Вернусь к понятию «зашхериться»: «прикинуться ветошью и не отсвечивать» было нормой. Но вершина мимикрии была достигнута пареньком из нашей группы, который умудрялся засыпать где угодно и когда угодно.
Как-то вечером в субботу, когда все были в увольнении, я сидел подвахтенным в кубрике, а Толик Стеценко (мы звали его «Стэц»), закончив самоподготовку в составе «дурбата», вернулся в кубрик, залез в коечку под матрас, не расправляя кровати, так как до отбоя было ещё далеко, и заснул. Телосложения он был тонкого, много места не занимал. Кровать сверху выглядела пустой и абсолютно ровной. Спал он тихо, не шевелясь. Дежурный офицер, совершая обход училища, забрёл на наш этаж и вошёл к нам в кубрик. Я доложил, что нахожусь в наряде подвахтенным. Он окинул взглядом пустые кровати, кивнул, и собрался уходить. И тут Толик шевельнулся! То есть совершенно пустая застеленная кровать вдруг громко зловеще заскрипела и стала двигаться, как в фильме ужасов! Офицер аж подпрыгнул от неожиданности! Волосы у него под фуражкой встали дыбом, и он от ужаса заорал: «А-а-ай! Это что?!» В то время были модными разные слухи про Барабашек и полтергейст, и, видно, дежурный офицер тоже был в курсе. Вместо Барабашки из-под матраса высунулась заспанная физиономия Толика и заморгала глазами на побледневшего Дежурного по училищу. Дежурный офицер выдохнул, слегка порозовел, вытер со лба пот и, так и не найдя, что сказать, крякнув, покинул помещение. Толик уставился на меня: «Это чего было?» Я, просмеявшись наконец, сказал ему: «Стэц, ложись как человек! Хватит людей пугать!» Больше в тот вечер к нам никто не заходил.
VII.
Праздник Великой Октябрьской Социалистической Революции отмечался в то время повсеместно и широко. Мы готовились к нему заранее. Тренировки проходили как на территории Училища, так и на улицах Невского района. Когда мы научились «тянуть носок» и впечатывать ровную стопу в асфальт, при этом не нарушая ровной линии шеренги из восьми человек, когда смогли все вместе, одновременно во всю глотку проорать: «И-и-и, раз!», синхронизируя действия всего строя, и останавливаться по команде «Стой!» на раз-два, то тогда общий строй училища возглавила Знамённая группа. За ней следовал наш духовой оркестр, а потом мы. И под «Славянку», в окружении флажковых, парадным маршем личный состав ЛМУ ММФ СССР следовал по улицам Невского района, завершая периметр прохождения с другой стороны Училища.
И вот настал день 7 ноября! Нас подняли не в 7.00, а в 6.00. Одевшись по форме №3, мы отправились на завтрак. По случаю Праздника на каждый стол была дополнительно к маслу, белому хлебу и сахару выдана нарезанная варёная колбаса. Бутерброд с колбасой взбодрил наши силы, и на построении в помещении роты в бушлатах и фуражках от нас приятно пахло чесноком, гуталином и праздником! На автобусах нас довезли до Площади Александра Невского. Всем были розданы флаги и транспаранты, и мы встали в общую колонну Невского района. Начало демонстрации было в 10.00. И все мы в ожидании начала движения стояли на Старо-Невском проспекте. Отстояли час, пошёл второй. И тут выпитый за завтраком чаёк на прохладе попросился наружу. Место для этого было совсем не подходящее. Ну, вот не было там туалетов! Парадные домов и решётки подворотен были закрыты намертво. Так как жильцы окрестных домов прекрасно знали, что Праздничная демонстрация – это стихийное бедствие, и жёлтая волна цунами из мочи захлестнёт все подворотни и подвалы да так там и останется. А людям здесь ещё жить! Не хорошо-с!
Нам предстояло решить задачу из разряда: «Что могут сделать одновременно четыре мужчины, но не могут сделать две женщины?» Ответ был сравнительно простым: « … в одно ведро!» Но ведра у нас не было, а количество мужчин было гораздо больше четырёх.
Поэтому, исходя из закона больших чисел и курсантской смекалки, было принято вынужденное решение: флот не опозорить, а, прикрыв собой страждущих товарищей, провести операцию по увлажнению мостовой Старо-Невского проспекта праздничным поливом. Создав зону полива путём сплочения наших рядов по краям зоны, передовые отряды успешно справились с задачей, поменявшись затем местами с арьергардом. Операция не вызвала демаскировки, была проведена успешно и вовремя, так как сразу же после её окончания поступила команда: «Начать движение!» И все мы, с радостными лицами, лёгким сердцем и транспарантами в руках, в едином порыве со всем прогрессивным Человечеством, стройной весёлой колонной проследовали по всему Невскому проспекту до Дворцовой площади, где нас приветствовало партийное и городское руководство, а также многочисленные заслуженные и уважаемые граждане города Ленина и трёх Революций! После успешного прохождения личный состав был доставлен в расположение Училища, накормлен праздничным обедом и отпущен в увольнение до 23.00.
К любимой тётушке я прибыл во всём флотском блеске. Её коммуналка находилась у Балтийского вокзала, в помещении бывшей бани. Представляла она из себя длиннющий коридор с комнатами жильцов, двумя туалетами, ванной комнатой, сводчатыми потолками и огромной общей кухней. Тётушка встретила меня в дверях весёлой и уже «принявшей» участие в общем празднике. «Ой, как хорошо! – расцеловала меня она. – А мы тут все вместе празднуем! Идём с нами за стол!» Всех жильцов я знал ещё по тому времени, когда поступал в Училище и останавливался у тёти. И меня все знали, но вот в форме видели впервые. Пришлось мне почувствовать себя «свадебным генералом», но это ощущение быстро прошло, поскольку все были искренне рады моему приходу. Отмечать праздники всей квартирой была давняя здешняя традиция. Все собирались за большим круглым столом на кухне, который ломился от всяческих простых, но разнообразных закусок, салатов и пирогов. Горячая картошка с укропчиком в большой кастрюле распространяла дивный аромат праздника, а соления и грибочки просились с тарелок на вилки, чтобы быть затем мгновенно поглощёнными после завершения очередного праздничного тоста! Вино и водка употреблялись в меру и исключительно для поднятия настроения. В то время я ещё не пил алкоголя, и тётушка, зная об этом, решительно пресекала все попытки соседей налить мне праздничную чарку: «Вы мне парня не портите, ему ещё в училище возвращаться надо будет!» Потом мы все смеялись, наперебой рассказывали кучу разных интересных историй, танцевали под магнитофон, детская мелюзга прыгала вокруг стола, играла в прятки и каталась по коридору на велосипеде. Все были друг другу родными и близкими, как весь наш, отмечающий
Праздник, великий и могучий Советский народ!
VIII.
Освоение учебной программы было нашей главной, неуклонной и наиважнейшей задачей. Краеугольным камнем, определяющим наше «бытие». Никого не волновало, каким путём ты достигнешь результата, но результат обязан был быть положительным.
Интерес к изучаемому предмету был в прямой зависимости от личности преподавателя.
И в этом нам повезло: такого количества выдающихся личностей, профессионалов своего дела, как сказали бы сегодня – «Звёзд», в нашем училище было невероятно много! Простое перечисление их имён ничего не скажет стороннему человеку, но те, кто «в теме», знают, что именно эти люди сделали ЛМУ «брендом», «фирмой», авторитетнейшим учебным заведением с престижной репутацией.
Про выпускников ЛМУ ММФ в пароходствах говорили коротко: «Ребята пьют, но дело знают!» Не раз я потом встречал лично или слышал от коллег по работе рассказы о выпускниках ЛМУ. Наши парни, работая на судах, после немыслимых возлияний, даже в состоянии «полного аута», будучи усажены за пишущую машинку, осуществляли радиообмен, принимали сверхважную на тот момент корреспонденцию, распечатывали её на бланках радиограмм, давали подтверждение приёма и тут же «вырубались» окончательно. А, проспавшись, с удивлением узнавали, что вся необходимая работа ими сделана, всё принято, и у капитана нет никаких претензий к радиослужбе в отношении радиосвязи. Есть радисты, на слух принимающие быстродействие (250 знаков в минуту), которое обычным порядком сначала записывается на магнитофон, а потом на пониженной скорости расшифровывается оператором. При этом вся информация принимается таким радистом сначала без записи на бланк радиограммы (РДО), а потом безошибочно восстанавливается по памяти и распечатывается. Так вот, преподавателями этих людей были «суперпрофессионалы». Слова: «Я окончил ЛМУ ММФ» имеют вес в каждом морском уголке нашей необъятной Родины.
