Не передать словами, каким взглядом Кирилл проводил последний вагон, ненавидя эту груду железа, увозившую от него часть жизни, весь тот смысл, который он так долго искал. Шум колес по путям стихал одновременно с тем, как поезд исчезал на линии горизонта. Тяжело дыша, сжимая руки в кулаки, Кирилл не мог смотреть куда-либо ещё, кроме этой едва заметной удаляющейся точки.

— Так что означает джокер? — знакомый до дрожи в коленях голос вывел его из оцепенения, заставляя резко обернуться назад.

Алёна стояла на другом конце платформы, терпеливо ожидая ответа и едва заметно улыбаясь одними уголками губ. В руке она держала карту, на которой привычно играла улыбка застывшего арлекина.

— Он означает моё желание, которое не написано ни на одной из карт… — не веря своим глазам, Кирилл пошёл навстречу девушке. — Вытащив эту карту, ты должна была выполнить любую мою просьбу… Так вот, я прошу тебя: останься…

Уже открыто улыбаясь и оставив попытки обуздать свои чувства, Алёна опустила свою сумку на перрон, бросаясь в раскрытые объятия Кирилла, который, подхватив её, закружил в воздухе. Он прижимал её к себе, не представляя, что бы делал дальше, уйдя с этого вокзала ни с чем. Необузданно и желанно Кирилл приник к губам девушки, лаская языком их контур, а затем нетерпеливо вторгаясь внутрь.

— Почему ты так решил? — задыхаясь от переизбытка собственных чувств и несдержанных поцелуев, Алёна выжидающе всматривалась в потемневшие от страсти и желания глаза.

— Потому что я думаю, ты понравишься моему отцу… — улыбаясь, Кирилл снова закружил Алёну в воздухе. — И да… Совсем забыл сказать: я отдал ему борсетку, сделав чистосердечное признание!

— Что?! — отпрянула от Кирилла Алёна, толкнув его в плечо. — Ты сказал ему, что я вторглась в его машину и украла его вещь?!

— Я взял всю вину на себя… — засмеялся Кирилл, подбирая сумку Алёны. — Кстати, если ты ещё не устала от приключений, то там на парковке я выбил страйк из нескольких машин, хозяева которых уже, видимо, ждут меня с бейсбольными битами и монтировкой!

— Надеюсь, хотя бы они преподадут тебе урок! — засмеялась Алёна, беря Кирилла под руку и уходя с ним с перрона.

— О нет, думаю, они войдут в моё положение, увидев, ради какого милого существа я пошёл на такие жертвы…

Алёна хотела было ещё что-то добавить, но Кирилл прекратил её пререкания проникновенным жадным поцелуем.

========== Эпилог. ==========

Следующей осенью…

Захлопнув за собой дверь, Алёна прислонилась к ней спиной и, прикрыв глаза, глубоко вздохнула. Новость, которую она узнала пару часов назад, определённо выбила её из привычной колеи. Сняв невозможно неудобные туфли, девушка прошла в комнату и, остановившись у зеркала, вгляделась в своё отражение, будто ожидая увидеть что-то особенное в своём облике. Да, внешне ничего не изменилось, но незнакомый блеск в глазах выдавал её маленькую тайну, неся собой какой-то внутренний свет.

— Наслаждаешься собой?.. — голос Кирилла вывел Алёну из минутного оцепенения.

Странно, но она даже не заметила, когда он вошёл, пока не почувствовала касание его губ на своей шее. Кирилл неторопливо проложил дорожку нежных поцелуев от скулы до плеча девушки, привлекая её рукой за талию ближе к себе. Податливо Алёна наклонила голову, отвечая на проникновенный, откровенный поцелуй.

Они вместе. Почти год. И страсть с первой их встречи неизменно бушевала в них обоих с каждым днём и с новой силой. Он учил её спонтанности, она его — смирению. Лёд и пламя сплотились настолько сильно, что друг без друга уже не могли существовать.

— Какие планы на вечер? — на мгновенье Кирилл оторвался от желанных губ, но, не давая Алёне возможности ответить, снова приник к ним, зарождая в девушке желание, которое уже испытывал сам.

— Я думаю, нам стоит оставить в прошлом ночные катания на байке, прогулки под проливным дождём на крышах высоток и прочие спонтанные и опасные мероприятия… — улыбнулась Алёна, одновременно ощущая страх, оттого что должна будет сейчас сказать ему.

— Почему?

Кажется, для него это ничего не значит: он обязательно придумает что-то ещё, от чего кровь в жилах побежит быстрее или, напротив, остановится на предельно долгое время.

Алёна всматривалась в его пронзительные своей глубиной и неизвестностью глаза, всё больше ощущая страх. Ему ведь не нужно это… Его девиз — свобода, и можно считать лишь чудом, что он настолько близко подпустил её к своей свободе.

— Ты устала? — осторожно спросил Кирилл, продолжая обнимать девушку. — Я ведь пытался быть хорошим: не бросал учёбу, помирился с отцом… — улыбнулся он, прижимая Алёну к себе сильнее.

— Не в том дело, просто я больше не могу рисковать своим здоровьем… — как же тяжело ей дались эти слова.

Что он сделает, когда узнает? Прогонит её прочь, упрекая в том, что она способна лишь рушить его привычную жизнь? Заставит принять меры и выбросить подобные глупости из головы? Ведь он вполне способен на это. Кому, как не ей, знать, насколько он может быть жесток…

— У меня будет ребёнок… — едва слышно произнесла она и, будто готовясь к самому худшему, машинально прикрыла свой ещё плоский живот руками.

Кирилл всматривался в её глаза долгим внимательным взглядом, оставаясь непроникновенным, не выдавая абсолютно никаких эмоций. Именно в этот момент Алёна почувствовала себя виноватой, будто она сделала что-то специально, о чём он не знал.

— Только у тебя? — переспросил Кирилл и, подхватив Алёну на руки, закружил её в воздухе. — Или всё же у нас?

— Так ты не против? — искренне удивилась Алёна, не сдерживая счастливой улыбки. — Я просто подумала…

— Я люблю тебя… — опустив девушку на пол и взяв её лицо в ладони, серьёзно проговорил он, почти невесомо касаясь её губ. — И в который раз убеждаюсь, что ты делаешь счастливым каждый мой день…

Трудно ответить, что есть счастье на самом деле. Для одних — удача и благополучие близких, для других — карьера и нажитое состояние, а для неё — искренне любить и носить его ребенка под сердцем. И, кажется, этот пасьянс сошёлся: для неё, для него и для их будущего, далеко не безоблачного, но непременно счастливого.