким исходом, вытащил из ее рта кляп.
— Я все скажу! Все! Только отпустите Адель! Не трогайте их, умоляю!
Томас, ухмыльнувшись, только покрепче прижал собаку к себе, но нож все-таки отвел подальше от ее шеи. Ава, казалось, выдохнула с облегчением.
— Я… Храню все документы в кабинете. Ключ в кармане белого халата в корзине для грязного белья. Код от сейфа — 5246. Забирайте все, только…
Она всхлипнула, видя, что Томас даже не думает о том, чтобы отпустить бедную собачку, а Митч тем временем уже направился в ванную комнату. В корзине действительно обнаружился белый халат. Ослепительно-белый, слишком чистый, чтобы лежать в корзине для грязного белья. Видимо, тут женщина всегда прятала этот ключ. Он быстро нашел единственную запертую комнату и вставил ключ в замочную скважину. Дверь скрипнула, и Рэпп шагнул за порог, осматриваясь.
— Что-то я не вижу никакого чертового сейфа! — крикнул он. Томас вновь напрягся, приближая бабочку к животу собаки.
— Если ты нас обманула, я выпущу ей кишки…
— В шкафу! Сейф в шкафу! — выкрикнула Ава, всхлипывая.
Митч открыл шкаф и действительно на одной из полок обнаружил небольшой ящик из легированной стали. К счастью, никакой старой системы кода не обнаружилось — замок был электронный, нужно было лишь ввести четыре цифры, которые назвала Пейдж. В сейфе обнаружилась толстая папка с документами. Вот это было уже гораздо интереснее, чем те три листочка, которые им предоставил Харли еще в лагере рекрутов. Буркнув себе под нос «бинго», Митч вышел из кабинета Пейдж, не желая находиться там больше ни секунды.
— Том, нужно уходить, — позвал он из коридора, направив «Беретту» с глушителем прямо в лицо Пейдж.
— Подожди. Еще кое-что. Как попасть в лабораторию?
— С черного входа в здание банка… Там… Нужен… Нужен пропуск. Он у меня в кармане. А потом… Отпечаток пальца. Скан отпечатка пальца.
— Супер, спасибо, Вы нам очень помогли.
С этими словами Рэпп выпустил пулю точно в лоб Пейдж. Томас наконец отпустил собачку и убрал нож, выходя из комнаты. Дочь Авы сидела на прежнем месте (кто бы сомневался, деваться-то ей было некуда), и теперь тоже заходилась рыданиями, потому что, должно быть, слышала выстрел. Она ведь все слышала… Впрочем, это уже было совсем не важно. Томас подошел к ней и приставил дуло «Беретты» к виску.
— Как бы то ни было, мне жаль.
И он спустил курок. Рыдания тут же оборвались, и наемник поспешил покинуть комнату.
— И что теперь делать? Она говорила про отпечаток пальца…
— Отрезать палец нам никто не запрещал, — ухмыльнулся Митч, подходя к бездыханному телу Авы. Томас отвернулся, чтобы не видеть этого.
— Мерзость какая. Рэпп, ты кровожадный убийца. Молись, чтобы это сработало, иначе я сам лично тебе этот палец в задницу засуну.
— Ну, а то, — через минуту Митч уже стоял рядом с напарником, вытирая руки о штаны. Томас только закатил глаза в ответ на это действие.
— А с этими что делать? — поинтересовался блондин, кивнув на бегающих в ногах пуделей.
— Выпустим на улицу, пусть бегают. Не знаю. Мне плевать. Пойдем, Том, у нас нет на это времени.
Взяв напарника за руку, Рэпп вывел его из квартиры Пейдж, пропустив вперед сначала собак, как и обещал. Он не сразу осознал, что сделал, а даже когда понял, то руку не убрал, хоть и почувствовал, как щеки розовеют.
«Пиздец какой-то», — подумал он.
Он ведь только что без промедлений и мучений совести убил человека, а теперь краснел, как девчонка, просто взяв напарника за руку. Томас, впрочем, был не в лучшем состоянии — он мелко подрагивал от такого неожиданного (но приятного) действия со стороны напарника и улыбался, как последний дурак. Спустившись вниз, они оба расцепили руки и сунули их в карманы, как по команде. Удивление Хорхе, когда он заметил двух пуделей, сопровождавших наемников, было трудно описать. Он несколько раз открыл и закрыл рот, как рыба, но так ничего и не сказал. Митч ухмыльнулся, садясь в машину.
