Тогда Кагами опустился на колено, принес ей клятву верности, пребывая в полной растерянности. Он не видел той Наруто, которой хотел служить.

И это причиняло боль. Почему-то хотелось встряхнуть ее за плечи, заставить снова стать собой. Он же видел старшую сестру госпожи, Мито, наследницу клана. Веселая, живая, ее не смогли сломить даже пустынный климат и бесконечные пески Суны, а трое детей и бойкий характер помогли найти общий язык с собственным мужем - главой семейства Собаку-но.

По сравнению с нею… Наруто потускнела.

Пусть тот клянет свой удел, кто слаб идти до конца.

Пусть тот страшится судьбы, кто все рассчитал,

кто не видит ее лица!

Каждый вечер Кагами возвращался в свою комнату с чувством глубочайшего разочарования. Эта блеклая фигура недостойна называться супругой главы клана. Разве это та Наруто Узумаки, которую он помнил?

Все изменил один вечер. В гости к жене пришел Мадара-сама. Кагами откланялся и вышел. Нельзя не догадываться, зачем явился муж к своей жене.

А когда, спустя четыре часа, он вернулся, чтобы продолжить работу, Наруто казалась убитой. Обреченной и тоскливой, мерзнущей. Пальцы ее подрагивали и покрывались все новыми и новыми шрамами.

Кагами понял все. Его не зря называли гением. Тогда он отпросился и метнулся в свою комнату, где бил стену, снова и снова, до тех пор, пока костяшки не покрылись кровью, отпечатавшейся на стене.

Гений! Идиот, слепой идиот! Поддался предрассудкам и поверил, что Наруто - такая же, как все остальные женщины, жены богатых супругов.

Погруженный в собственное разочарование, он не видел всей картины. Как Наруто-сама отдает всю себя своим супругам, сгорает для них, ее мед перетекает в их вены, где гаснет спустя какое-то время. И тогда Хаширама и Мадара приходят к ней вновь, как наркоманы за новой дозой. А Наруто не отказывает. Потому что бесконечно любит.

Хотя почти погибла, выгорела дотла, оставляя лишь жалкое подобие себя-прежней.

Кагами Учиха просто трус! Он не желал замечать очевидного. Просто слаб, так как ему не хватило духу предположить, что Наруто гораздо сильнее всех, кого он когда-либо встречал. Что израненными руками удерживает она семейную жизнь, штопает ее, исколов пальцы в кровь, балансирует на грани, отказываясь от себя. Снова и снова гасит огонь своей души, передает его Мадаре и Хашираме, себе не оставляя ничего.

Кагами выпрямился. Больше он не будет трусить, а сделает все, чтобы Наруто-сама вернула свой огонь. Даже если ради этого придется сгореть самому.

Я знаю, что кроткий - чист,

И радость - его причал.

Я знаю - лишь тот смолчит,

Кто от рожденья молчал…

С новой душой шагал он к кабинету на следующий день, просветленный, воодушевленный. И глаза Наруто сверкнули искрой былого веселья, когда секретарь улыбнулся ей, искренне и радостно, в душе яростно желая, чтобы искра стала еще ярче.

Кагами Учиха не привыкать молчать. Обо всем. Ему полагается молчать по отношению к супруге глав двух кланов. Но и без слов можно выразить свои чувства, показать свою радость и пробудить чужую. Главное, что он успел осознать собственную глупость.

Это вино. Зачем ты выпил его?

Выбрать свой путь - твое врожденное право.

Но это вино - и поздно жалеть того,

Кто открыт его составу.

Наруто-сама… она как пьянящий мед, как лучшее и самое дорогое вино. Им нельзя напиться в стельку, им не утолить жажду, оно наоборот разжигает ее все сильнее. Но им можно насладиться, по глоточку, по капельке, смакуя тонкий, богатый букет, впитывая его запах душой и телом.

К Наруто легко привыкнуть, к ее словам, поступкам, самоотверженности. Она вливается в вены, и отказаться от нее - преступление. Просто невозможно.

Кагами понял, что слишком поздно, когда захотел убить выходящего из покоев супруги Мадару-саму. В своей комнате он вновь сбивал костяшки в кровь, представляя на месте стены лицо надменного господина.

И у него хватило бы сил и знаний, хотя бы потому, что Мадара не ожидал бы предательства от него.

Но вместо этого Кагами заваривает жасминовый чай, берет вазочку с печеньем и идет к своей госпоже. От ее приветственной слабой улыбки теплеет на душе.

Слишком поздно. Но кто сказал, что он жалеет об этом?

В тот день Кагами Учиха впервые опустился на колени перед любимой женщиной.

Я знаю - дрожит рука, когда отвергает сталь.

Я знаю, что лучший щит - забвение и печаль:

Они - броня

Для слишком скупых сердец…

Достанет ли нам огня,

Что нам отмерил Отец?

Кагами Учиха секретарь и телохранитель, специально обученный слуга. Он не имеет права желать жену своего господина, не имеет права касаться ее руки в невольной ласке. Он не имеет права мечтать убить двух глав кланов, лишь бы они перестали терзать сердце женщины. Он может только любить ее, видеть нежные сны, в которых Наруто гладит его по волосам - и это единственная нежность, что она позволяет себе даже в самых фривольных сновидениях Кагами. Он никогда не назовет ее своею, потому что Наруто принадлежит не ему. И этот путь Узумаки выбрала сама, о чем никогда не станет переживать. Выбор сделан, карты розданы. И когда Наруто-сама смотрит на него, ласково и солнечно, рука опускается, жажда крови, мысли о возможном предательстве - последнем в своей жизни - растворяются в крови без следа.

Он не имеет права причинять ей еще большую боль. А смерть мужей станет для женщины подлинным страданием.

Зато он имеет право жить для нее, ради нее. Убивать ради нее - Наруто никогда не узнает, сколько убийц подослали к ней конкуренты мужа. Никогда не узнает, что Кагами - последний рубеж охраны ее покоев, через него не пройдет никто. Он станет задыхаться на пороге спальни, перед закрытой дверью, дышать кровью, умирать, разрезанный на части, но никогда не потревожит сон измученной души.

Я вижу пропасть меж криком и словом - она глубока.

Пусть плачет о смерти тот, кто думал, что смерти нет,

что она легка.

Не было никаких предпосылок, просто Мадара-сама вошел в комнату и ударил поднявшуюся Наруто-сама, а затем еще раз. Женщина без сил осела возле стены, а Кагами лишь выдержка не позволила ударить главу. Точно в сердце или горло, чтобы наверняка. Но таким образом он сделает хуже Наруто, а ее жизнь - важнее собственной. Нет ничего дороже меда и солнца в ее венах.

Поэтому Кагами посылает последний взгляд женщине, пытаясь в нем выразить все, что чувствует. Жалость не унижает, потому что он жалеет сильного человека. И видит понимание этого в голубых глазах.

- Простите, Наруто-сама…

Глухие рыдания, донесшиеся из-за закрытой двери ему послышались, да, послышались. Лучше думать так, чем рвать себе сердце на части в бесполезной попытке дотянуться до любимой женщины.

Его провожают в подвал, где запирают в одиночной камере. За что? За то, что любил и не мог надышаться? За то, что жалел и не мог дать оплакать собственную жизнь?

Все две недели Кагами Учиха просит немо лишь об одном - чтобы Наруто уцелела. С ее именем он засыпает, с ее именем встает. Юноша не боится смерти, не боится кричать под пытками, одно лишь слово “Мертва” для него страшнее любых наказаний.

Тюремщик приносит сведения, что охранником Наруто поставили Саске. Лучший выбор, с точки зрения Мадары-самы. Не такой одаренный, как старший брат, Итачи, но и не такой вольнодумец и пацифист, преданный клану до костного мозга, дышащий принципами и убеждениями Учиха.

Кагами жаль его, потому что Саске блуждает в темноте. И не видит солнца под собственным носом.

Когда его выпускают, Мадара приносит скупые извинения и дает расчет. Отныне он свободен от воли клана, но по-прежнему может рассчитывать на помощь и поддержку - так глава пытается закрыть собственные промахи.

Он может идти куда угодно, быть кем угодно. И это хорошо, потому что Кагами узнает, что Наруто-сама пропала.

Когда сожжены мосты,

Моря переходят вброд.

Но знал ли об этом ты,