Все в библейских возится трудах.

Долго я присматривал к Марине,

Очень уж бабенка хороша.

Мужикам приезжим на перине,

Отдавалась всем за два гроша.

Светка та вообще не просыхает,

Трезвую не видел никогда.

Жизнь свою в стакане прожигает,

Пить не бросит водку никогда.

Где мне отыскать свою криницу,

Чтобы мог любви с нее напиться.

А рвануть мне, что ли за границу,

На арабке может там жениться.

Девки там у них не кроют матом,

Носят их в гаремах на руках.

Может мне турнет одну из хаты,

Сытый и чванливый падишах.

Вот так хлопнули по рюмке

Вот опять приперлись гости,

Вроде все мне не родня.

Для меня как западня,

Предлагая грамм по двести.

Никуда от них не деться,

Я к тому же мягкотел.

От ста грамм не отвертеться,

Выпить, в общем, сам хотел.

Сразу хлопнули по рюмке,

А потом не помню я,

Как нажрался как свинья,

Просыпаюсь возле Нюрки.

Рядом муж её лежал,

Брызжа на меня слюною.

Что с моею головою,

С кем из них я переспал?

Надо ж было так нажраться,

Чтобы память потерять.

С кем из них мне дальше спать,

Надо всё же разобраться.

Вот что-то засверкало с неба

Вот что-то засверкало с неба,

И прокатился странный звук,

Сосулька подлое творение льда и снега.

Мне сумку с пойлом выбила из рук.

Вокруг стоят высокие сугробы,

И я остался без похмелки вновь пока,

Нет, ей по голове ударить чтобы,

Чтоб отрезвила сразу дурака,

Дышу я перегаром на сосульку,

И нету капли злобы к ней совсем,

Как раз купил на закусь себе кильку,

Мечтал, опохмелюсь сейчас же и поем.

Я помахал им кулаком на крышу,

И вытряхнул на снег остатки грёз,

А может так быстрее, пить я брошу,

И хорошо что пойло не донёс.

Втоптал я в снег остатки той утраты,

И хруст раздался среди зимней красоты,

И не судите строго, я не виноватый,

Что поломал снежинкам всем хребты.

Всё дело в вазелине

Я в вазелине как в масле купался,

Но он изрядно надоел,

И я на масло перебрался,

Но искупаться не успел.

Попался я друзья за кражу.

Сейчас остался не удел.

Купался в маргарине,  скажем,

Тогда б со сроком пролетел.

Дела пошли горелым блином,

И я на масле погорел,

А вот дружил бы с вазелином,

Тогда б в тюрьму не загремел

Вставай лахудра белакурая

Вставай лахудра белокурая моя,

Вставай, давно уж солнце встало,

А то сожру от голода тебя,

Бросай скорей с себя ты одеяло.

Я третий день уж ничего не ел.

Вставай и в магазин крути педали.

Мне твой заскок уже изрядно надоел.

От нас все тараканы убежали.

Кто обещал мне всё до свадьбы,

Что будет завтрак и обед.

Тебе по бошке надавать бы,

С тобой я заработал диабет.

Каким я был тогда придурком,

Когда ты пудрила мозги,

И притворялась киской муркой,

Не стоишь ты от семечек лузги.

Врала что батя твой богатый,

Что он почти миллионер,

A оказался лось сохатый,

И вместо денег только хер.

А мне теперь с тобою мука.

Тебя с постели не поднять.

Пойду, наемся, что ли лука,

Чтоб Богу душу не отдать.

Вчера я с вечера чего-то намешал

Вчера я с вечера чего-то намешал,

И принял всё на грудь я без остатка.

Потом откинувшись на кресло чуть дышал,

Подумал, что сгорю сейчас как тряпка.

Но постепенно рассосалось, отлегло,

И я спокойно на диване задремал.

Но с пойлом этим мне не повезло,

Меня сушняк  средь ночи поднимал.