К удивлению остальных, Женек настоял, чтобы после срисовывания карт, изначальные образцы достались ему. Я же удивления не проявил. Немного было жаль Женека. Женек! Ты признался в любви магическому существу и даже пообещал вернуться. Теперь ты не обретёшь покоя, пока не исполнишь обещание. Твоё сердце навсегда будет принадлежать этой берегине Дубаве.
Ворота замка Кощея.
Мы стояли у ворот замка. Позади почти три месяца пути. Сельские поселения сменяли большие и малые города. Вились дороги, переходили мосты. Поля, леса, холмистые пейзажи. Наши кошельки отощали, одежда потерлась, хотя и не стремилась развалиться, сильно потрепалась обувь. Но мы упорно продвигались к цели нашего путешествия. Опираясь на карту, мы находили нужную дорогу из множества дорог, лежащих перед нами. Люди охотно подсказывали путь. В вот мы въехали в столицу этого царства, надеясь найти в ней правителя Кощея, но были разочарованны. Оказалось, что в столице заседает правительство, назначенное Кощеем, а сам он постоянно проживает в загородной резиденции, личном огромном замке. В столицу он наезжает только с ревизиями, контролируя работу своего правительства. Покинув столицу утром, и совершив последнее усилие, вечером того же дня мы находились под стенами места проживания Кощея. Мы все были очень утомлены, и надеялись, что наше путешествие подходит к концу.
Ворота. Мысленно я много раз пытался представить себе, какое жилище подобает правителю такого государства. Я рисовал в своём воображении мрачную крепость из крупных гранитных блоков на высоком холме, обнесённую глубоким рвом и разводным мостом. Могучие бастионы своими зубцами устремлённые в небо, с установленными под их сводами баллистами, способными расстрелять любого противника. И всё это великолепие облеплено множеством воинов, зорко смотрящих со стен во все стороны. Всё же великий правитель! Должен показать остальным, чтобы знали, с кем имеют дело. Иногда, когда нас поливал дождь, по небу плыли тёмные облака и срывались молнии, мне грезилась совсем другая картинка. Моё воображение рисовало мрачный, чёрный замок. Черные, закопченные стены, ощетинившиеся стальными шипами и поросшие колючими, терновыми кустами. Тёмное подворье и высокие, чёрные башни с коническими крышами, устремлённые в небо. Населять этот замок должны были поднятые из могил мертвецы и разные твари, коих всегда приписывали миру тьмы. Мрачный лес обязательно должен тянуться до самых стен, и быть населён страшными монстрами и волколаками. Так нам рассказывали. Ведь это царство Кощея! Повелителя тьмы! Олицетворения самого зла! И, кстати, в любом варианте должны быть страшные мрачные темницы, населённые призраками замученных узников. Ну, как без них?
И вот мы проделали весь путь. От города нам пришлось ехать сначала через лесные угодья. Потом пошли поля, чередующиеся с садами. Вокруг самого замка были высажены фруктовые сады. Мы ехали по вполне приличной дороге, и от сада нас отделяли посаженные вдоль дороги кусты живой изгороди. По садам перемещалось довольно много людей. Многих можно было признать за садовников, увешенных садовым инструментом. Они вели свою неспешную работу. Но здесь, в отличие от крестьянских садов, встречались и те, кого можно было принять за лесничих или егерей. Это меня не удивило. Они выполняли роль внешней охраны. Они деловито расхаживали, поглядывали на нас, но ничего не предпринимали.
Возможно, мы казались им не опасными, а возможно потому, что ехали по дороге, а не ломились через сады напрямик. По крайней мере, встреча с ними нам не приносила никаких неприятностей. Однако незадолго до того как мы подъехали к воротам, сады опустели. Исчезли садовники, не стало видно и егерей. Но я нутром чувствовал множество взглядов, обращенных на меня и следящих за каждым моим движением. Долгая дорога обострила мои чувства. И подобное незримое наблюдение нагревало мне нервы. И не только мне. Мои спутники нервничали, хотя старались этого не показывать. В дороге на нас несколько раз нападали разбойники. И каждый раз я испытывал подобные чувства. Даже в царстве Кощея встречались любители лёгкой наживы. После длительной монотонности дороги, мои спутники испытывали радость, орудуя мечами. Мы оказались не по зубам разбойным шайкам. Храбрые при нападении на безоружные обозы, они быстро сбегали, нарвавшись на серьёзное сопротивление. Вот только здесь мы не могли использовать мечи для решения проблемы. Сила была явно не на нашей стороне. Это понимал даже Кошак, самый агрессивный из нас. Решить свои проблемы мы могли только мирно.
Стена была не высокой, полтора человеческого роста. Вдоль неё тянулась тропинка, пересекающая дорогу и теряющаяся в зарослях сада. Дорога упиралась в ворота, встроенные в каменную арку небольшой сторожевой башенки. Ворота были достаточно широки, чтобы в них могли проехать две повозки, не задевая друг друга. Ворота были закрыты. На башенке не было никого из охраны, кто мог бы сообщить о нашем прибытии и отворить ворота. Ворота были, по-видимому, сделаны добротно из толстых досок, подогнанных плотно друг к другу. Поверх их были наложены крест на крест стальные полосы, скреплённые между собой и к дереву стальными заклёпками. По канту ворота также были покрыты железными полосками. Не сразу и пробьёшь при штурме.
Какое-то время мы всей компанией просто смотрели на эти ворота, не зная, что нам дальше предпринять. Я оглядел спутников в поисках ответа на этот вопрос. Возможно, удастся найти подсказку. Ясень и Воля сидели молча, надеясь на наш жизненный опыт. Лева думал о чём-то своём, перекатывая шарики между пальцев. Женек последние дни всё чаще уходил в свои мысли, при этом он постоянно гладил тубус с картами. Толку от него становилось всё меньше и меньше, хотя он и продолжал идти с нами и выполнял всю положенную работу. Кошак поглаживал навершие меча. Глупая идея. Но Кошак и сам это понимал. Ассасин, оглядевшись по сторонам, недвусмысленно поглядел на ограду, оценивая её высоту. После этого вопросительно глянул на меня. Я отрицательно мотнул головой.
- Плохая идея - сказал я. - Хозяева могут посчитать это за отсутствие вежливости.
Кошак взглянул на меня усталым взглядом и спросил:
- Ну и что нам делать с воротами?
Вопрос был риторический. Никто не ожидал получить на него внятного ответа. Поэтому я был удивлён, получив на него ответ:
- Открыть, конечно!
Голос раздался слева от нас. Из сада по тропинке, проложенной вдоль стены, к нам приближались двое. Мужчина и женщина. Мужчина по внешнему виду напоминал егеря-охранника, наподобие тех, кого мы видели в саду ранее. Средних лет. Высокий, широкоплечий, плотно сбитый с длинными, мускулистыми руками. Крупное, мясистое лицо с мелкими, глубоко посаженными глазками и выступающими надбровными дугами. Под крупным, крючковатым носом находился рот, более похожий на шрам. Одет просто. Лёгкие полусапожки, удобные для длительных пеших походов. Широкие штаны и кафтан, не стесняющие движений. Широкий ремень, с висящими на нём поясной сумкой и кинжалом, перетягивал пояс мужчины. В руке был лук, а за спиной висел колчан с десятком стрел. Но говорила женщина. Она была явной противоположностью мужчины. В этой компании она была мозгом. Женщина была ростом чуть ниже среднего. Она была ещё молода, но уже подходила к среднему возрасту. Она была худощава. Одета в поношенное платье тёмно-коричневого цвета из плотной шерсти с рукавами. Из-под него выглядывали рукава и отложной воротничок белой льняной рубашки. Подпоясана она была тонким ремешком, на нём висели небольшой ножичек и мешочек с принадлежностями. Через плечо была перекинута полупустая котомка с вещами. В руках был резной посох. На левой руке был надет металлический браслет из мелких платин и колец, к которым крепились различные символы в виде амулетов из меди, обычно используемые для магических обрядов. На голову была одета остроконечная широкополая шляпа чёрного цвета. Из-под шляпы выбивалась копна растрёпанных каштановых волос. Узкое лицо, близкое к овалу, было отмечено мелкими чертами. Тонкие брови изгибались двумя дугами. Узкий, прямой нос, был слегка вздёрнут вверх. Тонкая черта губ. И на этом лице, к общему удивлению, находились крупные глаза светло-зелёного цвета. Выражение лица выдавало сильную, волевую женщину, привыкшую повелевать вверенными ей людьми.
