Частенько между корявых древних стволов мелькали неясные тени. Среди привычного лесного шороха и уханья филинов слышалось потустороннее стенанье, оханье и загадочные скрипы. С непривычки меня пробрала жуть. Все же некромантией никогда не владела. Но вскоре удалось успокоиться.

Ну подумаешь, мертвяки! Пфф! Нежить бояться – ведьмой не быть.

Я их не трогаю, и они меня обойдут стороной. Правда же?

С такими вот мыслями не редко оглядываясь назад, а не притаился ли какой упырь за спиной, я и преодолела почти весь путь. Хоть ноги гудели от усталости, а мышцы сковывало напряжением на грани боли, останавливаться себе запретила. Только, когда до заветной цели осталось рукой подать, привалилась боком к стволу мохнатой ели, перевести дух. Под щекой шершавая кора оказалась теплой, как ласковая рука матери, которую я толком никогда и не знала. Родители служили на благо Объединенного седьмого королевства в составе магической стражи границ. Во время очередной стычки с тварями мрака они погибли. Я же осталась на попечении тетки, как единственной живой родни. Агафтия растила меня еще с младенчества, только вот теплых чувств никогда не проявляла, предпочитая методы воспитания построже. Неутомимые магические розги были самым легким из наказаний тетушки. Ведьма оказалась той еще выдумщицей по части нанесения боли.

После совершеннолетия она пророчила мне место жрицы в столичном храме богини. То, что обрекает единственную племянницу на одиночество и бездетность, верховную не волновало. Главное, честь рода только выиграет от такого пожертвования. Ее планам, к счастью, к горю ли, не суждено было сбыться.

Девичьей чистоты я лишилась в неполных семнадцать. Для любой другой ведьмы вполне подходящий возраст, чтобы впервые познать мужчину, но для той, что должна посвятить жизнь служению богине незапятнанная страстью… недопустимо.

Мне никогда не хотелось прожить несколько сотен лет до смерти под покровом храма. Почетно – да, но как же скучно и невыносимо тоскливо! Поэтому в каждой мольбе к богине я, вопреки тетушкиным ожиданиям, просила ее милости не дать свершиться такой жуткой несправедливости. И была услышана.

Конечно, у покровительницы магии, как и у остальных богов, оказалось диковинное чувство юмора.

Впервые Лукаса я увидела на своем одиннадцатилетии. Не то чтобы Агафтия решилась изменить правилам и устроить племяннице праздник, просто этот день совпал с мирными переговорами между кланами. Черноволосого жилистого юношу в традиционной одежде чародеев, жилетке из драконьей кожи на голое тело и широких штанах из мягкой ткани, я сразу же приняла за одного из высших богов. Ну ладно, полубогов. Только это в крайнем случае! На простого смертного он явно не был похож.

То ли всему виной идеальная кожа с бронзовым отливом, то ли красивые, цвета морской волны, глаза незнакомца, разбираться в причине слепого восхищения не стала. Пускай юноша и смотрел на всех свысока, а в мою сторону так и вовсе головы не поворачивал, сердце колотилось, как безумное.

Ничего божественного в Лукасе не было. Единственный сын верховного чародея дейринского ковена, он в том году, помнится, только поступил в Магическую Академию Семи Королевств и едва не лопался от гордости. Как же! Не всем везет пройти сквозь стену богов. Достойных знаний она пропускает в академию, становясь прозрачной пленкой. Остальных выталкивает, мутнея и твердея, как непрошибаемая скала. Да и сдать экзамены не каждому из достойных по силам. На этом этапе отсеиваются слабые, бесталанные и ленивые. Магия не терпит полумер, решился идти по пути – будь добр, выкладывайся полностью.

МАСК мог по праву нести знамя наилучшего учебного заведения объединенных королевств, из его стен всегда выпускались талантливейшие маги, стражи, лекари. Лучшие из лучших – элита магического мира.

Мне о шансе хотя бы постоять возле академии и думать не стоило. Глупо и безнадежно. Может, еще и поэтому Лукас показался таким прекрасным и недосягаемым. Как мечта.

С тех самых пор каждый год на мирных переговорах я ждала этого колдуна с замиранием сердца, жила от встречи к встрече и все уши прожужжала Флорентии, единственной подруге-погодке. Для безграничного счастья мне хватало сущих крох: мимолетного взгляда Лукаса или просто его присутствия в зале.

Первое разочарование настигло, когда я поняла причину его ежегодных визитов с отцом. Думаете, он учился налаживать связи, чтобы позже правильно управлять своими людьми? Как бы ни так! Лукас просто таскался по девкам. В альманском ковене придерживались свободных нравов. Брачные союзы принято было заключать в более зрелом возрасте, когда жажда лишь сладострастного удовольствия поутихнет. Истинные пары среди ведьм тоже случались, хотя и считались той еще редкостью. Скорее даже очередной несбыточной мечтой.

Немного повзрослев, я прекрасно стала замечать лукавые переглядывания дейринского колдуна с юными ведьмочками. Казалось, они без слов общались на неизвестном мне языке. Избирательным в любви Лукаса не назовешь. Ни одна ведьма рядом с ним дольше ночи не задержалась. И сомневаюсь, что по причине изъяна самих девушек… Стремительный и вольный, как полевой ветер, он не искал постоянства. Колдун, показавшийся мне когда-то богом, с легкостью жонглировал чувствами партнерш. Ни одной он не обещал больше, чем готов был дать, но отчего-то каждая бывшая позже настойчиво искала с ним встречи…

В чем-то я их даже понимала. Оставаясь в тени остальных девушек, как ни странно, испытывала боль от его похождений сродни физической. И все равно не могла отказаться от губительного желания видеть Лукаса снова и снова! Точно добровольно соглашалась падать грудью на острую иглу – рабыня слабости. Я жутко боялась остаться без этих редких, скупых встреч в глухом одиночестве. Какая-то неведомая мощь тянула меня поближе к колдуну. Так мотылек летит на пламя, не в силах сопротивляться верной погибели…

В ту особенную для меня ночь представители дейринского ковена праздновали Самайн вместе с нашим кланом. Лукас был непривычно молчалив и угрюм, а еще неоднократно провожал меня пристальным взглядом.

В какой момент колдун вдруг оказался рядом и завел разговор – не помню. Я несла нелепицу, все больше глазея на парня, не в силах отвести глаз: боялась, что он неожиданно растворится дымом по ветру. Как мы вышли в сад, спрятались от лишних глаз в конюшне, и вовсе осталось туманным пятном. А вот неспешные ласки Лукаса, милости на ушко и нежность въелись в память намертво.

Миг плотского единения словно подарил мне невидимые крылья. Под лунным светом занятие любовью походило на таинство. В руках колдуна я, сдавалось, парила под ночным светилом, твердо уверенная что Самайн осветил нашу связь, объединил души. Ведь так хорошо не всегда бывает?

На мой внезапно неловко озвученный вслух вопрос Лукас загадочно улыбнулся:

– Не всегда, малышка.

Других поощрений чтобы решиться на ритуал единения и просьбу благословения богини-матери нашего союза мне и не требовалось.

Разнеженная ласками я дремала на груди Лукаса, накручивая на палец темный кончик его растрепавшейся косы. Мирное посапывание лошадей навевало сон. Колдун же долго разлеживаться не стал. Не обращая внимания на мое тихонькое ворчание, он встал, быстро оделся и направился к выходу, бросив мне на ходу:

– Не скучай. Я скоро.

Пока он ушел, выяснить что-то с отцом, я без дела не сидела. В ночь Самайна сила ведьм достигает пика, стоило воспользоваться преимуществом вовремя. Так и поступила. Провела необходимые ритуалы прямо в конюшне, испросила милости богов, получила благословение на союз. Сердце разрывалось от переполнявших чувств, пело. Наша необычная связь с Лукасом, мне казалось, крепла с каждой минутой. А как иначе? Ведь я лелеяла ее годами…

Так и не дождавшись возвращения любимого, отправилась его искать. И ведь нашла. На свою голову.

Лукас прохлаждался в беседке. Немного полюбовавшись его совершенным профилем, я уж решила выйти на свет и присоединиться, как заметила, что колдун не один. Компанию ему составляли две ведьмы: Сибил и… Флорентия. Обе со спущенными до талии платьями.