Переводчик. Они всем говорят, что их народ называется Ропс.

Посол. Рос-мон... люди "рос". А что это значит?

Переводчик (беспечно). Грести.

Посол (несколько офигев). Что грести?

Переводчик. Воду. Вёслами.

Посол. Так они у моря живут, что ли?

Переводчик. Да нет, какое море. Недалеко от нас, в степи.

Посол. Так чего они гребут-то тогда? По рекам сюда приплыли? Пригребли?

Переводчик. Да нету таких рек, чтобы им сюда пригрести. Они вообще ненормальные какие-то. Они ж даже не гребцами себя называют, а ГРЕСТИ.

Винитар (гонцу). Ну и где же конунг? Скоро прибудет?

Гонец. Нет. Его братья Сунильды ранили. Мечом. Долго не приедет, тяжело ранили.

Винитар. Ну... гребцы! Месть будет ужасна!

СЦЕНА ВТОРАЯ

Византийская империя, Митилена, середина VI века.

У окна, за небольшим столом сидит монах-писец, по комнате расхаживает епископ Захария Ритор.

Захария (диктует). Базгун земля со (своим) языком, которая примыкает и простирается до Каспийских ворот и моря, которые (находятся) в пределах гуннских.

Монах (торопливо пишет). ...в пределах гуннских...

Захария. Дописал?

Монах. Да, владыка. (Откладывает перо и встряхивает руками, разминает пальцы).

Епископ терпеливо ждёт.

Монах. Я готов продолжать владыка.

Захария. Вглубь от них живёт народ амазраты и люди-псы, на запад и на север от них живут амазонки.

Монах. ...амазонки...

Захария. Соседний с ними народ рос, мужчины с огромными конечностями, у которых нет оружия, и которых не могут носить кони из-за их конечностей.

Монах. ...конечностей. (Откладывает перо). Владыка, позволь спросить?

Захария. Спрашивай, конечно.

Монах. А вот эти люди рос... Я про них слышал смутно кое-что. Что за народ?

Захария (задумчиво кивает). Знаешь о чём спросить. Странный это народ. Я встречался с некоторыми из них. Они говорят, что их название - от слова "ропс" на их языке, что значит "грести".

Монах (усмехается). И чего они гребут?

Захария. Воду. Вёслами.

Монах. Что, весь народ гребёт?

Захария (смеётся). Думаю, всё же, что нет.

Монах (хватается за голову и мотает ей, словно стараясь избавиться от наваждения). Тогда почему они все называют себя гребцами?

Захария. Встречу кого-нибудь из них - спрошу.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Ингельгейм, 839 год.

В тронном зале на престоле сидит император Людовик Благочестивый, около престола толпятся придворные. Перед императором - византийские послы - епископ Феодосий и спафарий Феофаний.

Феодосий (кланяется). А ещё, великий государь император Запада, брат твой, император Востока Феофил, присылает к тебе прибывшее к нам столицу посольство народа рос.

Людовик милостиво кивает. Входят послы.

Людовик. Приветствую вас, любезные послы народа рос.

1-й посол. Прибыли мы к тебе, могучий государь, от народа и владыки нашего, кагана рос, чтобы выказать своё почтение.

Людовик. Не доводилось мне раньше слышать о вашем народе. Поведайте же, почему вы себя так называете.

2-й посол. Наш народ так называет себя, потому что на нашем языке слово "родс" означает "грести".

Людовик. Грести? Какое странное имя для народа. И ваш государь?...

1-й посол. Он носит название - каган.

Людовик (с лёгким недоумением). Странно. Каганом называется владыка аваров и хазар. Вы - тоже авары или хазары?

2-й посол. Наш государь, каган, - владыка гребцов, владыка Запада. Он приносит тебе своё почтение.

Людовик (в сторону, одному из своих придворных). Странные они какие-то. Им про одно, они про другое. Впервые слышу, чтобы народ называл себя гребцами. Почему не пахарями, почему не всадниками? Гребцы, мда...

Придворный (послам). Стало быть, вы - народ гребцов?

1-й посол. Не совсем, господин. Мы не народ гребцов, мы - народ грести.

Придворный озадаченно молчит.

Людовик. И вы, послы, - тоже грести? Надо полагать, вы и сюда, в Ингельгейм, из Константинополя пригребли? По суше?

Придворные хохочут. Из их толпы вдруг выходит рыцарь.

Рыцарь. Государь! Я узнал их! Они никакие не гребцы, их народ называется свеоны! Шпионы они!

Людовик (выпрямляясь). Стража! Взять!

Послов скручивают.

Людовик (Феофилу). А ты передай моему брату, императору Востока, что послов этих я задерживаю до тех пор, пока не выяснится, для чего они пришли в наше государство.

СЦЕНА ЧЕТВЁРТАЯ

Константинополь, 860 год.

Патриарх Фотий стоят на крепостной стене, разглядывая стоящее на берегу Пропонтиды войско русов. За спиной Фотия стоит референдарий - секретарь патриарха.

Референдарий. Кажется, уходят, кир Фотий.

Фотий. Да, похоже. Проклятый народ.

Референдарий. Разорили всё, что было в окрестностях города.

Фотий. Да, скифы, к какому бы народу ни принадлежали, всегда будут нашими врагами.

Референдарий. Даже если примут святое крещение?

Фотий. Разумеется. Нет врага гаже, чем эти скифы - народ рос. Странное название. Рос - красные?

Референдарий. Они говорят, что рос - на их языке - грести.

Фотий. И что, весь народ так называется?

Референдарий. Да, кир Фотий.

Фотий. Я не понимаю. У них в народе что, никого больше нет, только те, кто гребут? Ни пахарей, ни пастухов, ни кузнецов? Они только гребут?

Референдарий молча пожимает плечами.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

ПРИЗВАНИЕ ВАРЯГОВ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Ладога, вторая половина IX века

На лавке в терему сидит старейшина Гостомысл. Напротив него на другой лавке - несколько городских старцев, двое из них - славяне, остальные - финны.

Гостомысл (протяжно). Нет у нас в земле наряда, господа вятшие. Я вот и надумал - надо нам себе князя призвать.

1-й старец. А кого призывать будем?

2-й старец. А эвон, варяги-то каковы... по всем морям плавают, торгуют, со всеми воюют. Вот их бы и призвать!

Гостомысл (изумлённо). И верно. И как я сам не догадался? Даны да урмане...

1-й старец. Ктооо? Варяги - это ж народ с Варяжского Поморья! Нашего языка люди!

2-й старец. Да кому они нужны! Вот ватаги морские данские да урманские - это да!

1-й старец. Да ведь они сборище бродяг безродных! Призывать знатного надо, и чтоб право на престол имел! А эти только грабить умеют.

Гостомысл (грозно). Ты мне эти речи брось. Демократия у нас, понял? Про знатных да про права забудь! Как мы решим, так и будет! Демократия!

1-й старец (изумлённо). А что это за штука?

Гостомысл. А хрен его знает.

3-й старец. А кого именно призывать-то будем? Их ведь там, тех конунгов - пруд пруди. Каждый, у которого земли чуть больше моего огорода, да воинов на корабле на вёсла хватит посадить - уже и конунг.

2-й старец. А вон хоть Рюрика. Чего бы и не его-то?

1-й старец. Которого Рюрика? Вендского аль Ютландского?

Гостомысл (наставительно). Ютландского, вестимо. На кой нам вендский-то? Нынче же посольство и пошлём. В свейскую землю.

1-й старец (изумлённо). А почему в свейскую? Он же дан, с Ютланда!

Гостомысл. А посол поедет - в свейскую! И не спорь, понял? Так надо. Я сам не знаю почему.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Свеарике, Рослаген, несколько недель спустя

Рюрик, с длинной бородой стоит по грудь в воде, опершись на огромную секиру, поминутно поправляя на голове рогатый шлем. Рядом с ним несколько хирдманов из его дружины - огромные полуголые берсерки звероватого вида.